И еще момент.
Пытаясь скрыться из долины в горы
и спастись от истребления, побежденные
карабкались на склоны, вызывая на
себя камнепады и осыпи — явление
в горах частое и естественное.
Это неожиданное содействие природы
победителям превратилось в легендах
в каменный дождь: якобы бог с
неба бросал в отступавших глыбы.
Нечто очень
своеобразное получается с чудом
воскресения Христа. Ученым сегодня
ясно, что христиане, создавая миф
о Христе, заимствовали распространенные
на Востоке (и в частности, в Египте)
культы ежегодно умирающих и воскресающих
богов зеленой природы, например
Осириса. В мистериях таких культов
знатные и старейшие разыгрывали
обряд погребения, „гроб" оплакивали
плакальщицы, в урочный час определенного
дня жрецы объявляли, что бог
воскрес и являлся им как живой.
В Новом завете рассказы о погребении,
воскресении и вознесении содержатся
у всех четырех евангелистов и
в Деяниях апостолов.
Из этих текстов
мы узнаем, что хоронили Христа знатные
люди, что его оплакивали три Марии
(имя не только от Мариам, т. е. „госпожа
моря" - арамейское, но и от Марьг
-„горькой", еврейского корня, - так
нередко звали на Востоке плакальщиц)
, что произошло воскресение на
заре в воскресенье и Христос
затем явился засвидетельствовать
о своем оживлении апостолам-ученикам.
Перед нами выступает превращенная
в величайшее чудо христианства канва
ритуала мистерий Осириса и других
умирающих и воскресающих богов.
Апостольские
послания
Очень важное значение
в Библии для понимания принципов
и практики христианства имеют послания.
Это, по существу, инструктивно-согласовательные
письма, которыми в период своего становления
обменивались, нередко через посланцев-апостолов,
раннехристианские общины. Из посланий
видно, что раннее христианство рождалось
в борьбе мнений и личностей, а
не в благоговейном собрании людей
вокруг раз и навсегда данной истины,
что в христианстве были и хорошие
люди и довольно несимпатичные носители
разнообразнейших пороков и что
это было отнюдь не иконописное собрание
святых образцов христианства на все
века, а представители человеческого
общества со всеми присущими людям
достоинствами и недостатками. Отсюда
мы узнаем о точках зрения церкви на
ряд практических вопросов, которые
вставали перед новой формой религии
(церковь и государство, церковь
и власть, верующие и неверующие,
семейные отношения, отцы и дети, отношение
к женщине и т. п.).
Маргинал
"Маргинал"
— слово модное, но понятие
довольно неопределенное. Отсюда
и не вполне ясна роль этого
явления в культуре. Ключевой
в определении маргинала представляется
характеристика — "внесистемный".
Маргинал вне социальной структуры,
т.е. не принадлежит к тем
элементам (социальным группам),
отношения между которыми определяют
характер общественного целого.
В художественной культуре он
вне основных для нее художественных
направлений, вне основных типов
художественного мышления и языка.
Как таковой маргинал не принадлежит
ни к господствующей, ни к основным
оппозиционным группам и субкультурам.
"Маргинал"
— понятие безоценочное. Это ни
"хорошо", ни "плохо". Ибо может
быть и "хорошо", и "плохо",
но современники об этом, как
правило, знать не могут. Не
имеет данное слово и постоянного
денотата — обозначаемого им
конкретного предметного содержания.
То, что сейчас внесистемно, завтра
может войти в систему. Но
может и не войти. То, что
сегодня системно и даже господствует,
завтра окажется на обочине
и социальной структуры, и художественной
культуры.
Маргинал
— тот, кто отстал и тот,
кто опередил. Он может быть
атавизмом отжившей уже культуры,
ее ценностей, мышления и языка.
И может быть человеком будущего,
чьи творения, не понятые и
не принятые современниками, войдут
в основание грядущей культуры.
Но маргинал и тот, кто "заблудился",
кто производит "продукты", —
действия, произведения, ценности, не
имеющие ни прошлого, ни будущего.
Отсюда и
функции маргинала в культуре:
он ее или консервирует, или
развивает, или разлагает. В
первых двух случаях маргинал
нужен человечеству. Культура должна
быть благодарна тем "чудикам",
которые не могут поступиться
принципами прошлого. Ибо культура
— это всегда сохранение прошлого.
Тем более что никогда неизвестно,
что в этом прошлом, казалось,
отжившем, актуализируется, пусть
в далеком, будущем. Хотя, конечно,
консерватор тормозит развитие.
Но не слишком, так как он
одинок, его единомышленников мало,
и не они определяют судьбы
культуры.
Нужен культуре
и маргинал — "человек будущего".
Такие, как он, "на обочине"
культуры нарабатывают принципы
мышления, поведения, ценности и
язык, нужные следующим поколениям,
которые "откроют" своих
предшественников и воздадут
им долждое. Но не современники.
Современники отторгнут их и
не пойдут за ними, восклицая
"Осанна!". Это пророки трагической
судьбы.
Трагизм
их усиливается тем, что от
лжепророков культура отличить
их не может. От тех, кто
"заблудился" сам и дает ложные
ориентиры другим; ориентиры, ведущие
в тупики. Дезориентация разлагает
культуру, губительно воздействует
на нее. Но для различения
пророков и лжепророков у культуры
надежного критерия нет.
Определенные
критерии существуют лишь в
отношении системных элементов
культуры. Есть нормы мышления, поведения,
языка и в господствующей культуре,
и у "системной оппозиции".
Согласно этим нормам, культурные
феномены оцениваются нередко
противоположным образом. И тем
не менее в соответствии с
определенными ценностями, нормами
и логикой той или иной субкультуры.
Для маргинала же, для маргинальных
явлений, по определению, надежного
критерия нет. Ибо система в
этом случае оценивает внесистемное
явление. И ничего не стоит
в такой ситуации ошибиться,
приняв шарлатана за новатора, а
новатора за безумца. Короче, маргинал
— это и дрожжи нового, и атавизм старого,
и извращение сути культуры. Это тот, кто
"не в ногу".
Если же
применить вышеизложенное к анализу
современной культуры, то очевидным
представляется лишь то, что маргинальным
в ней не является. Например, ни
"художественный примитив", ни
детское творчество, ни изобразительное
творчество душевнобольных к
маргинальным явлениям не относятся.
После дадаизма, сюрреализма, экспрессионизма,
абстракционизма; творчества Клее,
Дюфи, Дали, Кирико, Нольде, Бекмана,
Кандинского, Поллока и многих
других профессиональных художников-авангардистов
типы художественного мышления
и языка примитивистов, детей
и душевнобольных были включены
в систему художественной культуры
XX в. Маргинальными представляются
сейчас, скорее, произведения "соцреализма"
и крайние проявления "постмодерна":
вроде известных "акций"
Кулика и Бреннера. Рискну предположить,
что если в первом случае
мы имеем дело с атавизмом,
то во втором — с шарлатанством.
Хотя, как уже говорилось, имея
дело с маргиналом, ни в чем нельзя
быть уверенным.
Феномен
маргинальности в
культуре
Понятие
маргинальности в нашей научной
литературе в отличие от западной
(введено американским социологом
Р. Парком) появилось сравнительно
недавно. Очень скоро оно распространилось
и без всяких на то оснований
стало употребляться с явным
оценочно-негативным оттенком. Феномену
маргинальности у нас в той
или иной степени придавался
акцент чуждости, беспочвенности, культурной
ущербности. Причина этого вероятнее
всего кроется в идеологизации
национально-культурных ценностей.
Если человек в полной мере
не вписывается в контекст
приоритетного для данного сообщества
культурной ориентации, выпадает
из него — значит, он маргинал.
Отчасти
такое толкование термина объясняется
буквальным переводом с латинского
marginalis — расположенный на границе,
у края. Отсюда ложное понимание
социокультурной неполноценности
соответствующего слоя людей
как своего рода бомжей от
культуры. Но маргинал — это
вовсе необязательно деклассированный
культурно дезориентированный человек.
Зачастую он просто не принадлежит
какой-либо культуре, сообществу. Нередко
он находится на пересечении
разных культур и создает высокие
творения вне сколько-нибудь определенных
национальных координат.
Весьма
примечательно в этом смысле
творчество наших известных композиторов
— А. Шнитке, Э. Денисова, С.
Губайдулиной. А. Шнитке говорил:
"Я все время вижу висящий
передо мной вопрос. Ищу ответ
на него, но пока не нашел.
И вопрос этот связан с тем,
что, не будучи русским по
крови, я связан с Россией,
прожив здесь всю жизнь. (Последние
годы А. Шнитке жил в Германии,
— А.О.) С другой стороны, многое
из того, что я написал, как-то
связано с немецкой музыкой
и с идущей из немецкого
логикой, хотя я специально
и не хотел этого" 1. Характерно,
что похожие высказывания встречаются
у русского по происхождению
Эдисона Денисова, жившего последнее
десятилетие во Франции до
своей недавней кончины; а также
татарки Софьи Губайдулиной, место
пребывания которой вслед за
Россией — Германия.
Следует
заметить, что в наше время
наряду с национально-самобытными
произведениями искусства существуют
и такие, национальное своеобразие
которых обнаружить довольно
проблематично. Это музыка авангардистов
А.Шенберга и А.Веберна (австрийцы),
П.Булеза (француз), Л.Ноно (итальянец),
К.Штокхаузен (немец), Дж.Кейджа (американец),
К.Пендерецкого (поляк), Я.Ксенаксиса (грек).
По тем же признакам можно назвать длинный
ряд имен живописцев или скульпторов.
Здесь правомерно
говорить об особой художественно-эстетической
парадигме — вненациональной
по своей основе. Общечеловеческое
проявляется тут, в определенном
смысле, через космополитическое.
Проявление национального в таком
искусстве настолько мало уловимо,
а то и вовсе проблематично,
что существо дела не меняет.
В подобных случаях причастность
художника к мировой культуре
практически не опосредуется
культурой национальной.
В
современном мире все более
дают о себе знать интегрированные
культурные образования, возникающие
вследствие поступательной эволюции
цивилизаций, ускоренного развития
коммуникативных связей, диффузных
межнациональных процессов, усиливающейся
миграции народов, взаимопроникновения
и слияния культур. Мы с полным
правом говорим сегодня о культуре
в целом европейской, азиатской,
африканской, латиноамериканской, хотя
каждая из них внутри себя
чрезвычайно национально мозаична.
Иначе говоря, одновременно с
процессами дифференциации нарастают
интегративные процессы, в известной
степени нивелирующие национальные
различия в культуре. Такова историческая
закономерность, результатом которой
является феномен маргинальности,
когда человек не может со
всей определенностью отнести
себя к конкретной культуре. Сама
постановка вопроса о том, хорошо
это или плохо, некорректна.
Естественно, что велик слой
маргиналов в США, потому что
это страна эмигрантов. В бывшем
СССР и современной России
по причине многонационального
состава населения множества
языков, разнородных традиций и
обычаев, нарастающих миграционных
процессов человек все чаще
оказывается на границе, промежутке
разных культур, их пересечении.
Весьма распространены
случаи, когда человек в силу
разных обстоятельств не укоренился
в культуре своих предков (включая
родной язык, обычаи, традиции), успешно
вошел в культуру близкую или
совершенно инородную, и не
одну на протяжении всей своей
жизни.
В изложенном
контексте, надо полагать, становится
очевидной попытка выйти за
рамки преимущественно негативного
понимания феномена маргинальности.
В заключение заметим, что в
научно-методологическом плане было
бы продуктивно соотнести это
понятие с содержанием понятия
"космополитическое", усилия по
реабилитации которого автору
уже доводилось предпринимать.
Список
литературы
1.Косидовский 3.
Библейские сказания. М., 1969.
2.Косидовский 3.
Сказания евангелистов М., 1979.
3.Крыв еле в И. Библия:
историко-критический анализ. М., 1985.
4.Хоруженко К.М.
Культурология: Энциклопедический
словарь РнД., 1997 г.