Глобализация и ее влияние на национальную экономику

      Таблица 5. Доля макросекторов в ВВП стран мира в 2008 г. (%)

     Российский  "постиндустриализм" имеет весьма мало общего с постиндустриализмом стран Запада. Доминирование третичного сектора на Западе основывается на том, что первичный и вторичный сектора, достигнув весьма высокого уровня развития, целиком удовлетворяют потребности населения во всей номенклатуре товаров и полностью обеспечивают третичный сектор адекватной для высокоэффективного развития технической базой, и это при падающей доли промышленности и особенно сельского хозяйства в совокупной занятости.

     В противоположность этому российская "постиндустриализация" в постсоветский период стала результатом не столько реального прогресса третичного сектора (хотя позитивные сдвиги здесь налицо по ряду направлений), сколько промышленного и аграрного кризисов прошлого десятилетия, т.е. деиндустриализации и деаграризации. При этом экспансия третичного сектора в РФ проходила главным образом за счет "разбухания” торгово-посреднического и банковского секторов. В то же время деловые (инжиниринг, консалтинг и др.), информационные и другие высокотехнологичные услуги развивались менее высокими темпами, хотя и показывали значительный прогресс. Недостаточно развиты также транспортные и туристические услуги. В результате Россия, из года в год показывая внушительный актив внешнеторгового баланса по товарам, одновременно сводит баланс по торговле коммерческими услугами с внушительным дефицитом (14,2 млрд. долл. США в 2007 г., по данным ВТО).[13]

     Безусловно, Россия нуждается в ускорении  экспансии третичного сектора, особенно в вышеуказанных проблемных секторах сферы услуг. В случае достижения весомых положительных результатов в этом направлении нашей стране вполне под силу превратить дефицит по внешней торговле коммерческими услугами в крупный профицит. Однако еще более важным для резкого укрепления позиций России в мировой экономике следует считать реиндустриализацию на новой технической основе с акцентом на машиностроительный комплекс и связанные с ним высокотехнологичные производства, что позволило бы также придать дополнительные стимулы роста третичному сектору, как и сельскому хозяйству. Для этого необходимо разработать четкую концепцию и механизм государственной структурной политики, нацеленной на оптимизацию как макроструктуры народного хозяйства, так и пропорций внутри трех секторов.

     В завершении хотелось бы обратить внимание на проблему формирования российских ТНК первого эшелона. Поскольку главным субъектом глобализации выступают ведущие ТНК, Россия для равноправного участия в ГЭ и активного воздействия на нее должна располагать несколькими десятками первоклассных ТНК, российских по контролю над капиталом и местопребыванию материнской (головной) компании, имеющих филиалы во всех важнейших регионах мира и проводящих глобальную стратегию в области НИОКР, производства, маркетинга и реализации продукции (товаров в форме материального продукта и коммерческих услуг) и ориентирующихся на российские национальные интересы, что способствовало бы наиболее полному удовлетворению и их собственных "меркантильных" интересов.[5]

     На  сегодняшний день в России не так  много компаний, отвечающих даже самым  общим критериям для причисления  к ТНК, применяемым ООН. Российские ТНК действительно международного класса ("Газпром", "Лукойл", "Русал" и некоторые другие) можно буквально-таки пересчитать по пальцам, но и они занимают в рейтинге 500 крупнейших корпораций мира по показателям транснациональности места далеко не в первой десятке. Например, у ведущего среди российских ТНК по всем показателям транснациональности "Лукойла" размер зарубежных активов в 2004 г. был в 58 раз меньше, чем у мирового лидера по этому показателю "Дженерал электрик" (GeneralElectric) и почти в 20 раз меньше, чем у "Бритиш петролеум" (BP). Как показало весьма солидное исследование А.В.Кузнецова, из 40 ведущих российских нефинансовых ТНК лишь у одной ("Лукойл") зарубежные активы превысили 10 млрд. долларов США, а у девяти ("Газпром", "Русал", "Совкомфлот", "МТС", "Новошип", "Алтимо", "Норникель", "Зарубежнефть" и "Евразхолдинг") составили от 1 до 5 млрд. долларов. Все прочие российские ТНК вообще не сопоставимы по этому критерию с мировыми ТНК первого эшелона.[13]

     Государство должно содействовать формированию мощных российских ТНК, причем, как  правило, косвенно, т.е. при помощи организационно-правового  и административного инструментария, а в ряде случаев, когда это  диктуется национальными интересами, и напрямую. В этом смысле заслуживает  одобрения деятельность государства  по интеграции "Газпрома" и "Сибнефти" под эгидой первого в мощную нефтегазовую компанию действительно мирового класса. Если это объединение принесет положительные результаты как на фирменном, так и народнохозяйственном уровне, — а иного нельзя допустить, — то с учетом данного опыта целесообразно предпринять усилия и в других секторах экономики. Особенно важно добиться появления мощных ТНК в машиностроении и связанных с ним высокотехнологичных отраслях, куда крупный отечественный частный капитал — в отличие от топливно-сырьевых секторов — до сих пор явно не "рвется", что в ряде случаев детерминирует формирование госкорпораций (объединенные авиастроительная и судостроительная корпорации, "Ростехнологии" и др.). По мере укрепления их позиций внутри страны и за рубежом, если они не будут подавлять рыночные силы, российскому и иностранному частному бизнесу целесообразно предоставить возможности активного участия в их капитале и хозяйственной деятельности, на что он вправе рассчитывать. Одновременно необходимо государственное содействие создание и развитию международных стратегических альянсов (МСА) с участием российских компаний.[3]

     При этом государство должно пристально следить за тем, чтобы российские ТНК и МСА с их участием на внутреннем рынке не овладевали доминирующими, а тем более монопольными позициями  в ущерб другим хозяйствующим  субъектам и обществу в целом. Для этого должно постоянно совершенствоваться законодательство в области регулирования  монополии и конкуренции внутри РФ, что будет побуждать российские ТНК проводить более эффективную  стратегию и за рубежом, где вследствие наличия многих мощных конкурентов  им определенно не уготована перспектива  легкой добычи.

     Для успешной адаптации РФ к процессам  глобализации и ведущие российские банки должны войти в клуб первоклассных, лидирующих в мировых рейтингах  транснациональных банков (ТНБ). Однако позиции РФ в мировой банковской сфере значительно слабее, чем  в сфере промышленных ТНК. Важнейшие  показатели всей российской банковской системы, которая включает в себя чрезмерно много "маломощных" по международным меркам хозяйствующих субъектов (на 1 ноября 2008 г. у нас действовали 1101 коммерческий банк и 44 небанковских кредитных организации, получивших от Банка России лицензию на проведение банковских операций), подчас уступают соответствующим индикаторам даже по отдельным субъектам из первой десятки ТНБ мира или в лучшем случае сопоставимы с ними. Так, зарегистрированный уставный капитал указанных действующих на территории РФ кредитных институтов составлял на 1 ноября лишь 721 244 млн. руб., т.е. всего лишь около 29 млрд. долларов США.[13]

     Правда, около дюжины российских банков значатся в рейтинге 1000 крупнейших по капиталу и активам коммерческих банков мира. Однако даже первый из них, Сбербанк, находится  лишь во второй сотне авторитетного  рейтинга британского журнала "TheBanker". Другой крупнейший российский банк, ВТБ, созданный на базе бывшего Внешторгбанка, ставит перед собой цель: подняться (после своего реформирования и укрепления) в рейтинге европейских банков с 59-го на 30-е место. Зарубежные же активы даже тех российских банков, которые в наибольшей мере проявляют себя как ТНБ (ВТБ, "Альфа-Банк", "Банк Москвы", "Росбанк", "Конверсбанк", "Национальный резервный банк"), по международным меркам вообще не производят впечатления или, в лучшем случае, более чем скромны.[5]

     Недостаток  капитала у российских банков, в  том числе для зарубежных операций, во многом обусловлен их отношением к  консолидации их сил перед лицом  международной конкуренции. До сих  пор в России не произошло ни одного слияния двух банков из числа действительно  крупных (например, из первых 30, выделяемых в статистической информации, которая  регулярно публикуется в официальном  "Вестнике Банка России"), хотя это процесс еще в прошлом десятилетии "захлестнул" весь мир и активно продолжается. Так, во Франции в текущем десятилетии объединились два из первой десятки банков этой страны по капиталу: в результате приобретения Credit Agricole 82% акций Credit Lyonnais за 16 млрд. евро появился новый крупнейший в еврозоне коммерческий банк. Напротив, в РФ до сих пор имели место лишь поглощения банками из первой "тридцатки" и сопоставимыми с ними банками их "коллег", значительно уступающих им по капиталу и активам и в ряде случаев находящихся не в блестящем финансовом положении, если не на грани неплатежеспособности или даже банкротства. Слабость российской банковской системы вынуждает крупнейшие российские компании обращаться за получением нормальных коммерческих кредитов к зарубежным источникам (то же делают и отечественные банки), что привело к резкому увеличению внешней задолженности РФ на уровне хозяйствующих субъектов, о чем с явными, подчас, правда, чрезмерными нотками алармизма повествуют наши, а в ряде случаев и зарубежные СМИ.[13]

     В контексте поиска путей адаптации  к императивам глобализации, определяемым современным состоянием и тенденциями  эволюции сферы МЭО, прежде всего  международной торговли, нельзя обойти вниманием, хотя бы вкратце, проблематику вступления России в ВТО.

     С точки зрения нынешней товарной структуры  российского экспорта страна не нуждается  во вступлении в ВТО. Как известно, около 4/5 российского экспорта —  это товары топливно-сырьевой группы. Львиную долю в этом объеме составляют энергоносители, а они по большей  части ограничениям ВТО не подвергаются, так что поначалу вступление в  эту организацию нашей стране в позитивном плане мало что даст. Скорее РФ получит от либерализации  доступа на собственный рынок  зарубежных конкурентов весьма сложные  проблемы для сельского хозяйства  и обрабатывающих отраслей, а также  многих секторов сферы услуг. Кроме  того, следует иметь в виду, что  в России таможня дает 40% дохода госбюджета (в развитых странах эта цифра  равна 1-3%). Резко и сразу снижать  импортные и экспортные пошлины  российское государство по соображениям как защиты отечественных производителей, так и наполнения госбюджета не может, так что потребуется болезненная  адаптация к реалиям членства в ВТО.

     Вместе  с тем, вступление в ВТО поможет  России решить ее давнюю стратегическую задачу — диверсификацию экспорта (а в связи с этим и экономики  в целом) в сторону повышения  доли готовых, особенно машинотехнических  и высокотехнологичных изделий. Став членом ВТО, Россия получит возможность  непосредственно и активно влиять на ход переговоров о дальнейшей модернизации мировой торговли в  рамках этой организации, воздействуя  тем самым на ГЭ с учетом собственных  интересов. Однако следует подчеркнуть, что в результате вступления РФ получит  лишь один дополнительный весомый шанс (без вступления не будет и его) на вхождение в элиту высокоразвитых стран путем коренной модернизации народного хозяйства, особенно сферы ВЭД, а не сиюминутные блага. Таким образом, хотя вступление в ВТО способствовало бы более гибкой адаптации российской экономики к процессам экономической глобализации, у России нет необходимости рваться в ВТО без оглядки, платя любую цену за вступление в нее уже в 2009 г. Вместе с тем следует еще более активно готовиться к будущему членству в ВТО. Без модернизации нашей экономики, которая требует решения и многих других проблем, у нас нет будущего — ни с ВТО, ни без нее.

     Для России "баланс" выгод, трудностей и потерь от глобализации пока что можно оценить как нулевой или скорее отрицательный. Нашей стране предстоит предпринять большие усилия для того, чтобы сделать глобализацию своим союзником. 

     Заключение 

     В заключение курсовой работы можно сделать  выводы.

     Важнейшей тенденцией современного мира, является глобализация всех экономических и  политических процессов, противостоять  которой сейчас не в силах ни одно национальное государство.

     В конце XX в. перед мировым сообществом со всей очевидностью встала задача эффективной координации всех глобальных процессов - глобальной экономики, глобальной экологии, политической структуры мирового сообщества, проблем бедности и богатства, войны и мира, прав человека и суверенитета национальных государств.

     Сейчас  уже нет никаких сомнений в  том, что глобализация станет доминирующим фактором цивилизационного развития мира в первой четверти нового века, когда  процесс общемировой консолидации фактически завершится образованием мировой  федерации.

     Глобализация  характеризуется увеличением потоков товаров, услуг, капиталов, информации, рабочей силы через национальные границы, что приводит к взаимопроникновению как отдельных рынков, так и экономики в целом. Глобализация — процесс планетарного масштаба с участием субъектов, действующих на общемировой сцене. По самым осторожным оценкам, в экономической деятельности процессами глобализации затронуто около 40 % мирового производства. Она оказывает воздействие приблизительно на 60 % мирового ВВП. В сфере торговли этот показатель еще выше и достигает 70—80 %.