Этические проблемы в произведении Павла Флоренского “Столп и утверждение истины”

Это ведет к пониманию  распутства, как перехода с пути на путь, шатание по разным путям; или еще это - блуждание, блужение, блуд, потеря своей настоящей стези и "хождение путями своими", что закономерно в результате потери, разрушения целостности, которую являет Бог (целостность Пресвятой Троицы).

Всё выше сказанное полностью определяет понятие греха и всех сопутствующих ему вещей.

 

 

Геена, тварь

 

В данных главах автор просто раскрывает смысл их названия исходя из религиозной точки зрения. Особое внимание Флоренский уделяет определению судьбы, любви, страха. Он утверждает, что всякая тварь Божья есть личность и она должна быть спасена, злой же характер её мешает спасению. Злая и добрая воля, злые и добрые деяния- вот основные темы данных двух глав. Павел Александрович определил, что добрый человек- это человек с добрым сердцем и чистой совестью. Смысл понятий сердце, сердечный также глубоко рассматривается в данной книге исходя из отношений к другим языкам. В конце своих размышлений он доказывает, что нельзя однозначно воспринимать такие понятия, как тварь и геена. Только после глубоких религиозных и философских размышлений можно сделать попытку разделить эти понятия и наделить их новым смыслом.

 

 

София

 

Глава о Софии —одна  из самых вдохновенных в книге Флоренского.Флоренский сближает понятие о Софии с Церковью (Невеста Христова) и с Божией Матерью как с «носительницей Софии». Только в Софии, по особому благоволению Бога, мир един. Будучи лишен софийности, он рассыпается на разлагающиеся атомы, дробится в адских противоречиях непрерывно, и если бы не попечение Божие, то распался бы в Хаос, в Ничто.

Итак, отрываясь от Софии, человеческая личность теряет и  связь с Богом, становится одержимой собственными низшими влечениями, которые легко переходят в демоническую одержимость. Тогда единство личности нарушается, человек разлагается заживо и ему грозит, в пределе, духовная смерть. Если физи_

ческая смерть есть разлучение души с телом, то духовная смерть, по Флоренскому, есть «разлучение души от духа», предваряющее метафизическую гибель. Сам Флоренский свидетельствует, что он испытал один раз с необычайной живостью это состояние в сновидении. Флоренский особенно настаивает на том, что всякая любовь к твари возможна лишь через приближение к Софии как Матери творения. Только христианство, говорит он, породило невиданную раньше влюбленность в тварь и нанесло сердцу раны влюбленной жалости к твари. Когда грязь смыта с души продолжительным подвигом, говорит он далее, тогда перед обновленным

духовным сознанием  является тварь Божия как самобытное и страдающее, прекрасное и загрязненное существо, как блудное дитя Божие. Вот таким вот образом определяет понятие Софии Флоренский.

Дружба и ревность

 

В письме “Ревность” Флоренский пытается донести читателям, что  обсуждение темы любви и дружбы невозможно без явления теснейшим образом  с ними связанного, а именно без понятия ревности. Автор  пытается поглубже проникнуть в понятие ревности. Итак, что же такое ревность? Флоренский дал несколько определений понятия ревность. Во-первых ревность понимается как порок или по меньшей мере как недостаток. По мнению автора в основе ревности лежат гордость, тщеславие, самолюбие, подозрительность и недоверие. Особое внимание  автор уделяет тому, как понимали понятие ревность другие философы и мыслители , и

каким же образом это  понятие образовалось.   

Можно рассмотреть понятие ревности, данное Спинозой . Ревность- это любовь, полная ненависти к любимому предмету и зависти к другому, пользующегося любовью первого. Фридрих  Ницше определил ревность, как силу положительную и необходимую в существовании любви.

В заключение своих размышлений  о ревности , Флоренский приходит к  выводу:

Ревность признаётся лишь необходимым выражением, или, точнее сказать, лишь необходимой стороной сильной любви. Но мало того, что ревность есть необходимый момент любви, она, по распространённому толкованию, является необходимой стороной всего доброго, что есть в человеке. Она вообще есть сила, осуществляющая добрые желания. Также он определил ревность, как один из моментов любви, основу любви, фон любви, первичная тьма, в которой сияет луч любви. Саму же любовь Флоренский называл беспредельной, она не ограничивается

ни местом, ни временем. Понятие ревность в русском языке, в основном своём направлении, характеризуется  как мощь, как сила, как напряжение, но вовсе не как страх или ненависть, или зависть. В заключение темы ревности можно привести слова автора, которые подводят итог всему сказанному выше: “Стремление к столпу и утверждению истины осуществляется и сохраняется ревностью”.

Понятие ревности тесно  связано с понятием дружбы. Наверное поэтому Флоренский разместил эти две главы рядом.

 

 

Заключение

Современники высоко оценили этот труд Флоренского. "Я  впервые увидел нечто подобное. И я весьма рад и поражен" , пишет один из высокопоставленных священнослужителей Русской Православной Церкви. В этом произведении высоко отразился талант отца Павла и как священника, и как историка, знающего и историю религии, и философию, и саму историю. За этот труд отец Павел был возведен в сан священника и признан в среде религиозных деятелей. Теперь можно вкратце охарактеризовать те результаты к которым пришёл Флоренский в своей книге и выделить основные элементы его труда. Прежде всего нужно ещё раз охарактеризовать понятие истина, так как оно неразрывно связано  со всем произведением.В русском и еврейском языках, по мнению Флоренского, присутствуют характеристики божественного содержания Истины, а в греческом и латинском языках - антропологические характеристики. Проблема достоверности Истины - поиск критерия Истины - предлагается в следующих вариантах: самоочевидность чувственного внешнего опыта; самоочевидность интеллектуального внутреннего опыта; самоочевидность мистической интуиции. Флоренский утверждает неполноценность и недостаточность рассудочного (конкретно-воззрительного, интуитивного) мышления, полагая что апелляция к критерию самоочевидности приводит к пустой тавтологии, отсутствию теоретической и практической значимости такого мышления. Опосредованное (отвлеченно-логическое, дискурсивное суждение) также не может быть признано удовлетворяющим познавательным интересам, поскольку его направленность на выяснение первоосновы для объяснений и обоснований приводит к "беспредельному отступлению назад". Признав недостаточность логистического подхода к познанию Истины, Флоренский предлагает путь пробабилизма, т.е. намерен сделать некоторое допущение, которое, возможно, окажется верным. При этом речь идет о такого рода опыте, который сочетал бы с себе "фактическое восприятие" и "внутреннюю разумность". Подобный опыт должен базироваться на трех суждениях: 1) существует абсолютная истина, 2) она познаваема, т.е. она - "безусловная разумность", 3) она - конечная интуиция, имеющая свойства бесконечной дискурсии.

Таким образом, если истина существует, то принципиальная возможность  ее познания видится Флоренскому во вводимом им понятии интуиции-дискурсии. Речь идет о сочетании в процессе познания дискурсивной интуиции (дифференцированной до бесконечности) и интуитивной дискурсии (интегрированной до единства): "Истина - ?Бесконечное, мыслимое как целокупное Единство, как единый, в себе законченный Субъект, Господь". Однако возможность познания Истины не заключаются не в интуиции, и не в дискурсе. Истина возникает в душе как результат свободного откровения. Флоренский полагает, что таким образом достигается "конечный синтез бесконечного", который дает нам самодоказуемого Субъекта, который есть "единая сущность о трех ипостасях", т.е. Божественная Троица. Таким образом, христианская догматика получает подтверждение в сфере гносеологии. Третий этап в познании Истины обозначается как подвижнический, в ходе которого происходит отказ от требований доказательности и вступает в силу вера, благодаря которой преодолевается этап пробабилизма. Возможность познания Истины, в этом случае, проявляется в причастности разума бытию, а бытия - разуму. Существенное познание истины возможно в результате "вхождения в недра божественного триединства", через пресуществление человека, через вхождение человека в Бога как в объективную Истину, и Бога в человека как философствующего субъекта. Истина открывается человеку в любви, которая понимается Флоренским не в субъективно-психологическом смысле, а в объективно-метафизическом. Любовь дает человеку возможность истинного знания, которое возникает как откровение Триипостасной Истины сердцу человека. Однако "бытие истины не выводимо, а лишь показуемо в опыте", поскольку лишь в собственном опыте человек демонстрирует свое богоподобие, и, следовательно, способность быть причастным к объективному бытию Истины. Любое знание, которое воспринимается нами как истинное, является таковым лишь постольку, поскольку в нем содержится - хотя бы в символическом виде - нечто от высшей Истины. Природа Истины антиномична, поскольку ее познание требует духовной жизни, опирающейся на подвиг рассудка - веру. Сама вера является для рассудка актом самоотрешения, следовательно и сама она антиномична по своей природе. Неантиномичное суждение не является источником побуждения рассудка "начать подвиг веры". Истина - это антиномия суждений и антиномия понятий. Флоренский делает вывод, что разум может пребывать либо в состоянии познания Истины в религиозном догмате, поскольку он предполагает духовный подвиг, очищение и внутреннее творчество и ограничение, либо в рассудочном логицистском стремлении познания Истины, который не дает нам подлинного знания Истины.

Флоренский оказал большое  влияние на русскую религиозную  мысль. Личность и учение отца Павла  Флоренского еще недостаточно изучены. Но даже теперь можно утверждать, что  Флоренский  был одной из самых значительных фигур в русской религиозной философии ХХ века.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

" Столп и утверждение  истины" Данное произведение П. А. Флоренского является описанием его жизненного пути и опыта. Вот, что он пишет сам: "Живой религиозный опыт, как единственный законный способ познания догматов - так мне хотелось бы выразить общее стремление моей книги или, точнее, моих набросков"(14) . Книга состоит из нескольких частей, названных автором письмами, в которых последовательно раскрывается смысл различных религиозных понятий и утверждений. Первое письмо, совсем короткое, называется "Два мира", в котором отец Павел разъясняет читателю смысл книги. Письмо второе "Сомнение". Автор излагает свои мысли по поводу некоторых понятий. "Что разумляю я под словом "Истина? " - Во всяком случае - нечто такое полное, что оно все содержит в себе и, следовательно, только условно, частично, символически выражается своим наименованием. Истина есть "сущее видение"(15) . "Дискурсия - пренебрежение и суждение какому-то другому"(16) . "Интуиция. Она дробится: - самоочевидность чувственного опыта; - самоочевидность интеллектуального опыта; - самоочевидность мистической интуиции. "(17) .

Раскрывая понятие дискурсии, П. А. Флоренский проводит сравнение  ее с интуицией: "слепая интуиция - синица в руках, тогда как разумная дискурсия - журавль в небе. Если первая доставляла нефилософское удовлетворение своей наличностью, своей надежностью, то вторая фактически бывает не достигнутой разумностью"(18) .

Подводя итог своим рассуждениям о смысле и месте в жизни опыта, П. А. Флоренский формулирует некие "умозрительные условия"(19) , которые были бы выполнимы, если бы опыт религиозного познания "внутренней разумностью существовал: 1, - абсолютная истина есть, т.е. она - безусловная реальность; 2, - она познаваема, т.е. она безусловная разумность; она дана, как факт, т.е. является конечной интуицией, но она же абсолютно доказана, т.е. имеет строение бесконечной дискуссии"(20) .

Далее, "Триединство", Павел Александрович раскрывает свое понимание веры в душе человека. Приведя несколько примеров из жизни других народов, прослеживая их путь к вере, автор постулирует три ступени веры, связанные между собой: "выразившего первую ступень веры: Credo quia absurdum.

Верю вопреки стонам рассудка, верю именно потому, что в  самой враждебности рассудка к вере моей усматриваю залог чего-то нового, чего-то неслыханного и высшего.

Затем, поднявшись на новую  ступень, обеспечив себе невозможность  соскользнуть на рассудочную плоскость, я говорю себе: "Теперь я верю и надеюсь понять то, во что я верю".

Перехожу на третью ступень, Я уразумеваю веру свою. Я вижу, что  она есть поклонение "Ведомому Богу", что я не только верю, но и знаю. Границы знания и веры сливаются. И я, радостный, взываю: "Слава Богу за все"(21) .

12 В начале четвертой  главы ("Свет истины") отец  Павел сразу же раскрывает  ее сущность: разговор с Богом,  Хранителем, от которого он черпает  свое вдохновение и силу.

"В самой вере  я неожиданно нашел для себя  первый намек на искомое мною"(22) .

Рассуждая на тему существования  Бога, он замечает: "Если есть Бог, - а  для меня это делалось несомненным, то Он, необходимо, есть абсолютная любовь. Но любовь не есть признак Бога. Бог  есть существо абсолютное"(23) .

Далее раскрывается смысл разума: "Что бы мы ни думали о человеческом разуме, но для нас загодя есть возможность утверждать, что он - орган человека, его живая деятельность, его реальная сила"(24) . "Познание есть реальное выхождение познающего из себя"(25) .

Определяя понятие "тождества", автор приводит высказывания по этому поводу Аристотеля, Лейбница, Канта, а далее заключает: "Общий вывод из сказанного ясен: определение тождества, чем оно строже, тем отчетливее обособляет в свой предмет тождество признаковое и тем решительнее исключает из рассмотрения своего тождество нумерическое, при этом оно имеет дело исключительно с вещами" .

Проводя параллель с третьей  частью, П. А. Флоренский пишет: "Если я не познал Бога, не приобщился Его  Существу, то я не люблю. И наоборот"(27) . В этом и состоит, по его мнению, основная Истина любви к Богу.

Что автор понимает под названием "Утешитель", данным следующей  главе? Ну, в первую очередь, он снова  указывает, что утешение нужно искать в Боге, в вере. Раскрывая сущность молитв, он, например, пишет о богослужении Троицына дня: "Первая молитва коленопреклонения является очевидным обращением в Богу Отцу. Вторая молитва коленопреклонения к Сыну, и, наконец, третья молитва коленопреклонения, являющаяся литургическим аналогом двух первых, - моление Господу Иисусу Христу" . Далее Павел Александрович подчеркивает, что молитвы - есть сущность утешения в Боге и его основа. Как известно, многие молитвы начинаются со слов: "Во имя Отца и Сына и Святого Духа", или заканчиваются ими. Поэтому отец Павел не мог пройти мимо разъяснений по этому вопросу. Рассуждая, анализируя и комментируя высказывания других священнослужителей, а также слова пророков из Библии и апостолов из Корана, он приходит к выводу, что чаще поклоняются Сыну (Иисусу Христу) , реже Отцу, и уж совсем мало Духу, что по его мнению неверно.