ЮФО на фоне демографической картины мира

       ЮФО на фоне демографической  картины мира

М. Ю. Макаренко,

кандидат  исторических наук,

  доцент кафедры 

новейшей  отечественной истории 

Кубанского  госуниверситета 

    В последние годы, когда пришедшая  с юга планеты волна демографического взрыва встретилась с резким снижением естественного воспроизводства экономически развитых обществ, социальный заказ на всестороннее комплексное исследования населения приобрел особое значение.

    Проблема  неравномерности воспроизводства  между богатым Севером и бедным Югом, формируя лавину новых проблем (стихийные миграции и связанная с ними социальная напряженность лишь одна из них), становится все более острой.

    К сожалению, в Российской Федерации  прижились демографические недостатки и модернизированного западного, и  традиционного восточного образа жизни. Репродуктивное поведение ─ один из немногих социальных показателей, по которому большинство регионов России уверенно примыкает к сообществу развитых стран. Имея неприлично низкую (особенно у россиян-мужчин) по сравнению с соседним Шенгеном среднюю продолжительность жизни, Россия одновременно с самыми богатыми европейскими странами и Японией страдает от проблем, связанных с последовательным старением населения.

    13 мая 2000 года указом Президента  Российской Федерации институт  полномочных представителей президента в регионах преобразован в институт полномочных представителей в федеральных округах. Одним из семи созданных округов становится Южный федеральный, состоящий из 13 административно-территориальных образований. Цель предлагаемых материалов ─ представить особенности демографической ситуации и миграционных процессов в регионах ЮФО на фоне российских, и, шире ─ мировых тенденций развития населения.

    Северный  Кавказ и Нижнее Поволжье  особая российс- 
кая территория, не только самая многонациональная, но и характеризующаяся тем, что плотность компактного расселения этносов здесь одна из наиболее высоких в мире. В округе присутствуют и самая высокая в России рождаемость, и самая низкая смертность.

    Эпитет  «самый» часто сочетается с понятием непохожести, контрастности отдельных регионов: на территории в 3,5 % российских земель высокий уровень безработицы соседствует с явным недостатком трудовых ресурсов; неравномерность размещения населения сочетается с различной степенью урбанизации; формирующиеся агломерации ─ с практически незаселенными местами…

    Численность населения, проживающего на территориях, вошедших в округ, на протяжении ХХ века изменялась следующим образом: 1926 г.  11 609 тыс. человек, 1939 г.  12 969, 1959 г.  14 342, 1970 г.  17 740, 1979 г.  19 172, 1989 г.  20 666 [¹]. По данным переписи, проведенной в октябре 2002 г.,  22 907 тыс. человек [²], что составляет примерно 15 % населения России.

    Анализ  приведенной динамики свидетельствует  об устойчивом росте доли населения округа в общей численности  россиян. Несмотря на стремительное сокращение граждан России в населении Земли ^*, этот рост имеет все основания продолжиться в XXI веке. В 1989─2001 гг. Южный округ ─ единственный из семи федеральных увеличивал общую численность населения  на 935 000 (4,6 %), и только в нем росла численность горожан  на 29 000 (0,2 %) [³]. Максимальных размеров достигло увеличение сельского населения: за указанный период  907 000 (11%); кроме Южного незначительно выросло сельское население только Сибирского и Уральского округов  на 128 000 (2,2 %) и 1 000 (0,0 %) [⁴].

    Таким образом, за счет ускоренного роста  жителей сельских населенных пунктов  вес городского населения от 1989 до 1 января 2002 года сократился с 60 % до 57,3 % [⁵]. Последняя перепись, регистрируя наличное (а не постоянное как в предыдущих случаях) население,  зафиксировала 57,5 % горожан [⁶]. Это гораздо ниже практически не изменяющегося с 1989 г. среднероссийского уровня (примерно, 73 %) и четко демонстрирует сохраняющуюся приоритетность сельскохозяйственных отраслей.

    В современных условиях основными  факторами развития сельского хозяйства  являются инвестиции в аграрный сектор, обеспеченность основными производственными  фондами (ОПФ), социально-демографический  облик региона. Но, все же, основой современного сельского хозяйства, несмотря на все достижения ─ агрономические, агротехнические, открытия в области биологии и химии, по-прежнему остается естественное плодородие почвы. Природно-географические условия ─ качество почвы, расположение и частота рек, особенности рельефа и климата ─ все это, продолжает определять в российских условиях основные отрасли и общую успешность ведения хозяйства.

    Московская  и Ленинградская области ─  регионы с традиционно высоким  объемом капиталовложений в АПК ─ просто обречены на успех, поскольку имеют также наибольшие размеры ОПФ сельхозназначения на единицу площади. Для регионов Поволжья и Предуралья при низкой обеспеченности ОПФ свойственны взвешенность и продуманность преобразований. «Заслуга» Северного Кавказа ─ агроклиматические и почвенные условия. Кроме того, на юге России сложилась развитая транспортная инфраструктура, значителен уровень развития легкой и пищевой промышленности. При всем этом не стоит недооценивать роль демографической обстановки, благоприятной в большинстве регионов Южного федерального округа; в целом высокую (а иногда ─ и избыточную) обеспеченность сельского хозяйства трудовыми ресурсами.

    Сокращение (за счет естественного прироста) постоянного  населения временно исключало Ростов-на-Дону и Волгоград из городов-миллионеров, хотя наличное население обоих городов продолжало превышать миллион. Согласно материалам переписи 2002 г., постоянное населения Ростова-на-Дону составило 1 070,2 тыс. человек (10 место среди городов России), Вол-гограда ─ 1  012,8 тыс. (12 место), Краснодара ─ 644,8 тыс. (18 место) [ ⁷].

    За  исключением последних лет доля городского населения росла в  округе практически повсеместно, но в одних случаях она достигала  такого уровня, который позволял говорить о превращении регламентированного сельского общества в дискретное городское, в других – только о движении в этом направлении. По данным переписи 2002 г., количественное выражение процесса имело следующий вид: более ¾ населения проживало в городах Волгоградской области, более 67 %  горожан ─ в Астраханской и Ростовской, 53,5 % ─ в Краснодарском крае. Полюсом незавершенности урбанизации продолжают оставаться Дагестан (42,8 % горожан) и Чечня (33,8 %) ─ крайний юго-восток региона [⁸].

    Вообще, в направлении  с северо-запада на юго-восток – от равнин в сторону предгорий и гор ─ меняется многое: падают увлажненность и плодородие почв, количество пахотных земель, нарастают гористость и изрезанность рельефа, усиливаются историческая давность и влиятельность ислама, падают уровень общей урбанизации и европеизации, сокращается доля русских в составе населения, возрастает этническая мозаичность, «а с нею ─ реальная и потенциальная этническая напряженность» [⁹].

    Основной  массив жителей округа располагается  в пределах главной полосы расселения, которая проходит по западной части Ростовской области, спускается на юг в Краснодарский край и далее, практически совпадая с Северо-Кавказской железной дорогой, следует в юго-восточном направлении ─ до Волги и по ее долине. Слабо заселены восточные части Ростовской области и Ставрополья, высокогорные районы Большого Кавказа, Ногайская степь в Прикаспии, значительная часть Калмыкии.

    Подобная  ситуация складывалась постепенно: уже  в 1959 г. средняя плотность населения  всех регионов (за исключением Калмыкии) заметно превосходила общероссийский показатель, причем в ряде из них ─  в Адыгее, Северной Осетии-Алании, Краснодарском крае ─  в 6─9 раз.

    В 1980 г. на первое место по плотности  населения вышла 
Северная Осетия-Алания ─  74,6 человек на кв. км. Далее ─ Чечено-Ингушетия ─ 59,9; Краснодарский край ─ 58,4; Адыгея ─ 53,3; Ростовская область ─ 40,8. По-прежнему низкую плотность имела Калмыкия ─ 3,9 (средняя по России ─ 8,1).

    Сегодня Северная Осетия-Алания  сохраняет  свое лидерство ─ 84,6 человека на 1 кв. км.; за ней с показателем 65,8 следует Краснодарский край, во всех остальных административно-территориальных образованиях (опять же за исключением Калмыкии) плотность  превышает среднероссийский уровень ─ 8,5 чел. Слабозаселенными территориями остаются Волгоградская и Астраханская области ─ в них на километр приходится по 23 жителя, и особенно ― Калмыкия (4,1). На этих территориях происходит сокращение числа сельских населенных пунктов  [¹⁰].

    Свойственное  России с начала 1990-х гг. депопуляционное состояние охватило и большинство территорий Южного Федерального округа, в котором средний показатель естественной убыли населения составил в 2002 г. 3,3‰ ^*, Наиболее выражен процесс на северо-западе ─ в Ростовской и Волгоградской областях, Краснодарском крае: в 2002 г. превышение смертности над рождаемостью составило в них соответственно 7,5‰, 7‰, 5,8‰  [¹¹].

    Между тем четыре административно-территориальных  образования, входящих в округ, имели  в 2002 г. естественный прирост населения.  Достаточно скромный (0,3‰) в Кабардино-Балкарии и Калмыкии, он достигает максимальных значений в Ингушетии и Дагестане. Самая высокая  в России рождаемость ―18,5‰ и низкая смертность ―7,2‰ обеспечили в Дагестане естественный прирост ― 11,3‰, с которым он уступает только общероссийскому лидеру ― Ингушетии (естественный прирост составил 12,1‰), где были отмечены рождаемость 16,1 на 1000 человек населения и самая низкая в России смертность ─ 4,0 [¹²].

    Неравномерность режимов естественного воспроизводства  определяется нахождением славянского и неславянского населения на разных стадиях демографической модернизации.

    Сокращение  рождаемости объясняет концепция  демографического перехода, согласно которой на определенном этапе жизнеохранительные, матримониальные и репродуктивные установки населения изменяются. Как правило, происходит резкое возрастание естественного прироста, вызванное, в основном, сокращением младенческой и перинатальной смертности. На смену относительно недолгому росту рождаемости приходит фундаментальное снижение.

    Начало  демографического перехода переживают сейчас большинство стран Третьего Мира, для них характерно ”внезапное” появление многочисленного активного (часто ─ невостребованного) молодого поколения. Так было и в Европе XIX века, когда благодаря демографическому выигрышу, принесенному переходом, возникли предпосылки для стремительного экономического роста и мощных миграционных волн, которые привели к освоению Нового Света, Сибири, Австралии.

      В России демографический переход  начался в последней трети  XIX века в Центре и  Северо-Западе, лет на 100 позже, чем в Западной Европе, завершившись почти одновременно с ней.

    Русские области Кавказа вступили в период социально-демографической модернизации в 1920-х годах.

    К концу 1930-х гг. степень модернизации русских регионов ЮФО практически догнала среднероссийский уровень. Потрясения 1940-х гг. нанесли серьезный удар по её развитию, не изменив, однако, принципиальных тенденций: в начале 1950-х процесс демографического перехода продолжился

    Для стран, прошедших демографический переход, свойственна типично западная – «стареющая» ─ структура населения, складывающаяся в результате  низкой рождаемости и «накапливающихся» — в результате растущей продолжительности жизни — стариков.

    Изменение возрастной структуры (за счет собственного стареющего населения и славянской иммиграции, в составе которой процент пожилых непропорционально высок) краев и областей ЮФО приводит к перестройке иерархии ценностей, усилению нагрузки на здравоохранение, на системы социальной защиты. Кроме того, огромных затрат требуют беженцы и вынужденные переселенцы.

    Утопичность проектов «стимулирования рождаемости» показывает весь мировой (в частности  —  столетний французский) опыт, а, следовательно, России придется активно  принимать мигрантов^*.

    Титульное население республик округа имеет расширенное воспроизводство, складывающееся в результате относительно высокой смертности и высокой рождаемости, отмеченное сокращение которой свидетельствует о вступлении во вторую фазу перехода. В среде славянского населения и немцев процесс демографического перехода завершен; у греков, проживающих в ЮФО, близок к завершению.

    Уровень социально-демографической модернизации армян отличается не слишком. Но повышенный процент (по сравнению с русскими и немцами) репродуктивных возрастов, а также развитие перехода по английскому типу, при котором снижение рождаемости происходит довольно медленно, приводит к увеличению доли армян в составе населения не только благодаря миграционному, но и за счет естественного прироста.

    Депопуляционный процесс и нехватка трудовых ресурсов в русских краях и областях несколько смягчаются миграционным пополнением. Незначительное в Адыгее и Астраханской области, оно повышается в Северной Осетии и Волгоградской области и достигает максимума в Краснодарском и Ставропольском краях, Ростовской области, т. е. там, где депопуляционный процесс наиболее выражен.