Подведомственность гражданских дел

    В ряде случаев обязательную силу имеют нотариально удостоверенные сделки, которые в случае невыполнения их условий создают право для одной из сторон требовать принудительного исполнения ее условий, например, нотариально удостоверенные соглашения об уплате алиментов (ст. 100 СК). Кроме того, для обращения взыскания на заложенное имущество по общему правилу необходимо решение суда. Вместе с тем удовлетворение требования залогодержателя за счет заложенного недвижимого имущества без обращения в суд допускается на основании нотариально удостоверенного соглашения залогодержателя с залогодателем, заключенного после возникновения оснований для обращения взыскания на предмет залога (п. 1 ст. 349 ГК РФ). К сожалению, это положение ст. 349 ГК РФ практически сведено на нет Федеральным законом "Об исполнительном производстве", не включившим такие соглашения в число исполнительных документов.

    Между тем практически оправданно расширение оснований для придания статуса исполнительных документов нотариально удостоверенным соглашениям, что разгрузит суды от дел, которые могут быть разрешены во внесудебном порядке, поскольку возможность обращения в суд за защитой у заинтересованных лиц сохраняется. Можно, конечно, возразить, что вместо нотариально удостоверенного соглашения по ст. 349 ГК РФ стороны договора вправе составить соглашение об отступном, которое приведет к тем же правовым последствиям. Однако нотариальное удостоверение придаст соглашению публично-правовой характер и поставит его юридические условия под контроль государства, от имени которого и выступает нотариус.

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    ГЛАВА №4:  ИНЫЕ  КРИТЕРИИ РАЗГРАНИЧЕНИЯ ПОДВЕДОМСТВЕННОСТИ

 

    4.1) Наличие договора  между сторонами спора

      Четвертый критерий - наличие договора между сторонами спора - разграничивает подведомственность между государственными органами судебной власти и третейскими судами. Так как согласно Положения о третейском суде гражданам предоставлена возможность передать любой возникший между ними спор на рассмотрение третейского суда. Исключения составляют лишь споры, возникающие из трудовых и семейных отношений (ст. 1 Положения).

 

    4.2) Характер правового  акта

    Пятый  критерий подведомственности  -  характер правового акта в зависимости от того, носит он нормативный или ненормативный характер. По данному критерию разграничивается подведомственность между Конституционным Судом РФ, конституционными (уставными) судами субъектов РФ, судами общей юрисдикции, с одной стороны, и арбитражными судами, с другой стороны. Правовые акты нормативного характера могут быть оспорены в Конституционный Суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов РФ, суды общей юрисдикции в зависимости от отнесенных к их ведению категорий нормативных актов. В арбитражные суды могут быть оспорены правовые только акты ненормативного характера.

    При разграничении подведомственности дел по оспариванию правовых актов  нормативного характера в качестве дополнительного критерия выступает уровень правового акта нормативного характера. Так, Конституционному Суду РФ подведомственны дела о соответствии Конституции РФ нормативных актов, перечисленных в ст. 125 Конституции РФ, конституционным (уставным) судам субъектов РФ - перечисленные в ст. 27 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", а судам общей юрисдикции - в ст. 116 ГПК РСФСР и ряде других правовых актов. В любом случае, если нормативный акт не может быть оспорен в Конституционный Суд РФ либо конституционный (уставный) суд субъекта РФ, то тогда его проверка на предмет соответствия Конституции РФ и федеральным законам подведомственна судам общей юрисдикции.

    При этом разногласия в юридической  практике и литературе вызывает вопрос о возможности суда общей юрисдикции решить вопрос о неконституционности федерального закона, закона субъекта РФ, нормативного Указа Президента РФ, постановления Правительства РФ путем вынесения судебного решения непосредственно на основании Конституции РФ. Ведь по общему правилу проверка конституционности указанных нормативных актов отнесена к ведению Конституционного Суда РФ (ст. 125 Конституции РФ).

    Здесь высказаны две противоположных  позиции. Верховный Суд РФ в постановлении от 31 октября 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" (п. 2) разъяснил возможность применения судами в обоснование судебного решения непосредственно Конституции РФ, в том числе и в тех случаях, когда по мнению суда, рассматривающего дело, федеральный закон, нормативный Указ Президента РФ, закон или иной нормативный акт субъекта РФ противоречат Конституции РФ. Только в тех случаях, если имеется неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ примененный или подлежащий применению по конкретному делу закон, суд, исходя из положений части 4 ст. 125 Конституции РФ, должен обратиться с запросом в Конституцией, ый Суд РФ, в связи с чем приостанавливает на этот период производство по делу (п 3 указанного постановления Верховного Суда РФ). Данная позиция поддерживается рядом специалистов⁷.

    Противоположной позиции придерживается ряд других специалистов, полагающих, что только Конституционному Суду РФ подведомственна проверка конституционности федеральных законов и в любом случае право на констатацию данного обстоятельства предоставлено только данному суду. Поэтому суды общей юрисдикции не только при возникновении сомнений в конституционности закона, а при самостоятельном установлении данного вопроса обязаны обращаться с соответствующими запросами в Конституционный Суд РФ⁸. Данная позиция была отражена в постановлении Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. № 19-П⁹.

    Полагаю, что суд общей юрисдикции, равно  как и арбитражный суд вправе применять непосредственно Конституцию РФ, коль скоро ее непосредственное правовое действие прямо предусмотрено в ст. 15 Конституции РФ. Указанный подход оправдан прежде всего по правовым причинам. Иное решение данного вопроса противоречило бы началам единства судебной системы России, установленным Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации", следуемым отсюда единству статуса судей, применению всеми судами одного и того же круга правовых нормативных актов (ст. 3 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации").

    Кроме того, существуют и чисто прагматические соображения, которые свидетельствуют о правильности изложенной точки зрения. Во-первых, при таком подходе обеспечивается своевременная защита прав граждан и организаций. При нынешних сроках рассмотрения дел направление каждый раз запроса в Конституционный Суд РФ сильно удлиняло общие сроки судебного разбирательства и служило бы способом затягивания судебного разбирательства, в особенности, для недобросовестной стороны. Во-вторых, Конституционный Суд РФ физически был бы неспособен рассмотреть такое количество дел. В-третьих, по самому своему месту в судебной системе Конституционный Суд РФ изолирован от остальной судебной системы, не связан с постоянной судебной практикой конкретных гражданских дел, что не позволит ему уловить такие противоречия.

    Может быть, стоит подумать о том, чтобы  такого рода решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов, вынесенные непосредственно на основании Конституции РФ и при одновременной констатации неконституционности нормативных актов, проверка которых отнесена к ведению Конституционного Суда РФ, каким-либо образом особо публиковались. Ведь таких дел не так много, поэтому такая публикация позволит всем заинтересованным лицам иметь возможность ознакомиться с подобной судебной практикой, а высшим судебным органам оценить ее правомерность, в том числе и путем их опротестования в надзорном порядке при выявлении для этого оснований.

 
 
 
 
 
 
 

    РАЗДЕЛ  №4: СПОРЫ О ПОДВЕДОМСТВЕННОСТИ И ПОРЯДОК ИХ РАЗРЕШЕНИЯ

 

      Изложенное выше показывает необходимость  четкого закрепления в нормах процессуального законодательства критериев подведомственности, поскольку здесь недопустимо использование норм с неопределенными и относительно определенными элементами. Данное, казалось бы, само собой разумеющееся правило соблюдается крайне редко. Правила о подведомственности нуждаются в особо определенных дефинициях, поскольку вполне реальны случаи незаконного о отказа в судебной защите за неподведомственностью, о чем свидетельствует судебная практика¹⁰.

    Полностью избежать возникновения споров о  подведомственности вряд ли возможно в силу динамизма развития частноправовых отношений, сложности самой юрисдикционной системы, что определяет неизбежность таких конфликтов. Поэтому следует создать правовой механизм устранения коллизий подведомственности, исключения случаев пересечения компетенции различных органов, либо, наоборот, исключения таких ситуаций, когда конкретное юридическое дело неподведомственно ни одному из судебных органов в связи с их отказом принять его к своему рассмотрению.

    Что можно предложить в этой связи?

    Во-первых, следует исключить случаи пересечения компетенции различных судов на одном "правовом пространстве" в отношении одних и тех же вопросов, которые можно назвать "двойной", а порой и "тройной" подведомственностью. Это касается прежде всего соотношения подведомственности Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции (областных и приравненных к ним судов) и конституционных (уставных) судов, поскольку им одновременно подведомственны дела о соответствии Конституции РФ (для Конституционного суда РФ), федеральным законам (для судов общей юрисдикции) либо Конституции, уставу (для конституционных и уставных судов субъектов РФ) субъекта РФ законов и иных нормативных актов субъектов РФ, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти РФ и совместному ведению органов государственной власти РФ и органов государственной власти субъектов РФ.

    Например, в Свердловской области в отношении  одного и того же правового акта (закона Свердловской области) может  быть поставлен вопрос о признании  его несоответствующим перед  тремя судами, каждый из которых действует вполне автономно и независимо: (1) перед Уставным судом Свердловской области по мотивам несоответствия закона Уставу области, (2) перед Свердловским областным судом по мотивам несоответствия федеральным законам, (3) перед Конституционным Судом РФ по мотивам несоответствия областного закона Конституции РФ. Преимущественное толкование будет иметь в конечном счете то, которое даст Конституционный Суд РФ. Поэтому следует исключить данные дела из компетенции других судов. Данный пример лишний раз подчеркивает, что у конституционных (уставных) судов субъектов РФ нет своей четкой подведомственности, за исключением разрешения вопросов толкования конституции (устава) субъекта РФ, а также разрешения иных вопросов правоустановительного характера, отнесенных к их ведению.

    Кроме того, одновременно подведомственны  судам общей юрисдикции (ст. 25 ГПК  РСФСР) и арбитражным судам (ст. 22 АПК РФ) дела по спорам с участием иностранных граждан, лиц без  гражданства, иностранных предприятий  и организаций, а также дела о защите чести, достоинства и деловой репутации¹¹, по крайней мере в отношении граждан - индивидуальных предпринимателей.

    Такого  рода недостатки правового регулирования  могут устраняться только путем  внесения изменений в действующее  законодательство, например, внесением в Государственную Думу РФ согласованного проекта изменений одновременно от трех высших судебных органов России, поскольку каждый из них обладает правом законодательной инициативы.

    Во-вторых, нет четких критериев разграничения подведомственности судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Здесь следует исходить из понимания правовой природы арбитражного суда как специализированного суда в сфере гражданской юрисдикции.

    В-третьих, необходима разумная нагрузка на суды, следует расширить количество и квазисудебную форму деятельности несудебных органов, расширить возможности придания соглашениям сторон принудительной силы как основаниям для исполнительного производства.

    В связи с возможностью возникновения  споров о подведомственности необходима разработка коллизионных норм, направленных на устранение и разрешение споров о подведомственности между различными органами гражданской юрисдикции. Важность данной проблемы существенно возросла в последнее время, хотя уже давно Ю. К. Осипов справедливо отмечал, что порядок разрешения споров о подведомственности, возникающих между юрисдикционными органами, по существу остается неурегулированным¹². Такое положение сохраняется и поныне. С этой целью в процессуальное законодательство следует внести ряд нормативных предписаний, которые бы закрепляли порядок разрешения конфликтных ситуаций, связанных с подведомственностью.

    Каким образом могут  разрешаться коллизии подведомственности?

    Во-первых, в процессуально-процедурное законодательство следует вводить больше коллизионных норм. В качестве примера давно действующей коллизионной нормы можно отметить ст. 28 ГПК, позволяющую объединить несколько требований в производстве суда общей юрисдикции, когда хотя бы одно из требований подведомственно суду общей юрисдикции, а другие — арбитражному суду. Другим примером коллизионной нормы является ст. 165 ГК, определяющая, что сделки бесспорного характера в случаях, указанных в законе, подлежат нотариальному удостоверению и (или) государственной регистрации. При возникновении же спора сделка признается действительной либо регистрация сделки производится на основании решения суда.