Современное состояние в научной и инновационной сфере

Современное состояние  в научной и инновационной  сфере  

Н.В. Бекетов, Якутский государственный университет  

Качественно новые  социально-экономические и политические условия, сформировавшиеся в результате системных преобразований 90-х годов  в России, выявили определенный застой в сфере научной и инновационной  деятельности, сложившаяся модель которой  не соответствовала требованиям  нового рыночного уклада. В настоящее  время назрела необходимость  спокойно и взвешенно проанализировать данную ситуацию с разных точек зрения.  

Тенденции и приоритеты финансирования  

Международная статистика, сопоставление количественных показателей  ресурсного обеспечения науки современной  России и зарубежных стран не представляет больших трудностей, т.к. реорганизация  принципов статистического учета  позволила преодолеть существовавшую в СССР проблему принципиальной несопоставимости большинства показателей. К настоящему времени в российской статистике состояния науки по сравнению  с зарубежной остаются различия только в детальности, периодичности, полноте  охвата и доступности разнообразных  статистических данных.  

Из прямых сопоставлений (табл. 1) следуют хорошо известные  специалистам выводы о весьма скромных масштабах финансирования научных  исследований в России по сравнению  с лидерами развитого мира. Разрыв с США представляется особенно внушительным, однако при сопоставлении с другими  странами, более близкими нам по масштабам экономики и уровню развития, ситуация выглядит по-иному. Так, показатели общенационального  финансирования в РФ вполне сопоставимы  с абсолютным и относительным  уровнем, достигнутым Канадой и  Италией (здесь уместно отметить, что доля ВВП России в затратах на НИР примерно соответствует аналогичным  показателям этих стран). Вместе с  тем установившийся сравнительно низкий уровень объема финансирования науки  далек от практики большинства развитых стран.  
 
 

Глобальной тенденцией прошедшего десятилетия стало наращивание  научных расходов и государством, и корпорациями, преодоление "застойности" показателей общей наукоемкости ВВП (отношение национальных расходов на исследования и разработки к ВВП). За период с 1993 по 2003 г. общие затраты  на научные исследования и разработки в развитых странах (около 30 стран  Организации экономического сотрудничества и развития - ОЭСР) увеличились с 418 до 558 млрд. долл., что означает рост средней наукоемкости с 2,1 до 2,4% ВВП [1].  

Экспертные оценки показывают, что указанная тенденция  в ближайшие годы сохранится и  будет происходить дальнейшее повышение  этого показателя. В США и Японии его уровень превысит 3,2%, а в  тех европейских странах, где  он не достигает в настоящее время 2,7%, он может составить 3,3% через 10-15 лет. Лидером этих процессов стала  Швеция, где наукоемкость ВВП самая  высокая в мире - 3,9% в 2003 г. В Европейском  Союзе в среднем она составила 2,01% [2].  

Повышение уровня финансирования исследований и разработок в развитых странах достигнуто в основном за счет предпринимательского сектора, который  увеличил свои расходы на 50%, в то время как государство - всего  на 8,3%. Поэтому доля частного сектора  в национальных расходах стран ОЭСР возросла с 59% в 1993 г. до 65,2% в 2003 г., а  доля государства упала с 41% до 35% [3]. Крупные корпорации, формирующие  каркас национальных инновационных  систем развитых стран, обеспечивают разработку, производство, рыночное освоение в  национальном и глобальном масштабе целых направлений НТП.  

В России наиболее экономически успешными являются компании, занятые  добычей и экспортом нефти, газа, металлов. Компании сырьевых отраслей, как известно, не являются наукоемкими  и не предъявляют соответствующего их экономическому значению спроса на научные знания и технологии. Лидеры российского бизнеса - например, "Газпром", "Лукойл", - вполне сравнимые по экономическому потенциалу с аналогичными зарубежными компаниями, осуществляют крупные научно-технические проекты  и программы модернизации в своих  подразделениях, но их значение для  научно-технического потенциала страны нельзя сравнить с итогами деятельности лидеров мирового хайтека - "ИБМ", "Сони", "Майкрософт", "Сименс", "Интел" и "Самсунг". В России пока еще нет жизнеспособного  ядра крупных компаний - сходного с  тем, которые существуют, например, в Южной Корее и которые  способны осваивать и создавать  новейшие технологии, укреплять стратегические связи со знающими, квалифицированными поставщиками и клиентами внутри страны и за ее пределами. Это обстоятельство не способствует улучшению российского  инновационного климата.  

Ввиду снижения объемов  государственного финансирования науки  в России можно было бы ожидать  большей эффективности расходов государственных средств, а также  прогрессивных сдвигов в структуре  приоритетов. Однако этого не произошло, и резерв оптимизации использования  бюджетных средств для решения  наиболее важных проблем экономики  и общества, создания заделов на перспективу не был использован. В результате различия в бюджетных  приоритетах РФ и ряда развитых стран  за прошедшее десятилетие только углубились.  

К примеру, в США  основой статей государственных  научных расходов всегда было и остается обеспечение обороноспособности страны, но значение этих статей относительно снижается. Вторым по значению приоритетом  до 1975 г. были программы финансирования космических исследований, на третьем  месте стояло здравоохранение. К 2003 г. ситуация поменялась: научные исследования в интересах обеспечения здоровья нации вдвое превысили соответствующие  расходы на освоение космоса и составили более половины "оборонной" науки. Аналогичные сдвиги наблюдаются в структуре бюджетного финансирования науки и в других странах.  

В России современное  соотношение по указанным приоритетам  близко к послевоенной ситуации в  развитых странах: стабильно высокая  доля оборонных исследований, превосходящих  затраты на социальные цели в 5-6 раз, многократное превышение доли технических  наук по сравнению с науками о  жизни и особенно с финансированием  исследований в интересах здравоохранения.  

Показатели научной  и инновационной деятельности  

Официальная статистика, как российская, так и зарубежная, представляет не очень много данных о результатах научных исследований. Так, Центр исследований и статистики науки (ЦИСН) публикует только сопоставимые данные о патентной деятельности в России и странах ОЭСР. Коэффициент  активности изобретательской деятельности (рассчитывается по количеству патентных  заявок в расчете на 10 тыс. жителей) составил в РФ в 2003 г. 1,1, что значительно  ниже, чем в странах-лидерах (Япония - 29,1, Корея - 9,7, Германия - 6,2, США - 5,7, Финляндия - 5,1, Швеция - 5,3), но ненамного хуже, чем  в таких странах, как Франция, Нидерланды, Канада. Сравнительно низок  в России и показатель соотношения  поданных за рубежом и национальных заявок.  

Эти два параметра  изобретательской активности отражают, с одной стороны, средний уровень  развития патентования в стране, с  другой - слабую интеграцию в мировой  процесс патентования, что характеризует  низкую активность российских производителей на мировых рынках. Подчеркнем, что  при сравнении объемов патентования национальных заявителей за рубежом  оказывается, что разрыв просто огромен: США патентуют за пределами своей  страны более 2 млн. заявок, а Россия - 21 тыс. [4].  

Место России в глобальных показателях исследовательской  активности по количеству опубликованных научных работ в целом остается достаточно высоким. В период 1993-2003 гг. наша страна занимала 8-е место  по числу опубликованных научных  работ - 131,2 тыс. (общая исследовательская  активность), 12-е место по числу  цитированных работ - 46,5 тыс. публикаций, хотя по показателю процент цитируемости работ находится на 144-м месте (38,6%) при среднемировом показателе - 59,1% [5]. Отчасти это объясняется  лингвистическими трудностями - далеко не все российские ученые публикуются  на английском языке, а знание русского у зарубежных специалистов практически  отсутствует. Вместе с тем сравнение  России со странами СНГ и Восточной  Европы показывает, что и уровень, и эффективность исследовательской  работы в нашей стране, как правило, выше.  

Вклад России в традиционно  сильные для нее области науки  хотя и остается высоким, но имеет  очевидную тенденцию к снижению. К началу XXI века РФ занимает четвертое  место в области физики (9,8% публикаций в этой области), пятое место в  области химии (7%), шестые места в  области наук о Земле, о космосе, материаловедении. Россия традиционно  является одной из лидирующих стран  в математике (3,5%), в технических  науках (3,75%). Вместе с тем очень  незначителен вклад отечественных  ученых в интенсивно развивающиеся  в наше время науки о жизни: биологию и биохимию (2%), иммунологию (0,4%), агронауки и науки о растениях  и животных (соответственно 1,5 и 1,7%) [6]. Явное различие в уровнях развития классических областей естествознания и науки о жизни отчасти  объясняется значительным разрывом в их финансировании, сложившимся  в советское время и сохраняющимся  до сих пор.  

Еще один показатель результативности научной деятельности - число Нобелевских премий, присужденных ученым разных стран. В этом отношении  России принадлежит почетное 7-е  место, что отражает и исторически  важное положение нашей страны в  мировом научном потенциале, и  наличие устойчивых традиций в развитии крупных научных школ.  

Современная международная  статистика, располагающая большими массивами данных о научно-техническом  развитии, активно разрабатывает  и постоянно совершенствует методы расчета разнообразных индексов и рейтингов конкурентоспособности, отражающих потенциал и сравнительные  преимущества той или иной страны. Разработчики этих рейтингов исходят  из того, что основной вектор современной  глобальной конкуренции лежит в  области динамично меняющихся преимуществ, основанных на научно-технических достижениях  и инновациях. Новые технологии и  обеспечиваемый ими рост производительности и эффективности позволяют добиваться главного условия национальной и  отраслевой конкурентоспособности: производства товаров и услуг, которые соответствуют  требованиям мировых рынков, на основе высокой производительности труда  и при одновременном повышении  реальных доходов населения.  

Так, в докладе  Всемирного экономического форума (ВЭФ) в 2000 г. в дополнение к публиковавшимся  ранее рейтингам по позиции "технология" введен новый индекс конкурентоспособного роста (Growth Competitiveness Index, GCI), который  стали называть индексом инновационной  способности экономики. Он отражает способность национальной экономики  к устойчивому экономическому росту  в среднесрочной перспективе (ближайшие  пять лет), принимая во внимание текущий  уровень экономического развития.  

В основе построения индекса GCI - выделение группы стран-лидеров  по ключевому, с точки зрения авторов, показателю - количеству патентов, зарегистрированных в стране в расчете на 10 тыс. жителей. Кроме того, в модель включены объемы инновационных инвестиций и их эффективность, а также использование информационных технологий в повседневной жизни  граждан (количество мобильных телефонов  и компьютеров на душу населения  в стране, активность пользователей  Интернета и т.д.). Особо учитываются  институциональные и макроэкономические условия, содействующие или препятствующие инновационной деятельности.  

Полученные индексы GCI показывают, что при таком подходе  экономика России попадает в группу стран с низким уровнем развития, причем по всем составляющим: технологии - 60-е место, институциональные условия - 61-е, макроэкономическая среда - 57-е. Рассмотренные  индексы дают определенное представление  об относительном состоянии сферы  инновационной деятельности РФ, но далеко неполное и противоречивое. Безусловно, соседство страны в предложенном списке с такими государствами, как  Иордания, Венесуэла, Колумбия, Панама, Сальвадор и Шри-Ланка, представляется сомнительным. Россия сохраняет целый  ряд преимуществ в ключевых для  современного развития сферах, в частности  лидерство в ряде научных областей, научные школы и традиции, опыт реализации крупных, в т.ч. международных  исследовательских проектов.  

В то же время сравнение  индексов конкурентоспособности Всемирного экономического форума с показателями общих объемов производства ВВП  в первой мировой десятке (табл. 2) позволяет сделать ряд важных наблюдений.  
 
 

Во-первых, экономика  России сейчас занимает девятое место  в мире и в соответствии с приведенной  таблицей опережает только Канаду. Во-вторых, что более существенно, ясно виден наш разрыв по большинству  качественных показателей роста. Так, если Россия еще опережает Китай  и Индию по показателям ВВП  в расчете на душу населения, то уже  отстает от них по индексу инновационной  способности. Этот разрыв, как показывают рейтинги ВЭФ, говорит о потенциале ускорения развития экономики для  Китая и Индии и, наоборот, об угрозах  экономическому росту России в ближайшем  будущем. В-третьих, если РФ и имеет  значительное преимущество по сравнению  с большинством стран мира по численности  научно-исследовательских кадров, то этот количественный показатель практически  не оказывает влияния на перспективы  экономического роста страны.