Определенность и неопределенность как логико-философская категория

В лингвистике есть и другие толкования содержания категории определённости-неопределённости: « Под определённостью-неопределённостью понимаются такие разнородные явления, как 1) противопоставление известного неизвестному ...; 2) противопоставление фиксированного (конкретного, индивидуализированного, референтного) и нефиксированного (неконкретного, неиндивидуализированного, нереферентного); 3) противопоставление класса или абстрактного представителя класса члену класса; 4) противопоставление ранее упоминаемого в тексте и впервые вводимого в текст; 5) противопоставление уверенности и неуверенности говорящего (так называемая субъективная модальность неопределённости); 6) противопоставление точности и неточности информации».

1.3 Языковые игры  Людвига Витгенштеина

Лю́двиг Йо́зеф Иога́нн Витгенште́йн (нем. Ludwig Josef Johann Wittgenstein; 26 апреля 1889, Вена - 29 апреля 1951, Кембридж) - австро-английский философ, один из основателей аналитической философии и один из самых ярких мыслителей XX века. Общепризнанно, что Витгенштейн осуществил целых две революции в западной философии [11].

Первая произошла, когда  его «Логико-философский трактат» вдохновил Венский кружок на создание программы логического позитивизма. Вторая случилась, когда его идеи о природе и устройстве языка, изложенные в «Философских исследованиях», породили британскую лингвистическую  философию, или философию обыденного языка.

Структурно «Логико-философский  трактат» представляет собой семь афоризмов, сопровождаемых разветвлённой системой поясняющих предложений. Содержательно  он предлагает теорию, решающую основные философские проблемы через призму отношения языка и мира.

Язык и мир - центральные понятия всей философии Витгенштейна. В «Трактате» они предстают как «зеркальная» пара: язык отражает мир, потому что логическая структура языка идентична онтологической структуре мира.

Мир состоит из фактов, а  не из объектов, как полагается в  большинстве философских систем. Мир представляет весь набор существующих фактов. Факты могут быть простыми и сложными.

Объекты суть то, что, вступая  во взаимодействие, образует факты. Объекты обладают логической формой - набором свойств, которые позволяют им вступать в те или иные отношения.

В языке простые факты  описываются простыми предложениями. Они, а не имена, являются простейшими  языковыми единицами. Сложным фактам соответствуют сложные предложения. Весь язык - это полное описание всего, что есть в мире, то есть всех фактов. Язык допускает также описание возможных фактов. Так представленный язык целиком подчиняется законам логики и поддаётся формализации. Все предложения, нарушающие законы логики или не относящиеся к наблюдаемым фактам, полагаются Витгенштейном бессмысленными. Так, бессмысленными оказываются предложения этики, эстетики и метафизики.

Важно понимать, что Витгенштейн отнюдь не намеревался тем самым лишить значимости области, которые его самого волновали чрезвычайно, но утверждал бесполезность в них языка. «О чем невозможно говорить, о том следует молчать» - таков последний афоризм «Трактата».

Философы Венского кружка, для которых «Трактат» стал настольной книгой, не приняли этого последнего факта, развернув программу, в которой  «бессмысленное» стало тождественным  «подлежащему элиминации». Это стало одной из главных причин, побудивших Витгенштейна пересмотреть свою философию. Результатом пересмотра стал комплекс идей, в котором язык понимается уже как подвижная система контекстов, «языковых игр», подверженная возникновению противоречий, связанных с неясностью смыслов используемых слов и выражений, которые должны устраняться путём прояснения последних. Прояснение правил употребления языковых единиц и устранение противоречий и составляет задачу философии [11].

Новая философия Витгенштейна представляет собой скорее набор методов и практик, чем теорию. Он сам полагал, что только так и может выглядеть дисциплина, постоянно вынужденная приспосабливаться к своему меняющемуся предмету. Взгляды позднего Витгенштейна нашли сторонников прежде всего в Оксфорде и Кембридже, дав начало лингвистической философии.

Значение идей Витгенштейна огромно, однако их интерпретация, как показали несколько десятилетий активной работы в этом направлении, представляет большую трудность. Это в равной мере относится и к его «ранней», и к «поздней» философии. Мнения и оценки значительно расходятся, косвенно подтверждая масштабность и глубину творчества Витгенштейна.

Языковая игра (нем. Sprachspiel) - термин Людвига Витгенштейна для описания языка как системы конвенциональных правил, в которых участвует говорящий. Понятие языковой игры подразумевает плюрализм смыслов. Концепция языковой игры приходит на смену концепции метаязыка.

В отечественном языкознании  термин вошел в широкий научный  обиход после публикации одноимённой  работы Е.А. Земской, М.В. Китайгородской и Н.Н. Розановой, хотя сами лингвистические  явления, обозначаемые данным термином, имеют достаточно длительную историю  изучения. Как указывается в данной работе, это «те явления, когда  говорящий «играет» с формой речи, когда свободное отношение к форме речи получает эстетическое задание, пусть даже самое скромное. Это может быть и незатейливая шутка, и более или менее удачная острота, и каламбур, и разные виды тропов (сравнения, метафоры, перифразы и т.д.)». Исследователи изучают факты языковой игры в разговорной речи и считают, что языковую игру следует рассматривать как реализацию поэтической функции языка. Согласно позднему Витгенштейну, речевой оборот «Солнце восходит» в рамках современной астрономической теории является не ложным, а бессмысленным; в контексте же языковой игры крестьян или туристов он, напротив того, осмыслен [11].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2 ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ

 

 

Функционально-семантическое  поле - система разноуровневых средств данного языка (морфологических, синтаксических, словообразовательных, лексических, а также комбинированных - лексико-синтаксических и т.п.), взаимодействующих на основе общности их функций, базирующихся на определённой семантической категории.  Функционально-семантическое поле аспектуальности, темпоральности, залоговости, локативности и т. п. представляют собой разновидности языковых категорий. ФСП включают не только грамматические единицы, классы и категории как исходные системы, но и относящиеся к той же семантической категории элементы их среды. Термин «ФСП» связан с представлением о группировке (упорядоченном множестве) взаимодействующих языковых средств и их системно-структурной организации (параллельный термин «функционально-семантическая категория» подчёркивает семантико-категориальный аспект того же предмета исследования). Понятие «ФСП» включается в систему понятий и терминов грамматики, исследующей языковые единицы не только в направлении от формы к значению, но и от значения к форме [2, с. 17].

Понятие поля в грамматике разрабатывается в советском  языкознании с 60-70-х гг. 20 в. (В.Г. Адмони, М.М. Гухман, Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, А.В. Бондарко и другие). Во многих отношениях оно опирается на теорию понятийных категорий И.И. Мещанинова, на учение В. В. Виноградова о модальности как о семантической категории, имеющей в языках разных систем смешанный лексико-грамматический характер. Виноградовым была выявлена система форм и видов выражения категории модальности в русском языке в сфере синтаксиса, морфологии и тех лексических элементов, которые, по выражению Л.В. Щербы, выполняют «строевую» роль.

В основе каждого ФСП лежит  определённая семантическая категория - тот семантический инвариант, который объединяет разнородные языковые средства и обусловливает их взаимодействие. Так, семантический инвариант аспектуальности, заключающийся в передаче характера протекания и распределения действий (и других разновидностей предикатов) во времени, раскрывается в системе содержательных вариантов, включающих такие признаки, как отношение действия к пределу, фазовость (обозначение начала, продолжения и завершения действия), перфектность, т. е. обозначение актуальности последствий действия (пересечение полей аспектуальности и темпоральности). Каждый семантический вариант в рамках данного ФСП связан с определёнными средствами формального выражения. ФСП представляет собой двустороннее (содержательно-формальное) единство, охватывающее конкретные средства данного языка со всеми особенностями их формы и содержания.

Для структуры ФСП характерно соотношение центра и периферии. Ядром (центром) ФСП является единица  языка, наиболее специализированная для  выражения данной семантической  категории. Понятия центра и периферии  ФСП связаны с более общей  идеей центра и периферии в  системе языка (Ф. Данеш и другие) [2, с. 18].

ФСП характеризуются многообразием  структурных типов. Помимо моноцентрических (сильно центрированных) полей, базирующихся на грамматической категории (ср. в русском языке аспектуальность, темпоральность, объективную модальность, персональность, залоговость, компаративность), существуют полицентрические (слабо центрированные) поля, опирающиеся на некоторую совокупность различных языковых средств, которые не образуют единой гомогенной системы форм. Так, в русском языке к различным вариантам данного типа относятся поля таксиса, бытийности, состояния, субъектности, объектности, определённости​/​неопределённости, качественности, количественности, посессивности, локативности, причины, цели, условия, уступки, следствия.

Поля в разных языках, базирующиеся на одной и той же семантической категории, могут  существенно различаться по своей  структуре. Так, если в славянских языках центром поля аспектуальности является грамматическая категория вида, то в немецком языке, где нет вида как грамматической категории, центральную роль играют различные лексико-грамматические средства выражения предельности​/​непредельности действия. Если в «артиклевых» языках, например в немецком, английском, французском, болгарском, сильно центрированное поле определённости​/​неопределённости опирается прежде всего на систему форм артикля, то в языках, не имеющих этих форм, данное поле не имеет единого грамматического центра. Так, в русском языке в данном случае налицо полицентрическое (слабо центрированное) ФСП рассеянной (диффузной) структуры (ср. такие средства, как некоторые разряды местоимений и количественно-определительных прилагательных, слово «один» как показатель неопределённости, порядок слов, фразовая интонация и т. п.). Выделяются зоны пересечения полей (т. е. области взаимодействия семантических элементов разных полей, сравните, например, семантические комплексы с аспектуально-темпоральными, аспектуально-модальными элементами, с возможным участием элементов качественности и т. п.). Группировки ФСП в данном языке образуют систему. Описание системы ФСП того или иного языка может рассматриваться как одна из задач функциональной грамматики.

В современном советском  языкознании разрабатываются принципы выделения ФСП, рассматриваются  их системные отношения (основные группировки  полей, их взаимосвязи), типы и разновидности, проблемы выделения семантические  доминанты поля, типологические, сопоставительные и диахронические аспекты теории поля. Разрабатывается теория ФСП  в связи с понятиями системы и среды и др. [2, с. 20].

 

 

 

 

3 ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА КАТЕГОРИИ ОПРЕДЕЛЕННОСТИ И

  НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ

 

 

Как нам известно, в немецком языке главным средством выражения  категориальных признаков определенности и неопределенности является артикль, так как он выражает значение рода, падежа и числа существительного.  Определённый артикль (die, der, das.‎) указывает, что данное слово обозначает конкретный (известный из контекста, уже упоминавшийся, единственный в своём роде) предмет, явление и так далее. Например: Die Katze, Die Ewigkeit, Der allmächtige Gott и т.п. Неопределённый артикль (ein(e)) указывает на то, что слово обозначает какой-то предмет, не выделяя его из числа других таких же («один из», «какой-то», «любой»). Например: Ein Recht, Ein großer Kampflärm, Von einem schönen Weibe и др. [9].

 Долгое время категория определённости-неопределённости анализировалась в лингвистике лишь в связи с описанием семантики артикля в грамматиках артиклевых языков, однако во второй половине 20 века учёные пришли к выводу о том, что артикли - лишь небольшая часть языковых средств выражения определённости-неопределённости (О/НО). Сегодня ни у кого уже не вызывает сомнения тот факт, что категория О/НО универсальна и поэтому свойственна как артиклевым, так и безартиклевым языкам.

В ходе нашего исследования, мы выявили языковые средства, которые  актуализируют категорию определенности и неопределенности. Для этого  мы рассмотрели немецко-русский  словарь, а также русско-немецкий словарь, учебное пособие по практической грамматике немецкого языка.

Таким образом, согласно классификации  профессора В.А. Гуревича, категориальными признаки неопределенности являются:

• Предположительность/Неопределенность/Неуверенность
• Отрицание

Для выражения предположительности используются такие лексико-грамматические средства как, например: scheinbar, angeblich, vorgeblich, vermutlich, wahrscheinlich, mutmaßlich, etwa, möglicherweise, möglichenfalls, vielleicht, wohl. scheinbar и другие. Рассмотрим примеры с данными словами [10].

Vielleicht указывает на предположение, высказываемое с определенной долей сомнения: Vielleicht wird es regnen, vielleicht nicht.

- Er kommt vielleicht. – при исключении данного слова, общий смысл предложения меняется: из предположительного, оно станет просто утвердительным.

Wohl указывает на общее предположение и не указывает какие причины лежат в его основе (субъективные или объективные), например: Sie ist wohl nicht zu Hause.

Scheinbar приближается по своим значениям к «неверный, обманчивый», например: Er hört scheinbar nicht zu, doch entgeht ihm kein einziges Wort.