Стороны в гражданском процессе

       Второй  признак сторон вытекает из первого  и характеризуется тем, что стороны как субъекты спорных прав и обязанностей, а значит, носители полярных юридических возможности, обладают противоположным юридическим интересом в деле

       Юридический интерес ответчика в исходе дела носит прямо противоположный характер и заключается в получении судебного решения об отказе в иске, те отказе в удовлетворении просьбы истца о защите его права либо интереса. Само решение суда об отказе в иске означает официальное подтверждение судом факта отсутствия у ответчика каких либо обязанностей (обязательств) перед истцом. Таким образом, противоположность юридического интереса в исходе дела разводит истца и ответчика по разные стороны процессуальной баррикады. Как писал в свое время В.М. Савицкий «термин «сторона» очень четко характеризует выражаясь языком военных, расстановку сил в суде»².

       Рассматривая  противоположность юридического интереса в исходе дела как существенный признак  сторон необходимо иметь в виду, что в некоторых случаях эта  противоположность интересов может быть сглажена, либо на какое-то время и вовсе исчезнуть (например, когда стороны заключают мировое соглашение).

       Третий  признак сторон характеризуется  тем, что стороны как обладатели спорных прав и обязанностей носителя противоположного юридического интереса всегда участвуют в деле от собственного имени. В этой связи дела недееспособных по возрасту или состоянию здоровья сторон ведут их законные представители. Судебные представители, в том числе законные, истца и (или) ответчика действуют в процессе не только в интересах сторон, но и от их имени, т.е. от имени тех лиц, которые предполагаются субъектами спорных прав и юридических обязанностей.

       Четвертый признак сторон заключается в  следующем. Поскольку именно стороны являются носителями спорных субъективных прав и юридических обязанностей, то только на них распространяются материально-правовые последствия судебного решения по делу. Только стороны могут быть обязаны или управомочены судебным решением на совершение конкретных действий по передаче и соответственно получению материальных благ, а также иных действий материально-правового характера.

       Пятый признак сторон характеризуется  тем, что стороны как основные и обязательные участники гражданского судопроизводства несут обязанность по возмещению государству судебных расходов, связанных с рассмотрением и разрешением гражданских дел, кроме случаев, когда они освобождены от этой обязанности в силу закона или по определению суда (судьи).

       Итак, на основании изложенного можно  сформулировать следующее определение понятия «стороны». Сторонами называются такие участники гражданского судопроизводства, спор которых о субъективных правах и юридических обязанностях должен разрешить суд³. Из этого лаконичного, но в то же время достаточно емкого и точного определения сторон следует, что стороны как участники гражданского судопроизводства всегда характеризуются наличием двух основных признаков: спором о субъективном праве или законном интересе и противоположным юридическим интересом.

       Одно  время «стороны» традиционно  рассматривались как институт исключительно искового судопроизводства. Возможность использования понятия сторон в производстве по делам, возникающим из административно-правовых отношений (по терминологии действующего ГПК РФ — публичных правоотношений), и особом производстве категорически отрицалась⁴.

       Однако  с середины 60-х годов прошлого столетия в гражданско-процессуальной доктрине появляются высказывания, ставящие под сомнение правомерность узкого подхода к понятию сторон. По мнению некоторых ученых-процессуалистов (А.Т. Боннера, А.А. Мельникова, М.С. Шакарян, М.Х. Хутыза), понятие сторон нельзя ограничивать рамками искового производства. Сфера действия данного понятия гораздо шире, потому что распространяется на другие виды гражданского судопроизводства: производство по делам, возникающим из административно-правовых отношений, и особое производство. В своих рассуждениях авторы исходили из следующего. Если спор о субъективных правах и юридических обязанностях предполагает наличие сторон как противоборствующих субъектов, обладающих противоположным юридическим интересом в исходе дела (спора), то стороны имеют место там и тогда, где и когда суд рассматривает спор о субъективном праве или законном интересе.

       К сожалению, не все из указанных выше авторов оказались до конца последовательными. Так, А.А. Мельников и М.Х. Хутыз⁵, распространяя понятие стороны на исковое производство и производство по делам, возникающим из административно-правовых отношений, категорически отрицали наличие сторон в особом производстве. Более последовательную и логически выдержанную позицию по данному вопросу заняла М.С. Шакарян, по мнению которой, наличие сторон возможно и в особом производстве⁶.

       Несмотря  на основательную критику этой позиции  А.А. Мельниковым⁷, она представляется наиболее обоснованной. А.А. Мельников прав в том, что особое производство и стороны — понятия несовместимые, потому что в особом производстве нет и не может быть спора о праве и, как следствие этого, — сторон с противоположным юридическим интересом. Однако правовая действительность такова, что некоторые категории дел особого производства являются по сути спорными. Именно данное обстоятельство послужило М.С. Шакарян поводом для утверждения о существовании сторон и в особом производстве, но не по всем, а лишь спорным категориям его дел.

       Прежде  всего, речь идет о двух категориях дел особого производства, которые по характеру являются делами из публичных правоотношений, ошибочно отнесенных законодателем к особому производству. Это дела об установлении неправильностей записей в книгах актов гражданского состояния (п. 5 ст. 245 ГПК РСФСР, п. 9 ст. 262 ГПК РФ) и дела по жалобам на нотариальные действия или на отказ в их совершении (п. 6 ст. 245 ГПК РСФСР, п. 10 ст. 262 ГПК РФ). По этим делам суд в порядке особого производства рассматривает и разрешает спор о субъективном праве, возникающем из публичного правоотношения между органом загса или нотариусом (лицом, исполняющим нотариальные функции), с одной стороны, и гражданином — с другой стороны⁸.

       Аналогичная ситуация имеет место в случаях  признания гражданина безвестно отсутствующим или объявления его умершим. В соответствии со ст. 280 ГПК РФ, ст. 44 и 46 ГК РФ⁹ в случае явки или обнаружения места пребывания гражданина, признанного безвестно отсутствующим или объявленного умершим, суд по заявлению этого гражданина новым решением отменяет свое ранее принятое решение.

       По  действующему гражданскому процессуальному  законодательству спорить в суде о субъективных правах и юридических  обязанностях могут не только лица, защищающие свои права или законные интересы, но и лица, защищающие от своего имени чужие права или законные интересы. Перечень таких субъектов, т.е. лиц, выступающих от своего имени в защиту чужого права или интереса, содержится в ч. 2 ст. 4, ст. 34, 45, 46 ГПК РФ.

       В соответствии с указанными нормами  суд приступает к рассмотрению гражданского или иного юридического дела не только по заявлению лиц, защищающих свои права и законные интересы (ч 1 ст. 4 ГПК РФ), но и в случаях, предусмотренных законом, но заявлению прокурора, органов государственной власти, органов местного самоуправления, организации или граждан (ч. 1 ст. 45, ст. 46 ГПК РФ).

       В соответствии с п. 1 ст. 70 СК РФ¹⁰ иски о лишении родительских прав могут предъявлять прокурор, государственные органы или общественные организации.

       В ч. 2 ст. 45 и ч. 2 ст. 46 ГПК РФ закреплено правило, в соответствии с которым лица, предъявившие от своего имени иск в защиту прав и законных интересов других лиц, пользуются всеми процессуальными правами (кроме права на заключение мирового соглашения) и исполняют все процессуальные обязанности истца (за исключением обязанности по уплате судебных расходов). В этой связи необходимо различать два вида сторон: стороны в процессуальном смысле и стороны в материально-правовом смысле.

       Сторона в процессуальном смысле представляет собой такого участника гражданского судопроизводства, который, хотя и не является субъектом спорного материального правоотношения, т.е. не обладает и не предполагается обладающим спорным правом или интересом, тем не менее, в силу прямого указания закона имеет право от своего имени требовать от суда защиты чужого права или интереса, т.е. прав и законных интересов субъектов спорных материальных правоотношений. Перечень лиц, имеющих право участвовать в гражданском судопроизводстве в качестве стороны в процессуальном смысле (процессуальных истцов или заявителей), содержится в ч. 2 ст. 4, ч. 1 и 2 ст. 45, ст. 46 ГПК РФ. В качестве процессуальных истцов или заявителей могут выступать прокурор, органы государственной власти, органы местного самоуправления, организации и отдельные граждане.

       Под сторонами в материально-правовом смысле понимаются действительные или предполагаемые субъекты спорных материальных правоотношений (гражданских, трудовых, семейных и т.п.), которые защищают в суде свои субъективные права или охраняемые законом интересы и, следовательно, обладают материально-правовым интересом в исходе дела.  

       1.2 Признание сторонами  обстоятельств гражданских  дел в истории  гражданского процесса  

       Признательным объяснениям сторон частноправовых споров практически всегда придавалось особое значение в гражданском судопроизводстве. В Древнем Риме институт признания обстоятельств дела был известен и формулярному, и когниционному процессу. Если лицо признавало факты, подтверждающие требования и возражения противной стороны, то такое признание имело решающее значение для суда и не требовало никаких других доказательств. В работах римских юристов можно встретить определение понятия признания, в них освещались вопросы, связанные с последствиями признания, с возможностью и основаниями его опровержения, с субъектами признания (недееспособными, представителями) и многие другие. В различные периоды развития римского частного права признание рассматривалось: 1) как обязательное для суда распорядительное действие стороны; 2) как обычное доказательство, подчиняющееся общим правилам оценки; 3) происходило смешение данных сущностных определений признания¹¹.

       Вплоть  до настоящего времени ни один из приведенных  подходов к определению признания не получил в правовой науке оценки как единственно верного. Дискуссия по данному вопросу имеет уже тысячелетнюю историю, и ответ на него является ключевым для разрешения всех остальных вопросов, возникающих при теоретическом осмыслении и практическом применении данного института.

       Исследования  института признания отдельных обстоятельств гражданских дел на монографическом уровне относятся к концу XVIII - началу XIX в., и проводились они немецкими, австрийскими и французскими правоведами. При попытке объяснить правовую природу рассматриваемого явления большинство ученых в этот период определяли его преимущественно как распорядительный акт. Развивая свои рассуждения, одни исследователи полагали, что признание представляет собой косвенное распоряжение объектом процесса (Байер), другие усматривали сущность признания в отказе тяжущегося от его права требовать, чтобы противная сторона доказала действительность данного обстоятельства (Ветцель, Планк и другие). Третьи полагали, что тяжущийся, признавая какое-либо фактическое обстоятельство, выгодное для противной стороны, тем самым вступает с ней в договорное соглашение о том, чтобы считать это обстоятельство доказанным, так что признание является договорным отношением между тяжущимися (Рено, Бракенгефт, Лангебек). Савиньи полагал, что признание есть специальный способ установления обстоятельств, Бетман-Голльвег - что это не подлежащее оценке суда формальное доказательство и т.п¹².

       Научное направление, согласно которому признание  представляет собой простое показание во вред себе и в пользу противника, хотя и обозначилось в конце XVIII в., свое развитие получило лишь в последней четверти XIX столетия. В этот же период институт признания начал активно исследоваться и в отечественной процессуальной литературе. И хотя специально ему была посвящена лишь одна монографическая работа М.И. Малинина «Судебное признание в гражданских делах», так или иначе, свое аргументированное мнение относительно данного института высказывали практически все видные русские процессуалисты конца XIX - начала XX в. Среди них также не было единства по принципиальному вопросу о том, чем является признание по своей правовой природе и какой правовой принцип обусловливает существование данного института: распорядительное ли это действие стороны, основанное на принципе диспозитивности, или же доказательство, которое представляется суду в соответствии с состязательным началом гражданского процесса. М.И. Малинин, А.Х. Гольмстен, К.И. Малышев, В.Л. Исаченко в своих работах исходили из того, что признание - это процессуальная сделка, являющаяся обязательной для совершившей ее стороны и для суда.

       Основой для данного положения служила  более общая возможность заинтересованных лиц распоряжаться своими правами, в связи с чем считалось, что, следовательно, и суд должен считать факты, признанные стороной, действительно существующими и сообразно с этим постановлять решения. В результате, несмотря на отсутствие прямого указания в Уставе гражданского судопроизводства, согласно сложившейся судебной практике признание, сделанное в ясно выраженных категорических заявлениях, было обязательно для суда и устраняло другие доказательства (Р.С. 1871 г. N 546)¹³.