Молодежь России

Молодежь  новой России: Какая  она? Чем живет? К  чему стремится?

      Содержание   

      Введение

      I. Молодежь о своем материальном  положении

      2. Работа в жизни молодых россиян

      3. Жизненные планы, ценностные ориентации  и моральный облик молодежи

      4. О политической самоидентификации молодого поколения

      5. Российская молодежь о политических  лидерах страны и своей готовности  к социальному протесту

      6. О национально-этнических установках  молодых россиян

      7. Религиозность российской молодежи

      8. Современная молодежь в зеркале  общения и досуговых интересов Основные выводы

      Введение

      Российский  независимый институт социальных и  национальных проблем в ноябре—декабре 1997 г. по заказу московского представительства Фонда им. Ф.  Эберта провёл общероссийское репрезентативное социологическое исследование на тему: “Молодежь новой России: Какая она? Чем живет? К чему стремится?” Объект исследования, проведенного по специальной социологической анкете (формализованное интервью) , включал две группы: основную, собственно молодежь в возрасте от 17 до 26 лет включительно (всего опрошено 1974 чел.) и контрольную, представляющую старшее поколение в возрасте от 40 до 60 лет (всего опрошено 774 чел.) Принятый интервал между возрастными группами обоснован задачами исследования и прежде всего необходимостью выявить характер и особенности воздействия на изменение интересов, жизненных планов и ценностных ориентаций поколений “детей” и “отцов” не только возрастных, но и социальных (институциональных) условий и факторов, действующих в современном российском обществе. По этой же причине возрастные границы молодежи выбирались с учетом её включенности в общественное разделение труда (начиная со студентов вузов) . В контрольную же группу были включены только те представители старшего поколения, которые продолжают работать и не идентифицируют себя со статусом пенсионера.

      С учетом характера формирования основного  и контрольного объектов исследования сопоставительный анализ полученных данных осуществлялся, с одной стороны, на примере той части российской молодежи, у которой взросление и вхождение в общественное разделение труда происходило в годы “перестройки” и начала рыночных реформ. А с другой стороны, на примере той части старшего поколения, гражданское становление которой пришлось на хрущевский и брежневский периоды советской истории.

      Исследование  проведено в 12-ти территориально-экономических  районах РФ (согласно районирования  ГКС России) , а также в Москве и Санкт-Петербурге по квотной выборке  с соблюдением общероссийских параметров квот по полу, возрасту, национально-этническому составу и социально-профессиональной принадлежности (с учетом данных ГКС РФ на 1.01.1997 г.) . В соответствии с имеющимися статданными и задачами исследования, опрос проводился среди следующих социально-профессиональных групп молодежи: рабочие предприятий, шахт и строек; инженерно-техническая интеллигенция; гуманитарная и творческая интеллигенция; работники сферы бытовых и интеллектуальных услуг; кадровые офицеры армии и милиции; предприниматели малого и среднего бизнеса; студенты вузов и молодежь села. В целях осуществления межпоколенческого анализа результатов исследования, в составе старшего поколения были опрошены представители тех же социально-профессиональных групп (за исключением студентов) .

      Хотя  основным объектом проведенного исследования выступала молодежь нового формирующегося российского общества, и главная задача состояла в выявлении её реального социального портрета, в представленном аналитическом докладе дается сопоставительный межпоколенческий анализ. При этом вовсе не преследуется цель противопоставить жизненные позиции, интересы и устремления “детей” и “родителей” , людей сложившихся в разных социально-экономических и политических условиях. Основной смысл данного подхода — более рельефно высветить специфические качества современной российской молодежи, выявить те жизненные “зоны” , в которых начинает утрачиваться связь поколений, а также те “зоны” , где эта связь воспроизводится с прежней социально-нравственной и духовной направленностью.

      I. Молодежь о своем  материальном положении

      Материальное  положение населения России —  основа настроений и политических установок  масс, её симпатий и антипатий к  политикам, претензий к официальным  органам власти. Проблема материального  обеспечения населения страны в  последние годы составляет источник “головной боли” правительства, предмет острейших дебатов вокруг федерального бюджета, повод для выражения недовольства различными социальными группами.

      Чем же отличается материальное благосостояние молодежи и людей старшего поколения?

      Как показало проведенное исследование, материальное положение молодежи достаточно далеко от уровня её запросов, но все же гораздо лучше, чем у представителей старшего поколения .   

      Судя  по данным , свое материальное положение со знаком “плюс” оценили 66,0% молодежи и лишь 44,5% представителей старшего поколения.

      Более того, динамика оценки материального  положения также свидетельствует  об относительно благоприятном положении  молодежи. Если у старшего поколения  за последний год материальное положение  ухудшилось почти у половины, а улучшилось — лишь у каждого десятого, то среди молодежи группа улучшивших свое положение преобладает над группой тех, у кого оно ухудшилось. Кроме того, в старших возрастных группах в отличии от молодежных в два раза больше людей, у кого уровень материального благосостояния снизился. А среди молодежи в сравнении со старшим поколением почти в три раза больше тех, у кого этот уровень повысился   

      Заметные  различия в самооценках нынешнего  уровня материальной обеспеченности молодежными  и старшими возрастными группами, накладывают свой отпечаток и на ожидания его изменений в будущем. Так, число молодежи ожидающей дальнейшего улучшения своего материального положения, втрое больше, чем ожидающих его ухудшения. У старшего поколения ситуация прямо обратная , хотя, как показывают предыдущие исследования РНИСиНП и других социологических центров, уровень притязаний молодежи выше, чем у старшего поколения. А следовательно, использование механизма самооценок лишь смягчает реальные различия в материальном положении.   

      Таким образом, благосостояние молодежи явно предпочтительнее, чем благосостояние старшего поколения. Связано это, как свидетельствуют данные нашего исследования, с тем, что основная масса молодежи и профессионально, и организационно, и психологически легче адаптировалась к новым общественно-экономическим отношениям и быстрее нашла способы зарабатывать на жизнь, чем старшее поколение. И хотя 51,0% обследованной молодежи проживает с родителями, в связи с чем, казалось бы, часть её материальных забот ложится на их плечи, однако заметного влияния на положение молодежи совместная жизнь с родителями не оказывает. Оценили свое материальное положение как “удовлетворительное” или “благополучное” 64,5% молодежи, проживающей с родителями, 68,4% — имеющих свою семью и проживающих отдельно от родителей, и 65,1% — не имеющих своей семьи, но также проживающих отдельно от родителей.

      Тот факт, что молодежи удалось быстрее  адаптироваться к рыночным отношениям, чем старшему поколению, особенно наглядно подтверждают данные, представленные на рис. 4, где сопоставлена доля неудовлетворенных своим материальным положением в составе представителей молодого и старшего поколения в одних и тех же социально-профессиональных группах.

      На  плохое материальное положение жалуется прежде всего та часть молодежи, которая работает на государственных предприятиях — 36,2% и на приватизированных предприятиях — 36,3%. Меньше доля жалующихся на плохое материальное положение среди молодежи, занятой на акционерных частных — 22,4% и частных предприятиях — 17,9%.

      Более того, динамика изменения  материального положения  лишь закрепляет эти  различия. Наиболее велика доля тех, чье  материальное благосостояние улучшилось за прошедший  год, в составе  молодежи, занятой  на частных предприятиях — 48,6% (ухудшилось у 14,3%) . Меньше всего в составе занятых на государственных предприятиях — 18,7% (ухудшилось у 23,9%) . Не случайно из числа тех, кто уже работает на частных предприятиях, вернуться на государственные предприятия хотели бы всего 7,7% молодежи, а из состава молодежи, работающей на государственных предприятиях, уйти работать на частные предприятия хотел бы каждый второй.   

      Существенные  различия по данным исследования проявляются  и в динамике самооценок процесса улучшения или ухудшения материального благосостояния населения по социально-профессиональным группам.   

      Рост  материального благосостояния молодежи настраивает представителей практически  всех её групп на оптимистический  лад по поводу своих перспектив. Считают, что в течение ближайшего года их материальное положение улучшится 27% молодежи и всего 9,1% старшего поколения; что материальное положение ухудшится — 9,0% молодежи и 20,4% старшего поколения.

      Способы, при помощи которых молодое поколение  старается повысить свое материальное благосостояние, в целом не отличаются от тех, которые использует старшее поколение для достижения аналогичной цели. Разница только в том, что пятая часть молодежи (значительная часть которой — сельская) живет преимущественно на средства родителей. В целом же как для молодого, так и для старшего поколений основные способы улучшения своего материального положения — приработки, занятие мелким бизнесом, помощь от родственников и друзей .   

      Таким образом, материальное положение молодежи заметно лучше, чем положение старшего поколения. Динамика изменения материального положения молодых россиян и их “отцов” лишь закрепляет и усиливает эту тенденцию.

      Все это свидетельствует о том, что  переход к рыночной экономике  даже в тех варварских формах, в  которых он происходит сейчас в России, в определенном смысле восстановил историческую справедливость. В обществе советского типа одним из главных критериев, определявших положение человека, был трудовой стаж, тесно связанный с возрастом. Фактически происходила своеобразная дискриминация молодежи, недополучавшей за свой труд, и перераспределение доходов в пользу старших возрастов. В этом смысле можно согласиться с распространенной характеристикой существовавшего в прежней России общества как геронтологического. В ходе рыночных реформ произошла своеобразная инверсия. На формирующемся рынке труда молодежь заняла более выгодные позиции, что крайне болезненно воспринимается поколением “отцов” . Последнее оказалось дискриминированным дважды — будучи “молодыми” , они жили в советском обществе и “недополучали” как молодежная возрастная группа, а когда они дошли до возраста 35-40 лет и начали, наконец, пользоваться преимуществами советской системы, началась перестройка, а затем рыночные реформы, и они опять оказались в невыгодном положении.  

      2. РАБОТА В ЖИЗНИ  МОЛОДЫХ РОССИЯН

      Работа  — та основа, на которой строится у подавляющего большинства молодежи её сегодняшнее материальное благосостояние. Что же представляют собой молодые  россияне как работники, и насколько  оправдано их привилегированное положение на рынке труда?

      Прежде  всего следует подчеркнуть, что  молодежь обладает заметно более  высоким уровнем образования, чем  старшее поколение. И хотя почти  каждый десятый молодой человек  бросил институт, не закончив его, все  же каждый третий из числа опрошенных имел законченное высшее образование.

      Готовность  к смене характера  деятельности, которая  является сегодня  едва ли не главным  фактором успешного  трудоустройства  в условиях структурной  перестройки экономики, у молодежи очень  высока. Только 51,2% молодежи работают по специальности, которую они получили в учебном заведении. Из остальных половина сменила специальность после опыта работы по своей основной профессии, а половина вообще никогда по ней не работала, сразу начав осваивать другую специальность.

      Конечно, эти результаты можно интерпретировать как весьма плачевные в смысле разбазаривания квалификационного  потенциала населения. Но, с другой стороны, в условиях, когда система  образования оказывается не способна готовить специалистов в соответствии с запросами рынка труда, без готовности людей, прежде всего молодых, к смене специальности на индивидуальном уровне, реформы в сфере экономики оказались бы обречены на провал.

      Падение “престижности” и  “доходности” в  общественном мнении молодежи ряда специальностей не означает падения престижности и доходности квалифицированного труда вообще, а означает лишь смену приоритетов в рамках специальностей квалифицированного и высококвалифицированного труда. Это хорошо видно на примере ответов молодежи на открытый вопрос о наиболее престижных и прибыльных профессиях .   

      Как видим, наиболее прибыльной молодые  россияне считают профессию бизнесмена. Однако в рейтинге престижных профессий  она заняла лишь четвертое место. Первые три принадлежали профессиям высококвалифицированного умственного труда — юрист, финансист, экономист. Таким образом, хотя доходность и престижность профессий имеют значительную степень корреляции, но не только прибыльность профессии определяет степень её престижности. Не случайно профессии юриста или экономиста престижной считают вдвое больше тех, кто убежден в их прибыльности.