Город Афины как один из самых популярных и безопасных туристических направлений

       Об отношении к смерти в классическую эпоху можно составить представление по многочисленным надгробиям и памятникам, обнаруженным в некрополе Керамик. Оригиналы находятся в основном в Национальном археологическом музее, но все равно прогулка по некрополю во время осмотра Афин оставляет самое потрясающее впечатление. Его территория напоминает парк, и немецкие археологи, проводившие раскопки, разместили здесь немалое число копий, так что можно наслаждаться созерцанием этих произведений в естественном для них окружении. Кажется, любой памятник отчасти отражает характер умершего. Таков, например, бык: надгробие человека по имени Дионис с острова Самос. Бык – будто бы свидетельство силы усопшего, а при этом он как символ плодородия напоминает о надежде на бессмертие. Совсем другое впечатление производит надгробие Гегесо, одно из самых замечательных произведений аттического искусства конца V века до н. э.: сидя в кресле, молодая женщина достает драгоценность из шкатулки, протянутой служанкой. Ниспадающая мягкими складками ткань, облегая тело, говорит о нежности и изяществе, на лице Гегесо – следы печали.[31]

     Другая значительная группа построек в греческой столице относится к римской эпохе, когда Афины уже не выполняли своей прежней политической роли, но продолжали играть выдающуюся роль в культуре. Теперь решение о внешнем виде и финансировании архитектурных сооружений принимал не народ, а император (например, Адриан) или богатый меценат – как римский консул Ирод Аттик. Характерно, что только при Адриане, в 1830 году н. э., было завершено строительство храма Зевса Олимпийского (Олимпейон), простоявшего почти 650 лет. Но решение о его постройке принимал когда – то не народ, а тиран Писистрат.

В непосредственной близости от этого  храма римский император повелел  воздвигнуть названную его именем арку Адриа, где обозначил себя вторым основателем Афин после мифического Тесея. Новую Агору возле башни ветров, что была выстроена на 150 лет раньше, заложили уже Цезарь император Август. А император Адриан между греческой и римской Агорами повелел возвести здание библиотеки с просторным атриумом. Тем самым спустя 500 лет после «золотого века» Афины снова стали великолепнейшим городом Средиземноморья.[28]

     Но драгоценнейшим из камней украсил их корону спустя еще одно поколение Ирод Аттик, один из богатых людей античного мира. На южном склоне Акрополя, вблизи старинного театра Диониса по воле консула был построен роскошный Одеон в римском стиле. Он столь прекрасно сохранился, что даже в наши дни там ежегодно проводится большинство представлений Афинского театрального фестиваля. Играют не римские пьесы, а произведения древнегреческих драматургов – Эсхила, Софокла, Еврипада и Аристофана; они были тесно связаны с Афинами и становлением демократии.

       В часовне Агиа Динамис на улице Митрополеос по утрам царит большое оживление. Мужчины, женщины, дети входят в маленькое помещение, зажигают свечи, крестятся, прикладываются к иконам и снова выходят в земную суету. Такие же сцены, как возле этой крошечной церквушки в центре города (из – за нее часть современного административного здания пришлось поднять на бетонные сваи), можно утром и вечером наблюдать и во многих других храмах города. Святилища языческих богов – это всего лишь мертвые памятники. А в бесчисленных афинских церквях бурно кипит жизнь: у большинства людей здесь по-прежнему жива вера. Наглядные свидетельства этому видны повсюду. В рейсовых автобусах и холлах гостиниц висят иконы; пассажиры метро, когда поезд проезжает мимо церкви, осеняют себя крестом, к мощам святых здесь прикладываются от всего сердца, а приветствуя друг друга, желают радости Божьей.[43]

       Около 97 процентов греков – православные христиане. Они горды тем что принадлежат Церкви, не изменившей обычаям и убеждениям раннего христианства и с 787 года не выдвигавшей новых догматов. Они категорически отвергают право на введение новых догматов у папы как «наместника Бога на земле». Есть и другое разительное отличие от римского католицизма: до принятия сана православные священники могут вступать в брак.

     Без них невозможно представить себе Афинскую улицу. В своих приметных черных камилавках, в длинных рясах, чаще всего седобородые, они сидят – будто это само собой разумеется! – вместе с прочим народом в кофейнях или прогуливаются семьями в парке. Многие из них зарабатывают деньги продажей ладана и церковной утвари на торговых улицах, другие пишут иконы.[32]

      Гость из западной Европы труднее всего понять значение иконы. По убеждению православных, икона -  это не картина, а как бы посредник откровения. В помещении, где она висит, вместе с образом присутствуют Христос, Богородица и святые.

     Поклонение, целование относятся не к изображению, а к присутствующему первообразу. Иконе отдают себя под защиту, когда ее проносят по улице во время крестного хода. И наши дни их пишут по канонам и установлениям, принятым многие столетия назад. Путешественник может в этом убедиться, посетив мастерские Митрополии (Агиос Николаос) афинского кафедрального собора, где, конечно же, продаются иконы.

      Собор построен в 1842 – 1862 годах. И знаменитые люди, и члены правительства с удовольствием ходят туда на службы, поскольку их передают по телевидению. Но с точки зрения архитектуры значительно привлекательней выглядит расположенная рядом Малая Митрополия (Агиос Элефтериос), типичная византийская церковь XII века. Ее крохотные размеры свидетельствуют о тогдашней незначительности Афин, а внешний декор – о чувстве красоты и о бережливости: для украшения стен использовали строительные детали ранневизантийских базилик и даже языческих храмов. Так, над южным входом размещается рельефный фриз, где в виде календаря представлены празднества в честь языческих богов. В те времена экономить было принято не меньше чем в V веке, когда христиане превратили Парфенон и Эрехтейон на Акрополе, а так же Гефестейон в свои церкви.[43]

       В Малой Митрополии фрески не сохранились, но зато расположенной рядом на улице Эрмоу и столь, же древней по возрасту церкви Капникарея внутренние помещения почти полностью расписаны библейскими сценами и ликами святых. В православной церкви эти фрески призваны выполнять теологическую функцию. Как и иконы, они свидетельствуют о постоянном присутствии святых в помещении храма. При этом увековеченные евангельские события – Рождество Христово, Крещение и распятие на кресте обретают свой подлинный смысл: это не произошедшие некогда исторические события, а очевидные и для сегодняшнего дня проявления непостижимого Бога.

      Великолепнейший и самый значительный с точки зрения истории искусства храм Афин стоит в сосновой роще примерно в 10 километрах от городского центра, поблизости от магистрали, соединяющей столицу с Коринфом: это монастырская церковь в Дафнии. Строительство ее началось в 1080 году по высочайшему соизволению византийского императора Алексия I. Для украшения он отправил в Дафнии, по тем временам далекую провинцию, великолепных мастеров мозаики, создавших здесь подлинные шедевры византийского искусства. В центральном куполе  находится изображение Христа Понкратора -

Вседержителя, а на стенах представлены важнейшие сцены из Нового Завета и лики святых. Золотой фон, строгость и достоинство лишают фигуры всякого земного натурализма; мистическое передается здесь в доступной каждому человеку форме изображения. Увенчанные зубцами и башнями оборонительные стены монастыря сложены французскими монахами – цистерцианцами в XIII веке.[15]

2.2 От хаоса современных Афин до Эгейской увертюры

           Именно хаос и составляет очарование Афин. Пробки на улицах возникают не только тогда, когда у желтых троллейбусов отходят от проводов контакты. И не только тогда, когда в слишком узком переулке водитель заводит слишком долгий разговор со случайным прохожим. Пробки – явление обычное, как и пешеходы предпочитающие переходить улицу на красный, а не на зеленый свет. Как и слишком тесные стоянки: машины ставят на них так плотно, что уехать удается только в том случае, если все водители вдруг вернуться одновременно.

     Но в этом хаосе можно распознать порядок. Назначение многих афинских кварталов строго подчиняется сложившейся традиции. Так, в квартале Колонаки между Ликабеттос и площадью Синтагматос сосредоточены магазины знаменитых дизайнеров, антикварных и дорогих ювелиров, между политехническим институтом и университетом – книжные лавки. Пространство между станциями метро Мостираки и Тиссион (рядом с некрополем Керамик) занимают блошиный рынок и мелкие лавки ремесленников, где, например, плетут мебель или столярничают. На улице Андриану на Плаке продаются в большом количестве сувениры; у подножия Акрополя, в переулке Мнисиклеус, поднимающимся ступеням вверх, расположены национальные рестораны, на улице Кидатинеон в подвальчиках – таверны. Эмборико Тригоно считается у афинян главным торговым кварталом, а точнее «торговым треугольником» среди площадей Монастираки, Омония и Синтагматос. Здесь можно увидеть рыночные павильоны, которым не менее 120 лет: на бесчисленных прилавках торгуют мясом, птицей и рыбой. Разносчики предлагают полиэтиленовые пакеты для переноски продуктов; вездесущие продавцы лотерейных билетов обещают увеличить бюджет на покупки. По всему павильону высятся горы сыра, сухофруктов и орехов – в соответствующих специальных лавочках. И совсем рядом предлагают свои услуги мазилы – художники, ждут клиентов перевозчики с тележками. [7]

      Афинское городское управление постаралось, однако, навести порядок. Еще в 1980-х годах с Плаки изгнали громыхающие дискотеки и сомнительные бары. Многие переулки стали пешеходными, а классицисткие виллы времен становления Афин были отреставрированы и приобрели прежнюю привлекательность. С 1995 года полностью запрещено автомобильное движение и на Эмборико Тригоно; личный автотранспорт сменили микроавтобусы. Новые линии метро должны еще больше сократить поток машин в Старом городе, ведь давно пора уже очищать его воздух: «нефос», печально знаменитый афинский смог, делает свое дело. Примерно с 1970-х годов он начал не только разъедать мрамор античных построек, но и подтачивать здоровье жителей столицы.

     По подсчетам института исследований окружающей среды, преждевременно умерших из – за ядовитых испарений, ежегодно составляет 3 тысячи. Поэтому теперь смогу объявлена война до победы.

     Но все – таки «зеленые легкие»  в Афинах – по-прежнему большая редкость. Первый парк был заложен еще в 1836 году царицей Амалией из  дома Ольденбургов, супругой Отто I, первого греческого короля Нового времени. В этом бывшем дворце, а ныне Национальном саду (Этникос Кипос) прямо на площади Синтагмос о суете напоминает только глухой отзвук уличного движения. Священники с детишками приходят сюда кормить уток, влюбленные парочки стараются скрыться от посторонних глаз на скамейках за высокими живыми изгородями, туристы наслаждаются видом высоких пальм со вкусом восточных сладостей в тенистых кафе. У входа лоточники торгуют воздушными шарами и игрушками. Разумеется, здесь полно киосков, ибо в Афинах они вообще стоят на любом углу, предлагая товары после закрытия магазинов.

       В вечерние часы таверны на Плаке заполняются людьми. В Афинах мало кто отправляется ужинать раньше 9 часов вечера, да и в полночь сюда приходят все новые и новые гости. Трапеза – дело коллективное, и хорошее общество за столом – «парея» - (вместе)  ценится не меньше чем, качество блюд и вина. Танцуют, однако, только в ресторанах для туристов. Если самим афинянам захочется повторить движение грека Зорбы, они скорее пойдут в Бузукию. Именно там, на площадке перед танцующими бьют тарелки, как это обычно показывают в кино. Ужин по старинной традиции принято завершать «патса» слегка подкисленным супом из потрохов. Только те рестораны, где в меню предлагается «патса» имеют право работать круглосуточно.[42]

      Постоянное чередование воды и суши составляет характерную особенность Эгейского моря. Острова и берега, вздымаясь из волн, почти без перехода превращаются в высокие горы; богатое островами море греков никак не назовешь однообразным. «Увертюру» к этому чуду греческого ландшафта можно наблюдать с Акрополя. Афины с трех сторон окружены горными массивами высотой более 1000 метров: это Гиметт, Пентелико и Парнес. Но в юго-восточном направлении взгляду открываются просторы Саронического залива. Яхты и паромы, экскурсионные теплоходы и «ракеты» бороздят его воды.

     Примерно с половины пути на фоне Пелопоннеса четко вырисовывается силует одного из островов: это Эгина. В древние времена остров, где уже VII веке до н. э. чеканили первые греческие монеты, был одним из главных экономических соперников Афин. Зато теперь он стал для афинян излюбленным местом прогулок. Судно на подводных крыльях преодолевает расстояние от порта Пирей до Эгины за 50 минут, и пассажиры сразу оказываются, словно в другом мире. На молу гостей приветствует белоснежная часовня Святого Николая, покровителя моряков и рыболовов. В нескольких шагах от нее торговцы деревянных лодок продают свежие Пелопоннесские фрукты и овощи, а посетители таверн могут выбрать себе рыбу прямо со стойки крытого рыбного рынка, занимающей целый переулок. У пристани ждут наготове запряженные лошадьми кареты для больших прогулок – в частности, к ближайшим раскопкам на мысу Колонна. Лабиринт мощных стен свидетельствует о том, что люди жили здесь уже 4500 лет назад. Дорога на противоположную сторону острова поначалу вьется сквозь прелестную фисташковую рощу. Жители Эгины собирают здесь орехи с середины августа до середины сентября, причем их урожай составляет 3% всей мировой продукции фисташек. Путь ведет мимо монастыря Святого Нектария, покровителя острова, мимо руин средневековой столицы Палеохоры (из страха перед пиратами ее заложили вдали от моря) – и, наконец, взгляду открывается храм Афины Афайи, одна из прекрасно сохранившихся древнегреческих построек. Дорическая колоннада храма (целыми остались 23 колонны), окруженная сосновым лесом, стоит в высоте над Сароническим заливом уже 2500 лет.[28]

      На выходе из залива к побережью Пелопоннеса плотно прижался остров Парос. Когда кораблик из Эгины уже прошел мыс Дана и входит в узенький пролив между Поросом и Пелопоннесом, кажется, будто он плывет по воде обрамленного горами озера.

     Берег покрывают оливковые, лимонные и апельсиновые рощи, а на заднем плане, на высоте более 1000 метров, виднеется вершина Ортолити. Потом между Галатасом на Пелопоннесе и городком Порос на острове, пролив сужается до 250 метров. На берегу у порта в Поросе теснятся кафе и таверны, а за ними по пологому склону холма, увенчанного примечательной часовой башней, карабкаются вверх дома, большей частью с черепичными крышами. Уже через несколько минут корабль снова отчаливает, идет на малом ходу по узкому фарватеру, а потом огибает юго-восточную оконечность Пелопоннеса, отдаленную от скалистого берега острова всего лишь расстояние брошенного камня.[15]

     И вот уже виден берег Гидры, одного из самых неплодородных и все- таки некогда самых богатых островов страны. Здесь было так мало воды, что специальные грузовые суда привозили драгоценную влагу с материка. Тем не менее,  в начале XIX века многим жителям удалось разрабогатеть. На собственных кораблях они отправлялись в море, торговали, пиратствовали – и прорвали континентальную блокаду Наполеона. Набрав добычи, они отстроили себе на крутых склонах добротные дома, как бы рядами амфитеатра окружающие маленькую гавань. Теперь в этих домах, частью перестроенных в элегантные отели, живут в основном художники и промышленники всего мира. Похвастаться объемом двигателя своей машины на острове не удалось никому: автомобильное движение здесь полностью запрещено; исключение составляют лишь две – три муниципальные машины. Гостей поджидают на набережной кошки и ослики, причем первые ждут остатков пищи, а вторые перевозят грузы и людей по ступеням переулков к домам или расположенным выше, в горах монастырям.[28]