Украинская
этнолингвистика: некоторые аспекты
Современное состояние украинской
этнолингвистики обусловлено многими
факторами, среди которых прежде всего
отметим сложность исторического пути
развития украинской этнолингвистики,
сложность определения предмета украинских
этнолингвистических исследований и сложность
объекта изучения. Этими и другими факторами
обусловлена разноаспектность украинских
этнолингвистических исследований.
Сложность объекта исследования определяет
та особенность украинского языково-культурного
континуума, что в нём объединены
архаические диалектно-культурные
ареалы (Полесье, Карпаты, Буковина, Подолье)
и новообразованные культурные ареалы
более позднего формирования. Характерной
чертой украинского диалектно-культурного
пространства является также то, что
часть его выходит за пределы
государственной границы Украины,
что создаёт условия для локальных
трансформаций традиционной культуры
в этих латеральных зонах. В то
же время в пределах основного
континуума существуют островные вкрапления
других национальных культур. Все эти
особенности усложняют объект исследования.
Кроме того, географическая смежность,
генетическое родство языков и культур,
а также исторические судьбы украинцев
и их соседей – эти факторы
обусловили то, что украинская традиционная
народная материальная и духовная культура
издавна представляла интерес для
зарубежных учёных. Фиксация информации
об украинских верованиях, обычаях и обрядах
и их исследования традиционно осуществлялись
в контексте польской науки, в частности
в трудах и материалах К.Мошиньского, С.Петкевича,
О.Кольберга и др., и продолжаются в работах
современных польских учёных [см.: Adamowski,
Bartmiński, Czyżewski 2001; Czyżewski, Niebrzegowska-Bartmińska
2001 и др.]. А начало и развитие украинских
этнолингвистических исследований совпадает
во времени с зарождением и становлением
российской этнолингвистики (вторая половина
19 – первая половина 20 вв.) и связано преимущественно
с теми же именами – А.Афанасьева, Ф.Буслаева,
А.Потебни, А.Котляревского, Н.Сумцова,
Д.Зеленина, П.Богатырёва и др., а также
заложено в этнографических и фольклорных
материалах и изысканиях П.Чубинского,
М.Максимовича, Б.Гринченко, В.Гнатюка,
В.Кравченко, И.Свенцицкого и др.
На протяжении длительного времени
украинская этнолингвистика развивалась
в тесной взаимосвязи с российской [см.:
ПЭЛС 1983; СБФ 1986; ЭВС 1987; СБФ 1995 и др.]. И в
последние десятилетия 20 в. она представлена
немногими исследованиями, которые часто
были результатом сотрудничества украинских
и российских учёных в процессе сбора
и этнолингвистической обработки информации
о традиционных семейных обрядах украинцев
(свадебного, родильного и погребального),
народной медицине и лечебной магии, народной
кулинарии, традиционных нормах поведения
и языкового этикета, народной фразеологии
и др. [см.: Бабій 1975; Артюх 1976; Артюх 1977;
Артюх 1997; Вакалюк 1978; Вакалюк 1982; Вакалюк
1991; Гаврилюк 1981; Гаврилюк 1985; Гаврилюк
1993; Гаврилюк 1994; Гриценко 1983; Бабич 1983;
Бабич 1990; Романюк 1983; Романюк 1991; Миронюк
1990; Свительская 1995 и др.]. В то же время
следует отметить, что к работам этого
направления, кроме собственно этнолингвистических,
примыкают и лингвистические исследования
языковой стороны культурного явления,
а иногда – и этнологические труды, в которых
представлена культурная номинация, и
фольклористические, в которых реализованы
отдельные идеи этнолингвистики. Чёткое
разграничение между отдельными исследованиями,
принадлежащими к смежным научным дисциплинам,
на этом этапе развития украинской этнолингвистики
трудно и подчас невозможно.
Как самостоятельная отрасль (в
смысле и национальном, и жанровом),
украинская этнолингвистика начала
выделяться к концу 20 в. Появились
научные изыскания, в которых
описание языковых аспектов духовной
и материальной культуры в большей
или меньшей степени осуществлено
с использованием этнолингвистической
методики.
Наибольшее распространение получили
работы, в которых представлено изучение
тематических групп диалектной лексики,
преимущественно называющей предметы
материальной культуры и связанные
с ними понятия. Для этих трудов характерно
соединение лексической проблематики
с проблемой культурной мотивации диалектной
лексики, в частности региональные исследования
охотничьей лексики [Аркушин 1996], номинации
строительства [Євтушок 1990; Дорошенко
1997; Дорошенко 1999], лексики ткачества [Ніколаєнко
2000; Ніколаєнко 2000а], кулинарной лексики
[Турчин 1990], названий традиционной одежды
и обуви [Гримашевич 1994; Гримашевич 2007;
Никончук та ін. 1998; Пономар 2000], пастушьей
лексики [Ястремська 2000; Ястремська 2003],
ботанической номинации [Поістогова 2005]
и др.
Идеи и методы этнолингвистики
в большей степени воплощены
в исследованиях номинации явлений
традиционной культуры, в частности
свадебного обряда [Романюк 1996; Романюк
1996а; Бігусяк 1996; Бігусяк 2000; Дроботенко
1998; Дроботенко 2001; Магрицька 2001; Магрицька
2003], родильного обряда [Гаврилюк 1993; Гаврилюк
1994; Бігусяк 1997; Дроботенко 1999; Дроботенко
2000], погребально-поминального обрядового
комплекса [Конобродська 2002; Конобродська
2003б; Конобродська 2005а; Конобродська 2007],
календарных обрядов и их элеметнов [Аркушин
1997; Хобзей 2002б; Глуховцева 2003; Помінчук
2007; Шарапа 2007], явлений и объектов мифологической
и демонологической сферы [Хобзей 2000; Хобзей
2002; Хобзей 2002а; Гриценко 2002; Скрильнікова
2007], народных представлений об окружающей
действительности [Могила 1987; Могила 2007],
традиционных норм этики [Миронюк 1996; Богдан
1998; Богдан 2000; Богдан 2001; Богдан 2003; Біленька
2007], народной медицины и лечебной магии
[Вакалюк 1991; Мойсієнко 1992; Мойсієнко 1996;
Мойсієнко 2000; Мойсієнко 2003; Конобродська
1996; Никончук та ін. 2001] и др.
В ряде современных работ представлен
культурологичесий аспект номинации,
мотивологии и диалектного словообразования,
а также этнолингвистический
аспект фразеологии [Жуйкова 1998; Жуйкова
2003; Жуйкова 2007; Олійник 2001; Олійник 2003;
Данилюк 2002; Ужченко 2003; Скаб 2003; Конобродська
2005а; Аркушин 2007; Цимбал 2007; Доброльожа
2007 и др.].
Известны несколько попыток
теоретического рассмотрения научных
основ этого направления, которые
охватывают отдельные его аспекты,
в частности, проблема реконструкции
прасостояния диалектной лексики, моделирования
её системы, основы описания элементов
украинской традициооной культуры [Гриценко
1983; Гриценко 1984; Гриценко 2002], развитие
на украинском материале проблемы реконструкции
культурного текста, трактование
сущности некоторых понятий этнолингвистики,
проблема этнолингвистического изучения
украинских диалектно-культурных ареалов
[Конобродська 2003; Конобродська 2003а; Конобродська
2005; Конобродська 2007а; Конобродська 2007б].
Некоторые обобщающие труды посвящены
исследованию обрядовой семантики, выяснению
принципов и способов номинации обрядовых
лексических обозначений, освещению закономерностей
их лексико-семантической типологии, структурно-семиотического
и концептуального моделирования [Тищенко
2000; Тищенко 2003; Тищенко 2004]. Ряд исследований
украинских учёных посвящён решению проблемы
„этнологии текста”, изучению этнокультурной,
этнопсихологической, этноментальной,
этнофилософской основы языковых явлений
с символическим значением. В этих работах
разрабатываются вопросы возникновения,
функционирования и развития языкового
символа. Объектом наблюдений в них является
украинский художественный, фольклорный
и диалектный тексты, вербальный ритуальный
текст, языковые этносимволы [Кононенко
1996; Кононенко 2001; Кононенко 2007; Голянич
1997; Сімович 1999; Сімович 2003; Жайворонок
2001; Жайворонок 2002; Голик 2003 и др.].
Таким образом, несмотря на продолжительную
историю украинской этнолингвистики,
она до сих пор не заявила о
себе как сформированное отдельное
направление со своими национальными
особенностями. Достижения украинской
этнолингвистики пока составляют исключительно
труды, представляющие реализацию научных
интересов отдельных исследователей,
а не коллективов. Поэтому мы не можем
сегодня констатировать существование
украинской этнолингвистической школы.
И несмотря на определённые достижения,
предварительный обзор украинской этнолингвистики
больше вскрывает её проблемы, очерчивая
перспективы развития и пути решения этих
проблем.
Более подробно рассмотрим некоторые
аспекты этнолингвистических исследований
украинских учёных, в частности, решение
проблемы реконструкции культурных
текстов, географического представления
украинской традиционной культуры и
лексикографической обработки материала.
Как отмечено выше, одной из основных
проблем украинской этнолингвистики
является определение её предмета.
Современная украинская этнолингвистика
(в более узком понимании) развивается
в тесной связи с диалектологией, является
одним из её аспектов. И в этом смысле этнолингвистический
анализ можно считать составной частью
системного описания диалектной лексики.
Ведь без анализа лексической единицы
во всех сложных взаимосвязях с экстралингвальными
элементами, как компонента целостного
культурного текста, системное описание
номинации культурных явлений не будет
полним. В то же время в славистике распространён
взгляд, что этнолингвистика является
отдельным направлением языкознания,
отдельной его отраслью [Бартминьский
2005: 33], и даже выходит за рамки собственно
языкознания.
Позиция украинских исследователей во
многом совпадает с пониманием предмета
и объекта этнолингвистики российскими
учёными, согласно которому её предметом
(в широком понимании) является изучение
плана содержания этнокультуры, реконструкция
древней модели мира, построенной
на мифологических представлениях, или
выяснение этимологии явлений духовной
культуры, реализованной в разных
формах. Последние являются объектом этнолингвистики
[Конобродська 2003; Гриценко 2004].
Исходя из определённого выше предмета
этнолингвистики, одним из основных
её аспектов является исследование языка
в его отношении к культуре,
определение взаимосвязей и взаимной
обусловленности елементов языка
и народной культуры. Материалом для
таких исследований служит информация
о различных явлениях традиционной
народной духовной культуры, зафиксированная
от её носителей. Последнее является
особенно важным, поскольку украинский
диалектно-культурный континуум, как
было отмечено выше, включает славянские
архаические ареалы с относительно
хорошо сохранённым языково-культурным
наследием. Однако этнолингвистические
исследования традиционной культуры представлены
в современной украинской науке
ещё не достаточно. И одним из
важных заданий, направленных на решение
этой проблемы, является сбор, накопление
и систематизация информации об украинской
традиционной духовной культуре, формирование
достаточного корпуса свидетельств
о ней.
Пока эта проблема решается преимущественно
усилиями отдельных исследователей,
занимающихся разработкой определённой
индивидуальной темы. Результаты частично
представлены в опубликованных блоках
материала и сборниках текстов
[ГЧЗ 1996; Конобродська 1997; Конобродська
2003в; Машеве 1; Машеве 2; Старобільщина 2000;
Никончук та ін. 2001; Бріцина, Головаха 2004;
Буковинські говірки 2006; Аркушин 2007а
и др.]. И несмотря на некоторые успехи,
сбор материала до сих пор остаётся фрагментарным,
лишённым системности в тематическом
и в географическом планах. В то же время
материал для этнолингвистических исследований
должен отвечать современным требованиям
системности и сопоставимости, что может
обеспечить унификация вопросников, единая
система транскрипции, равномерность
охвата собиранием материала и этнолингвистическими
исследованиями всей украинской этноязыковой
территории. Последнее особенно актуально
в условиях ощутимых изменений, которые
обусловливают стирание древних территориальных
отличий, разрушение языковых и культурных
ареалов, исчезновение элементов традиционной
народной духовной культуры.
Накопление информации о традиционной
культуре будет способствовать решению
актуальной в украинистике проблемы
этнолингвистического картографирования
явлений материальной и духовной
культуры, осуществление которого предоставит
возможность изучения географии культурных
явлений в их пространственной вариативности.
Свидетельством важности этой проблемы
является повышенный интерес к этнолингвогеографии
в славяноведении: выполнение некоторых
научных проектов базируется на картографировании
культурных явлений, в частности, проект
польских учёных „Atlas etnolingwistyczny Pobuża”
и российских – „Полесский этнолингвистический
атлас”.
Опыт этнолингвистичесого картографирования
культурных явлений представлен
и в украинских исследованиях [см.:
Гаврилюк 1981; Романюк 1983; Артюх 1994; Свительская
1995; Конобродська 2001]. В своё время в украинистике
было подготовлено несколько региональных
этнолингвистических атласов различных
явлений традиционной материальной и
духовной культуры, в частности „Атлас
полесского свадебного обряда” П.Романюка
(из 235 карт атласа 78 лингвистических и
154 этнографические), „Атлас полесского
погребального обряда” В.Конобродской
(из 160 карт атласа 54 лингвистические, 100
карт различных явлений материальной
и духовной культуры и 6 карт общих тем
и мотивов), „Атлас народной медицины
и лечебной магии” В.Мойсиенко (95 лексических
и 18 этнографических карт), „Атлас традиционной
одежды Западного Полесья” Л.Пономар
(50 карт), „Атлас полесской традиционной
одежды и обуви” Г.Гримашевич (95 лексических,
семантических и сводных синтетических
карт) и др. Однако большинство этих работ
остаётся в рукописях. Опубликованы только
небольшие фрагменты атласов либо отдельные
карты [Романюк 1983; Пономар 1997; Конобродська
2001]. В изданных лингвистических атласах
лексики народного быта украинских восточнослобожанских
говоров Е.Глуховцевой, западнополесских
названий лекарственных растений Р.Омельковец,
лексики животноводства в полесских диалектах
В.Куриленко представлена номинация предметов
материальной культуры и лексика традиционных
занятий. Поэтому их также можно рассматривать
в контексте этнолингвогеографии, хотя
элементы материальной и духовной кудьтуры
в них не скартографированы [Глуховцева
2003а; Омельковець 2003; Куриленко 2004]. Последнее
выразительно иллюстрирует издание
атласа западнополесской традиционной
одежды в виде дополнений к монографическому
описанию её номинации в связи с элементами
материальной и духовной культуры.
Конечно, в украинском этнолингвистическом
картографировании остаётся много
нерешённых проблем, в числе которых
– методика составления карт. В
то же время использованы некоторые
новые подходы к этнолингвистическому
картографированию. В частности, в
„Атласе полесского погребального
обряда” объектом картографирования,
наряду с номинацией, реалией, обрядовым
актом, обычаем, поверьем и другими
невербальными знаками, выступает
и мифологический мотив, которым
обусловлено появление номинации
и разноплановых невербальных единиц
культурного текста. Важным также
является способ представления материала
в виде текстового дополнения к этнографическим
картам, в котором содержится диалектное
описание в транскрипции всех зафиксированных
вариантов катографированного явления.
Отметим, что составление этнолингвистических
атласов является важной предпосылкой
интерпретации материала современного
этнолингвистического исследования явлений
традиционной духовной культуры. Поэтому
актуальной в украинистике остаётся подготовка
обобщённого этнолингвистического атласа,
в котором была бы воспроизведена народная
материальная и духовная культура украинцев
в её пространственной вариативности.
В то же время даже появление такого труда
не снимет проблемы создания серии региональных
тематических атласов различных явлений
украинской традиционной культуры, преимущество
которых – в возможности более подробного
представления материала. Поэтому традиция
их создания в украинистике продолжается:
готовятся к изданию (кроме вышеупомянутых)
этнолинсгвистические атласы Среднего
Полесья – „Атлас весенне-летнего цикла
календарных обрядов” М.Шарапы, „Атлас
осенне-зимнего цикла календарных обрядов”
Т.Поминчук, „Атлас традиционных норм
этики и обычного права” Н.Беленькой,
„Атлас объектов и явлений демонологической
сферы” Л.Скрыльниковой [см.: Конобродська
2007б].
Не менее важным заданием является
составление словарей традиционной
народной духовной культуры. И в
развитии украинской этнолингвистической
лексикографии видимых результатов
несколько больше, о чём свидетельствуют
разработки теоретических и методологических
основ составления этнолингвистических
словарей [Гриценко 1999; Гриценко 2002; Голик
2003; Сімович 2003 и др.] и опубликованные
словари, которые условно можно разделить
на три группы.
1. Словари лексики традиционных
промыслов, номинации предметов
материальной и явлений духовной
культуры [Пошивайло 1993; Матейко
1996; Дроботенко, Омельченко 1996; Шевченко
1997; Шевченко 1999; Никончук та ін. 1998;
Гримашевич 2002], а также словари
народной фразеологии, устойчивых
и эвфемических высказываний
и выражений [Доброльожа 2003; Аркушин
2003; Аркушин 2005]. И хотя часть
из них является собственно
лингвистическими словарями, однако
представленная в них лексика
и фразеология непосредственно
связана с народной духовной
культурой и может быть исследована
только в её контексте.