Статья Сталина "Марксизм и языкознание"

    Псевдоучение  Марра и Статья Сталина «Марксизм и вопросы языкознания» 

    СССР  – одно из наиболее противоречивых, абсурдных, жестоких и в то же время великих  и несомненно важных явлений в истории  этой планеты. Коммунистическая идеология, настолько  жестко пропагандируемая, настолько хитроумно придуманная и многообещающая, проникла абсолютно во все сферы жизни общества. Но к чему тут языкознание, спросите вы. Разве могла советская власть добраться даже до такой науки и вплести в нее свои идеологические мотивы? Конечно, ведь для русского человека, особенно когда он находится под давленьем либо свято верит в то, что строит великое беззаботное будущее, нет ничего невозможного. Когда мы с коллегой начали изучать этот вопрос, нас шокировал тот факт, что во времена СССР человек, не имеющий специального образования (пусть даже этот человек – сам генсек Иосиф Сталин) мог вмешиваться в такую далекую от политики науку, как языковедение.

    Я и моя коллега  хотим вернуть  вас в середину прошлого века, когда  наши бабушки и  дедушки только начинали свою жизнь, готовясь шагать ровным строем в светлое коммунистическое будущее. А что же происходило с языкознанием в то время? Сейчас узнаем.

    Прежде  всего мы хотели бы познакомить вас  с таким термином, как марризм. Марризм, который также имеет названия яфетическая теория, теории стадиальности, яфетидология – это особое научное течение, которое берет начало в 30-х годах 20 века, получившее свое название в честь главного идеолога Николая Марра. По своей сути это учение представляет собой теорию происхождения, истории и «классовой сущности» языка. Такое явление как марризм появилось вследствие многочисленных попыток советских ученых наложить идеологических отпечаток на языкознание и обосновать сию науку с точки зрения марксизма-ленинизма. В данный момент марризм представляет ценность для сравнительно-исторического языкознания.

    Кавказовед, археолог и историк Николай Марр (1864—1934), не имевший собственно лингвистического образования, с 1912 года академик Санкт-Петербургской императорской академии наук (после революции — Российской) в ноябре 1923 года выступил с «Новым учением». Многие вполне естественно принимали принципиально недоказуемые (но, тем самым, и принципиально неопровержимые) утверждения «единственного специалиста» в этой области на веру.

    Основные  постулаты марризма:

1. Язык произошёл от «трудовых выкриков» в результате «звуковой революции» и связан с началом трудовой деятельности человека. Ему предшествовала кинетическая (жестовая) речь.
2. Язык имеет классовую природу, являясь «надстройкой» над социально-экономическими отношениями; возможно выделить стадии языка, связанные с марксистскими стадиями общества: доклассовым обществом, рабовладельческим строем, феодализмом, капитализмом, а следовательно — должен возникнуть новый язык коммунистического общества. Это будет «новый и единый язык, где высшая красота сольётся с высшим развитием ума».
3. Праязык не может делиться на несколько новых языков; языки могут только скрещиваться; соответственно, сравнительно-исторический метод отвергается;
4. Все слова всех языков имеют общее происхождение (моногенез), а именно от «четырёх элементов» — изначальных трудовых выкриков САЛ, БЕР, ЙОН и РОШ (первоначально «не имевших никакого значения» и использовавшихся в магических целях). Разные социальные группы придавали этим элементам разное значение и соединили эти выкрики в различные комбинации, откуда и пошел язык, например:

    От  элемента РОШ произошли такие слова – красные, русы, рыжий.

5. Праязык не может делиться на несколько новых языков; языки могут только скрещиваться; соответственно, учение о генеалогической классификации языков несостоятельно, а все языки представляют собой продукт скрещения.

    Учения  Марра было принято  на Ура советскими властями, оно было условно окрещено как «Новое учение», и, после вступления Николая Марра внедрялось как единственная классово верная теория в языкознании. Вокруг Марра сложилась «школа» пропагандистов псевдомарксистских лингвистических лозунгов, порой не имевших никакого языковедческого образования и занимавшихся не исследованиями, а шельмованием оппонентов марризма, которым предъявлялись прямые политические обвинения без какой-либо попытки научной дискуссии. В наше время учение Марра рассматривается как песевдонаука, однако это явление привлекло современных учёных к исследованию синхронных закономерностей языка, социолингвистики, языковой типологии, невозможности ограничиваться сравнительно-исторической проблематикой. Государственная поддержка этого учения затормозила развитие отечественной лингвистики.

    Уже в 50-е годы, несмотря на одобрение власти, появились противники учения Марра, что привело к открытию в мае 1950 года дискуссии в газете «Правда», начатую противником марризма Чикобавой. Казалось бы, что в истории советского языкознания намечались светлые горизонты, но не тут-то было. В дело решил вмешаться не кто иной, как главный герой нашей презентации – Иосиф Сталин. Ему было не выгодно учение марристов, ибо у него появилось слишком много противников среди советских лингвистов, которые были недовольны положением вещей. Но и давать им свободу товарищ Сталин не собирался, несмотря на то, что порывом к его вступлению в дискуссию было именно обращение языковедов, которые здраво смотрели в корень проблемы. Статья Сталина полностью развенчала постулаты марризма и это учение в целом.

    Работа Сталина состоит из нескольких частей. Сначала идёт, в стиле интервью, давая ответы на вопросы ученых и молодых учащихся. Сталин, начиная с оговорки «я не языковед, и, конечно, не могу полностью удовлетворить товарищей», касается в основном философской стороны языка и его связи с общественными формациями («язык как надстройка» по Марру). Сталин показывает, что такой связи нет, русский язык в целом после «Октябрьского переворота» не поменялся, а утверждения Марра не соответствуют взглядам, например, Энгельса, который придерживался вполне традиционных лингвистических теорий. Теория классовости языка объявлена «примитивно-анархической». В качестве альтернативного Сталин предлагал сравнительно-исторический метод, который, при «серьёзных недостатках» (не конкретизировалось каких), всё же «толкает к работе, к изучению языков». Тем самым статья Сталина снимала с компаративистики тяготевшие над ней в 1920—1940-е годы обвинения марристов в «буржуазности» и расизме.

    Современная оценка сталинской работы очень противоречива. С одной стороны, она ясно показала бесперспективность как марризма вообще, так и попыток  построить особое «марксистское языкознание». Это привело к значительному оздоровлению обстановки в советской лингвистике, переживавшей новую волну вненаучных проработочных кампаний, к деполитизации науки о языке. С другой стороны, содержала ошибочные суждения, которые лингвисты были вынуждены некоторое время воспроизводить. Труд Сталина всячески пропагандировался и переиздавался; цитаты из него были обязательными не только для лингвистических работ, но и для обычных грамматик и словарей. Работа Сталина была переведена на английский, немецкий (1951), японский и другие языки, в том числе языки народов СССР^[4], и изучалась многими лингвистами, в основном испытавшими влияние марксизма, но не только. Сочувственно отзывались о развенчании марризма многие нейтральные к политике зарубежные учёные, в частности, Жозеф Вандриес. Ноам Хомский нашёл её «совершенно разумной, но без каких бы то ни было блестящих открытий. Репутация Сталина как «языковеда» нашла отражение в известной сатирической песне Юза Алешковского:

    Товарищ Сталин, вы большой  учёный — 
В языкознаньи знаете вы толк, 
А я простой советский заключённый, 
И мне товарищ — серый брянский волк. 

    В наши дни и само псевдоучение Марра, и статья Сталина  доказывают, что нельзя в языкознании  опираться на политику и идеологию. И  также нельзя не брать  во внимание установление родства языков и их развитие как родственных, что в советскую эпоху рассматривалось как проявление расизма.