Легализация денег

     Легализация (отмывание) денежных средств или иного  имущества, приобретённых  преступным путём (ст. 174 и ст. 1741 УК РФ). 

     Всего за период действия УК РФ 1996 г. по ст. 174 было зарегистрировано 6561 преступлений и привлечено к уголовной ответственности 628 лиц, из них в 2002 г. 1129 преступлений  и привлечено к ответственности 89 лиц. Статистикой по ст. 1741 УК РФ мы пока не располагаем. Из приведённых цифр виден огромный разрыв между количеством выявленных и зарегистрированных преступлений и количеством привлечённых к уголовной ответственности лиц. 

     Новая редакция ст. 174 УК и введение ст. 1741 УК устранили часть проблем, возникавших  у правоприменителей, но далеко не все, и к тому же породили новые.

     Что понимается под имуществом в ст. 174 и 1741 УК РФ?

Почему законодатель, определяя предмет преступления, исключил способ приобретения денежных средств и имущества путём преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198 и 199 УК РФ, и не указал, например, статьи 177 (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности) и 176 (незаконное получение кредита)?

     Почему  законодатель не включил в объективную  сторону преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, такой способ легализации, как «использование этих средств  для осуществления предпринимательской  или иной экономической деятельности», а предусмотрел только в ст. 1741 УК РФ?

     В каком случае имеет место неоднократность  преступления, предусмотренного ст. 174 или 1741 УК РФ, а в каком такое  преступление будет продолжаемым?

     Каков момент окончания рассматриваемого преступления?

     Европейская конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов  от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г. определяет термин «имущество»  как «имущество любого рода, материальное или нематериальное, движимое или  недвижимое, а также юридические акты или документы, дающие право на такое имущество или на получение выгоды от него». Примерно так же разъясняется понятие «имущество» в ст. 2 Конвенции Организации Объединённых Наций против транснациональной организованной преступности.

     В российском гражданском законодательстве нет определения понятия «имущество», но ст. 128 ГК РФ, говоря об объектах гражданских  прав, относит к ним вещи, включая  деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные  права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. В. М. Алиев и И. Камынин относят эти объекты гражданских прав к предмету рассматриваемых преступлений. Б. В. Волженкин считает, что грамматическое толкование текста ст. 128 ГК РФ позволяет утверждать, что законодатель выделяет несколько групп объектов гражданских прав и к имуществу относит только вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права. Последняя точка зрения представляется верной. В рассматриваемых статьях УК РФ никаких оговорок по поводу содержания понятия «имущество» не имеется, поэтому систематическое толкование закона приводит к выводу о тождественности этих понятий во всех статьях УК РФ.  

     Существенную  трудность будет представлять доказывание, что денежные средства и иное имущество были добыты именно преступным путём. Более того, факт совершения преступления, послужившего источником происхождения легализуемого имущества, должен быть установлен судом. На это в юридической литературе также обращается внимание. Кроме того, учёные обращают внимание также на нелогичность законодателя, исключающего из преступлений, при помощи которых могут быть добыты денежные средства и иное имущество, только четыре — предусмотренные статьями 193, 194, 198 и 199 УК РФ.

     Почему  же законодатель всё-таки исключил названные преступления? Суть всех этих преступлений заключается в невыполнении соответствующих обязанностей, установленных государством, когда субъект либо уклоняется от уплаты обязательных платежей, либо не переводит законно принадлежащие ему средства в иностранной валют. Б. В. Волженкин предположил, что   во всех этих случаях нет предмета преступления — денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём. Эти средства уже были у субъекта и приобретены они не преступным путём, поэтому и надобности в их легализации не существует. Учёный обоснованно считает, что это единственное, хотя и не очень убедительное объяснение, поскольку, если руководствоваться им, то следовало бы указать и на другие преступления, суть которых заключается в невыполнении имущественных обязательств, например, ст. 177 УК (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности).  

     Одним из распространённых способов легализации  средств, добытых преступных путём, является вложение их в уже существующие предпринимательские структуры или использование при создании новых коммерческих организаций, благотворительных фондов и т. п., иначе говоря, использование этих средств для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности. Однако этот способ легализации (отмывания) указан только в ст. 1741 УК и почему-то не указан в ст. 174 УК, хотя вполне возможен и при отмывании средств, преступно приобретённых другими лицами, чему было немало примеров в практике применения ст. 174 УК (в ред. 1996 г.).  Считаем подобное положение вещей   пробелом в законодательстве.

     Проблема  окончания процесса легализации, вопрос о том, когда и при каких  условиях имущественная ценность уже  более не считается происходящей от уголовно наказуемых деяний и утрачивает «клеймо причастности» к исходному (первичному) преступления, либо вообще не затрагивается, либо крайне поверхностно рассматривается отечественными специалистами. Так, В А Никулина считает, что при вложении в предпринимательскую или иную экономическую деятельность средств, полученных незаконным путём, окончанием преступления можно считать «момент, к которому, во-первых, прекращена предпринимательская (или иная экономическая) деятельность, осуществляемая на основе указанных средств, во-вторых, завершены все финансовые операции, прямо или косвенно связанные с этой деятельностью, т. е. с момента прекращения действий с данным капиталом, направленных на извлечение прибыли. Если преступник продолжает использовать в легальной экономической деятельности прибыль, первоначально полученную за счёт доходов от правонарушений, то преступление можно признать оконченным только с момента смерти виновного лица, т. к. конечная прибыль всегда будет незаконной».