Глобализация идеологических процессов современного мира

- идеология,  освящая некие реалии и идеальные  модели как высшие, наилучшие  или даже единственно допустимые, тем самым выступает как долговременный  источник волевых импульсов к  определенной общественной организации,  ее поддержанию, развитию и  экспансии, а также к определенным  типам личного и социального  поведения в рамках этой организации. 

Человек и  общество живут определенным образом  потому, что считают это во всех отношениях правильным, справедливым, нравственным, а не потому, что их принуждают к такому образу жизни  сила неизбежности, необходимости или  власти. Иначе неизбежен конфликт не только между обществом и властью (как непосредственной силой принуждения), но и внутри самого общества, разлад в его духовной сфере с самыми тяжелыми последствиями для его  конкурентоспособности в мире. Вот  почему жизнь без идеологии может  сопровождаться благосостоянием, но обычно не дает ни взлетов духа, ни веса и  авторитета стране на международной  арене¹⁴.

Уникальность  роли и функции идеологии как  явления заключается в том, что  она обеспечивает способность индивида и общества к долговременной целесообразной деятельности в условиях лавинообразного  нарастания вопросов, рациональные ответы на которые заведомо не могут быть получены в совместимые со сроками  решения встающих задач и с  продолжительностью человеческой жизни. И это – не претензия идеологии  на какую-то особую миссию, но главная  ее функция, обусловленная природой человеческого индивидуального и общественного сознания. Именно поэтому жизнь, общественные отношения без идеологии – иллюзия. Идеологии в наше время могут создаваться под долговременные научно-технические проекты, социально-экономические программы, общественно значимые начинания, в связи с чем не может не происходить мощной идеологизации всех сторон жизни современного человечества. И если историю рассматривать прежде всего как историю идей, а мировое развитие – как сферу и направление реализации идей и их истории, сложившейся в идеологических противоборствах прошлого и настоящего, то сама мысль об исторической обреченности идеологий представляется некорректной, во всяком случае на сколько-нибудь обозримый этап человеческого бытия.

С другой стороны, разнородные по своему происхождению, сферам проявления, механизмам и последствиям процессы, составляющие объективное  содержание глобализации, не могут  быть и не будут свободны от всего  комплекса сопровождающих идеологических факторов, ценностей и аспектов, которые так или иначе будут  сталкиваться между собой, на практике доказывая неустранимость идеологии  как явления и в обозримом  будущем. Ее основными источниками в настоящее время выступают следующие факторы:

- стабильные  долговременные отрицательные экологические  и иные последствия хозяйственной  деятельности человека на планете,  достигшие во второй половине  ХХ века масштабов, чреватых  опасностями не только осязаемо  близкого исчерпания невозобновляемых природных ресурсов, но и непрогнозируемой по ее последствиям мутации всей биосферы Земли, включая человека;

- развитие  всех и всяческих коммуникаций, инфраструктур и отношений, возникновение  такой степени социальной взаимосвязанности  и взаимозависимости мира, когда  многочисленные еще признаки  социально-исторической дикости  личности, конкретных обществ перестают  быть проблемами изолированных  медвежьих углов и становятся  общей проблемой всего человечества, так как угрожают безопасности, перспективам восходящего развития  и самому сохранению жизни  на планете;

- появление  первых субъектов мировой экономики  и политики (транснациональных корпораций, государств, межправительственных  организаций), сочетание интересов,  способностей и возможностей, которые  требуют от них и позволяют  им действовать глобально в  одной или нескольких сферах  жизнедеятельности на повседневной  основе¹⁵.

Основные характеристики современного глобализирующегося мира

Многие исследователи  придерживаются мнения, что глобализация как в основном стихийный процесс  подводит человечество к неизбежности неотвратимой и необратимой смены  среды обитания и жизнедеятельности  с естественной на искусственную. Н. А. Косолапов видит аргументы в пользу подобной постановки вопроса в том, что глобализация: а) создает необходимые для этого познавательные, технологические, материально-культурные заделы; б) все более разрушает естественную экологию Земли, исчерпывает исторически наиболее доступные человеку природные ресурсы; в) оставляет человеку две генеральные стратегии хозяйственного поведения в обозримой перспективе, не требующих отказа капиталистического способа производства и общественной модели: массированное освоение Мирового океана и/или массированный же хозяйственный выход в Космос (причем, по-видимому, первое должно предшествовать второму, но то и другое невозможны без создания искусственной среды обитания и жизнедеятельности человека)¹⁶. В этих двух случаях на первый план мировой жизни выдвигается реализация интересов техносферы, которая предстает как совокупность наиболее развитых постиндустриальных государств, находящихся друг с другом в определенных структурных отношениях, и которая служит материальной основой многих современных глобализационных процессов. Представляя собой в то же время искусственную среду жизнедеятельности человека, техносфера характеризуется рядом важных черт:

- вызывает  к жизни и развивает  новые  глобальные взаимосвязанные виды  и типы деятельности во всех  сферах экономики, науки, культуры;

- порождает  необходимые ей финансовые потоки, организационные структуры, не  останавливаясь перед границами  государств;

- делает  глобально ощутимыми многие традиционные  проблемы (ибо культура субъектов  становится важным фактором функционирования  и надежности техносферы);

- рождает  свои специфические экологические  и иные глобальные последствия;

- ведет к  закреплению иерархии государств  по месту их в системе функциональных  связей техносферы с внешним для нее миром;

- меняет  место государства во всем  упомянутом комплексе отношений,  включая международно-политические. Она, техносфера, встраивает государство в новую систему глобальных связей и зависимостей, размывает традиционный государственный суверенитет и дополняет его по вертикали (от района, региона внутри государства - через само государство - к региону международному) регулированием на уровне межгосударственной интеграции и глобальной экономики¹⁷;

- требует  от становящегося международного  порядка решения не только  вопроса распределения власти  и сфер влияния, но и надежности  ее жизнеобеспечения.

Такое обеспечение  может принять форму главным  образом силового утверждения эгоистических  интересов ведущих участников техносферы или же строиться на согласованной международной основе, на балансе интересов многих или большинства субъектов международных отношений. Эффект каждой из указанных возможностей для качества мирового развития может оказаться принципиально разным, особенно если иметь в виду его долговременные горизонты. Международно-политические формы первой из этих схем соответствовали бы принятому в политологии определению авторитарной политической системы, второй – системы демократической. Описанная система жизнеобеспечения техносферы имеет иерархический характер в обоих своих вариантах, что неизбежно должно питать авторитарное начало в международных и межгосударственных отношениях. В первом случае эволюция по линии усиления эгоистических интересов техносферы будет вести к проявлению элементов тоталитаризма в ее отношениях с внешним миром. Во втором варианте начало авторитаризма может быть использовано для сочетания с элементами демократии, что представляется неизбежным вовлечении в рынок потенциала всей планеты. Качественный разрыв в уровнях развития между странами-участницами техносферы и государствами, принадлежащими к внешним кругам ее функционального обеспечения, предоставляет последним очень мало шансов отстаивать свои интересы в прямых силовых противоборствах с техносферой. Взаимная противоречивость интересов находящихся вне техносферы стран делает нереальными и их согласованные кампании и акции против техносферы в целом. В то же время всем ясно, что даже если бы таковое единство и слаженность действий были бы реализуемыми, то нарушение нормальной деятельности техносферы создавало бы всему человечеству серьезнейшие проблемы, а ее разрушение отбросило его развитие далеко назад.

Концепция техносферы и связанные с нею идеологические построения связаны с одной из самых важных и острых проблем современности – соотношением процессов глобализации с модернизацией, ведущим направлением которой выступает вестернизация. В целом по этому вопросу существуют два основных подхода. Первый исходит из того, что глобализация – процесс более широкий, чем вестернизация и во всех практических смыслах идентична феномену модернизации. Такой точки зрения придерживаются А. Гидденс, Р. Робертсон, М. Олброу, У. Конноли¹⁸, которые, исходя из опыта вхождения в постиндустриальную стадию развития многих восточноазиатских стран, убедительно показали, что модернизационные возможности в них были реализованы без вестернизации их основополагающих устоев. Второй подход заключается в том, что глобализация представляется его последователям глобальной диффузией западного модернизма, то есть расширенную вестернизацию, планетарного размаха распространение капитализма и западных институтов. Некоторые авторы рассматривают глобализацию в качестве побочного продукта расширяющегося американского мирового порядка¹⁹. Между представителями этих двух подходов идет весьма оживленная дискуссия, в центре которой - принципиальный вопрос: может ли незападный мир вступить в фазу глобализации, не претерпев предварительной вестернизации, не заплатив отказом от своей культуры ради эффективных цивилизационных основ Запада? И хотя мнения высказываются самые разные, тем не менее довлеет убежденность, что глобализация приведет к консолидации мира на условиях наиболее развитой его части.

И все же для того, чтобы предметно представить  себе все объективные процессы мирового развития и возникающие в этой связи проблемы глобального порядка, в большей или меньшей степени  способные влиять на содержание и  многообразие научных и общественно-политических идей и теории, есть смысл просуммировать основные характеристики современного глобализирующегося мира:

несмотря  на понижение барьеров на пути торговых потоков, лишь рынок капиталов является подлинно глобальным и находится  он в руках банков, трастовых фирм, консультативных компаний, корпораций северного постиндустриального полюса;

глобализация  не всем дает шанс оказаться частью привилегированной системы, она  практически не задела Африку и почти  всю Латинскую Америку, Ближний  Восток (за исключением Израиля), огромные пространства Азии. Понятно, что исключение и большинства государств мира, и  целых его регионов из глобализационных процессов увеличивает риски антиглобализационных выступлений, этно-национальных конфликтов, терроризма, вооруженных конфликтов, то есть глобализация в такой своей форме несет не стабильность, а скорее дестабилизирует ситуацию в мире;

глобализация  требует фактической унификации условий развития всех частей мира. Но в реальной жизни этого не происходит. Не только возрастают диспропорции между  уровнями доходов жителей бедных и богатых стран, но и наиболее развитые государства все больше замыкаются в экономических взаимоотношениях друг на друге;

апологеты глобализации убеждают всех в том, что рынок  становится глобальным. В строгом  смысле этого понятия подобное утверждение  не соответствует фактам. Крупные  страны, лидирующие в производстве валовой продукции, остаются ориентированными на внутренние рынки;

практически все исследователи, и западные, и  не западные, признают, что всемирное  открытие всех или почти всех барьеров выгодно прежде всего сильнейшим государствам.

C научной точки зрения принципиальное значение при анализе феномена глобализации имеет выяснение существа следующих проблем:

- существует  ли явление глобализации или  же мы имеем дело только  с политической доктриной, преследующей  вполне конкретные цели и интересы  ее источника;

- как соотносится  объективное содержание глобализации  с представлениями о нем (прежде  всего научными и политическими), находящимися в современном политическими  обороте;

- каков на  фоне всего перечисленного объективный  смысл американской доктрины  глобализации, что она означает  для других стран и как противостоять  неприемлемым для них ее аспектам.

Ответы на одни из возникающих вопросов могут  быть обоснованы достаточно доказательными аргументами. К ним принадлежит  заключение об объективном характере  проявлений глобализации. Но как только мы ставим вопрос о том, что ей еще  предстоит стать не просто явлением глобального порядка, но и всеохватным конструктивным процессом планетарного масштаба, то на первый план выступает проработка критериев и пределов глобализации, находящаяся лишь в начальной стадии. На многие из встающих вопросов можно сформулировать лишь гипотетические ответы. Это часто связано с только предположительными вариантами международно-политического оформления глобализации в ближайшие годы и в более отдаленной исторической перспективе. В этом деле присутствуют и известные трудности долгосрочного прогнозирования глобализационных процессов. Проявляются здесь и сложности систематизированного осмысления методологических проблем раскрытия структур и образов становящегося нового мира. В настоящее время невозможен также и однозначный ответ на вопрос о соотнесении объективного содержания глобализации с находящимися в современном идейно-политическом обороте разного рода идеологическими представлениями о нем. Но наиболее существенные и распространенные из них все же поддаются учету и анализу.