ИГПЗС

СОДЕРЖАНИЕ:

1.Конституция. Ее общие положения и особенности………………...3

2.Органы власти…………………………………………………………….7

3.Основные права граждан……………………………………………….10

4.Заключение………………………………………………………………..13

Конституция. Ее общие положения и особенности

В Веймарской Конституции обнаружить положения, определяющие основы общественного строя республики , легче, если читать ее не с начала, с конца. Создатели конституции не только не хотели, но и не могла прямо и ясно провозгласить, что основу республики образует строй антинародный, эксплуататорский. По этому в ходе дискуссий и в тексте конституции на первый план всегда выдвигались вопросы государственного устройства, компетенции тех или иных органов власти. Вопросы же социально-экономического строя старательно задвигались подальше и оказались буквально «на задворках» конституции, в последнем разделе второй части. Но и здесь эти положения сформулированы так, что разглядеть их подлинный классовый смысл можно, только читая между строк, распутывая формулы, искусно сплетенные юристами.

Со времен Маркса известно, что основой всякого общественного строя является экономическая структура общества. Центральным же пунктом, характеризующим экономический строй общества, является вопрос о господствующей форме собственности на средства производства.

Первоначальный проект конституции, составленный Г.Прейсом, исходившим из незыблемости устоев капиталистического строя, избегал детализации. Вопроса о собственности он касался только в одном параграфе, который гласил: «Собственность неприкосновенна. Отчуждение собственности может быть предпринято только для общего блага на законном основании». В проект, внесенный на Национальное собрание, была включена дополнительная оговорка, отражавшая озабоченность магнатов капитала и устанавливавшая, что отчуждение собственности может быть осуществлено только «за вознаграждение».

Под напором массовых стачек во вторую часть конституции вставили специальный раздел из 15 статей, озаглавленный «Хозяйственная жизнь». В этом разделе более определенно, чем в других положениях Веймарской конституции, выразились, с одной стороны, ее буржуазный классовый характер, с другой – влияние классовых боев пролетариата.

После долгих дебатов на пленуме и в комиссии статья 153 конституции устанавливала: «Собственность гарантируется конституцией. Ее содержание и границы вытекают из законов». Буржуазные юристы - комментаторы   отмечали, что это положение означало «прежде всего принципиальное отклонение социалистического экономического строя». Но, что  бы замаскировать сущность этой формулировки, авторы конституции немало потрудились над различными украшениями, прикрывающими наготу этого капиталистического принципа. Так статья 151 возвещала, что «строй хозяйственной жизни должен соответствовать началам справедливости и цели обеспечения для всех существования, достойного человека». Следующие статьи декларировали свободу экономических договоров, запрещали ростовщичество, объявили недействительными «сделки, противоречащие добрым нравам», утверждали, что «собственность обязывает», а «пользование ею должно быть одновременно служением общему благу» и т.п.

Специально вопросам отчуждения и «социализации» была посвящена статья 156, о которой социал-демократические авторы неоднократно заявляли, что она «открывает рабочему классу путь к социализму». Нетрудно, однако, убедиться, что статья только устанавливала: государство может посредством закона «переводить в общественную собственность пригодные для обобществления частные хозяйственные предприятия». Здесь нет речи о прямой национализации предприятий.

Столь же предупредительно, как к капиталистической собственности в промышленности, отнеслись творцы конституции и к юнкерской собственности на обширные латифундии, являвшиеся экономической основой влиянии прусских юнкеров-милитаристов в Германии. В первом проекте конституции Прейсом была сделана, хотя и робкая, попытка поставить вопрос о земельной реформе. В нем говорилось о необходимости «изменить путем широкой политики внутренних поселений существующее распределение земельной собственности в тех областях, где еще не существует здорового сочетания крупной, средней и мелкой собственности. Бесхозяйственно используемая крупная собственность, особенно связанная, должна быть разделена для основания сельских поселений, если необходимо, путем ее отчуждения». Но в ходе дальнейшего обсуждения от проектов земельной реформы остались одни пустые фразы не имевшие значения . так в статье 155 было сказано что государство должно наблюдать за распределением и использованием и использованием земли, чтобы «предотвращать злоупотребления» и стремиться обеспечить каждому немцу здоровое жилье. «Земельная собственность, приобретение которой необходимо для содействия поселениям распашки пустошей и для подъема сельского хозяйства, может быть отчуждена». Ни о какой обязательности отчуждения не было речи. Не говорилось и об уничтожении феодальных наследственных владений, так называемых фидеикомиссов. 

Подобным же образом статья 155 «разрешала» и выдвигавшийся революционными рабочими вопрос о «социализации» ископаемых богатств и передаче государству всех прав на их использование. Вместо рекомендованной даже Каутским национализации конституция говорила только о «надзоре государства»; предложение о немедленной  передаче регалий государству было отклонено0 голосами буржуазных партий и поручено дальнейшему законодательству.

Таким образом Веймарская конституция не внесла сколько-нибудь заметных изменений в отношения собственности, существовавшие в Германии до Ноябрьской революции. Экономический позиции монополистов и юнкеров не только не были подорваны, они не были даже поколеблены. Экономической основой Веймарской республики остался капиталистический строй.

Экономический строй, закрепленный Веймарской конституцией, требовал создания способствующей ему надстройки. Выбор пал на Национальное собрание, в пользу которого говорили и социальное  содержание и основные формы этой надстройки.

После долгих дебатов Национальное собрание отклонило название «Конституция Германской республики», сохранив прежнее монархическое название - «Конституция Германской империи».

В результате статья 1 получила парадоксально звучащую формулировку: «Германская империя является республикой». 

Закрепление  политического господства буржуазии в обществе и государстве маскировалось в конституции прежде всего фразами о «народовластии»: Германский народ, заявляла преамбула, «дал себе эту конституцию»; «государственная власть исходит от народа», - говорилось в первой статье. Лидеры партий Веймарской коалиции на все лады расхваливали парламентарную систему как лучшую форму выражения «воли народа». Но за этими громкими словами скрывалась юридическая фикция, ибо в буржуазном обществе «всеобщая воля народа» - такая же иллюзия, как и единный народ, в действительности разобщенный на классы с противоречивыми или даже противоположными интересами.

Веймарская конституция закрепила всеобщее избирательное право, уже завоеванное народом. «депутаты избираются, - указывала статья 22,- всеобщей равной, прямой и тайной подачей голосов на началах пропорционального представительства мужчинами ип женщинами, достигшими 20-летнего возраста». Правые партии сделали лишь робкие попытки повысить возрастной ценз, но в накаленной политической обстановке не решились предложить иных ограничений, кроме включения в эту статью определения, что «дальнейшее установит имперский избирательный закон». Эта безобидная оговорка позволила осуществить в 1920 г. То, на что не могли решиться законодатели в 1919 г. При обсуждении избирательного закона  из числа избирателей были исключены солдаты, а право быть избранным предоставлено достигшим 26 лет и состоящим в немецком гражданстве не менее 1 года.

Конституция установила наиболее прогрессивную в условиях капиталистического строя и многопартийности пропорциональную систему представительства. Конституция провозгласила «свободу и тайну выборов»(ст.125), распространила положения о всеобщем избирательном праве на все выборы: общегерманского парламента (рейхстаг), президента, ландтагов земель (для них возрастной ценз конституцией не устанавливался) и местных органов (где допускался ценз оседлости, не превышавший одного года).

Избирательная система не предусматривала ответственности депутатов перед своими избирателями (ст. 21 устанавливала, что «депутаты подчиняются только своей совести и не связанны мандатами»), в ней отсутствовало право отзыва депутатов, которое дает народу возможность реального контроля над избранными.

Согласно конституции «народная инициатива» могла заключаться во внесении законопроекта или в требовании проведения народного голосования против принятого рейхстагом закона. В этом случае народное голосование проводилось по требованию  1/10  избирателей и в его основу должен был быть положен разработанный законопроект(ст. 73). Однако по вопросам, непосредственно затрагивающим карман буржуазии, - налоги, бюджет, оплата чиновников,- народное голосование могло быть проведено только по инициативе президента. Эти ограничения были поддержаны социал-демократами.

Конституция не смогла избежать включения в структуру хотя бы тех органов революционной инициативы масс – Советов, которые еще сохранились в Германии. Данное рабочим весной 1919 г. обещание «закрепить Советы в конституции» нужно было так или иначе выполнить.

Реально существующие производственные Советы невозможно просто оттеснить посредством законодательства.

Но если нельзя было уничтожить эти советы, то, по мнению социал-демократов, следовало максимально урезать их права и задачи.

Зинцгеймер считал, что никакой политической власти рабочие Советы иметь не должны, ибо в этом случае они, как «орган диктатуры одного класса», будто бы противоречили «политической демократии». Экономические задачи Советов он предполагал ограничить узко профессиональными рамками, не позволив им заняться даже вопросами труда и заработной платы, дабы они не стали конкурентами профсоюзов. Оставалось немного: « производственные Советы являются прирожденными органами контроля над осуществлением тарифных соглашений».

В конце концов конституция была включена статья 165, устанавливавшая, что «рабочие и служащие призваны сотрудничать на равных с предпринимателями в регулировании условий заработной платы и труда, равно как и в общем экономическом развитии производительных сил».  

Органы власти.

Национальное собрание не могло не поставить на первое место среди верховных органов власти – народное представительство, рейхстаг. Поступив иначе, оно дискредитировало бы себя самое как выразителя «народного суверенитета». Конституция определяла, что рейхстаг избирается путем всеобщих выборов сроком на 4 года (ст. 23), заседания его публичны, за исключением случаев, когда он сам постановит иное (ст. 29).

Главной функцией рейхстага объявилась законодательная деятельность. Статья 68 устанавливала, что «имперские законы издаются рейхстагом». Законопроекты могли вноситься непосредственно депутатами, а так же правительством и рейхсратом. Для принятия закона было достаточно простого большинства, а для закона, изменявшего конституция, требовалось квалифицированное большинство(2/3 голосов при участии в голосовании не меньше 2/3 депутатов).

Однако власть рейхстага была существенно урезанна рейхсратом. Это был бюрократический орган, состоящий из членов правительств земель (ст. 63). Рейхстаг, получив право ежегодно вотировать бюджет, не мог, однако, без согласия рейхсрата повышать или заново включать расходы в проект государственной росписи(ст. 85). Рейхсрат имел право «отсрочивающего вето», мог опротестовать законы, принятые рейхстагом.

Хотя на словах рейхстаг неоднократно объявлялся верховным и «самым жизненно необходимым» органом империи, он вовсе не был суверенным, ибо был практически лишен влияния на экономическую жизнь, на государственную бюрократию, на судебную власть.

Влияние рейхстага на исполнительную власть, формально ему подотчетную, тоже было ограниченно. Правда, согласно конституции, имперское правительство, состоящее из рейхсканцлера и министров, назначаемых и увольняемых президентом (ст. 52,53)нуждалось  для совей деятельности в вотуме доверия со стороны большинства рейхстага(ст.33,54). При внесении рейхстагом законопроектов правительство обязано было предварительно согласовывать их с рейхсратом. И в своей административной деятельности правительство вынужденно было считаться с рейхсратом, испрашивая его согласие на издание тех ли иных распоряжений (ст. 67,77,88)

«Президент империи, - устанавливала статья 41 Веймарской конституции, - избирается всем немецким народом. Избран может быть каждый немец, которому исполнилось 35 лет». Президент избирался на 7 лет с неограниченным правом переизбрания (ст. 43). В его обязанности входило представительство империи в международно-правовых отношениях, назначение правительства и министров, принятие их отставки (ст. 43, 45). Преимущественное положения президента по отношению к рейхстагу заключалось прежде всего в праве президента распускать рейхстаг назначить новые выборы. Это право в последние дни обсуждения было несколько сужено включением оговорки, что президент может распустить рейхстаг «не более одного раза по данному поводу», новые выборы должны состояться не позже, чем через 60 дней, а новый рейхстаг должен собраться через месяц после выборов(ст.25).