Агрессия в международном праве

     В качестве одного из возражений против концепции уголовной ответственности государств приводится тезис, что в случае ее признания «вся тяжесть правовых последствий ложится не на виновных, а на все население, за действия преступной клики должен отвечать народ».

     Подобная  концепция имеет скорее моральную, чем юридическую, ценность и преследует цель осудить со стороны международного сообщества преступное поведение. Народ действительно претерпевает определенные и весьма значительные лишения, но «с юридической точки зрения обязательства, вытекающие из ответственности, налагаются только на государство».

     Суммируя  все вышесказанное, необходимо отметить, что идея уголовной ответственности государств за совершение агрессии обуславливается практической ценности этой идеи – не оставить безнаказанным государство, обычно основной субъект международных преступлений: в качестве главной цели этой концепции можно считать обоснование специального режима ответственности государств за международные преступления, стремление выделить ее из общей теории ответственности государств за действия, нарушающие международное право.¹¹

     Таким образом, государство может совершить  преступление агрессии в международном праве, но не может подвергаться ответственности по международному уголовному праву, неся международно-правовую ответственность. В данном случае мы имеем дело с несовпадением понятий «субъект преступления агрессии» и «субъект ответственности за агрессию».

     Наконец, ст. 5 Проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества прямо указывает на то, что государства несут ответственность только по международному праву («Судебное преследование лица за преступление против мира и безопасности человечества не освобождает государство от ответственности по международному праву за действие или бездействие, вменяемое этому государству».). Тем более, что «ни одно положение … касающееся индивидуальной уголовной ответственности, не влияет на ответственность государств по международному праву» (ч. 2 ст. 25 Римского Статута).

     Таким образом, концепция уголовной ответственности  государств за совершение преступления агрессии существует лишь в доктринальных разработках. Фактически реализуется политическая (не в смысле оснований, а в смысле процедуры принятия решений) ответственность государств за агрессию. Само появление политической ответственности было вызвано в международном праве новой категорией правонарушений – международными преступлениями. Эта ответственность выходит за рамки традиционной обязанности возместить ущерб и предусматривает меры превентивного характера и меры наказания. По справедливому замечанию, «указанные меры носят репрессивный характер, но уголовными (на сегодняшний день) они не являются».

     Практически таким же образом обстоит дело и с признанием юридического лица субъектом преступления агрессии по международному уголовному праву.

     Более того, в Руководящих принципах в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового экономического порядка (1985 г.) имеется следующее предписание: «Государства-члены должны рассматривать вопрос о предусмотренности уголовной ответственности не только для лиц, действовавших от имени какого-либо учреждения, корпорации или предприятия … но и для самого учреждения, корпорации или предприятия путем выработки соответствующих мер предупреждения их возможных преступных действий и наказания за них».

     Итак, международный документ признает, что  юридическое лицо может совершить преступление агрессии. Но как это лицо будет нести ответственность? Этот же документ требует установить ответственность для юридического лица только в рамках национального закона - и при этом ничего не говорится о том, возможна ли ответственность по международному уголовному праву.

     Понятно, что ответственность юридического лица вполне допустима по международному праву (например, материальная) - но об уголовной ответственности по международному праву речь идти не может. По крайней мере, на текущий момент.

     Ученые, ратующие за введение уголовной ответственности юридических лиц, подчеркивают что вред, причиняемый деятельностью юридического лица, значительно превышает вред, который может быть нанесен отдельным физическим лицом. Противники уголовной ответственности юридических лиц прежде всего подчеркивают, что установление уголовной ответственности юридических лиц не соответствует краеугольным принципам уголовного права - принципам личной и виновной ответственности. Уголовное право связывает ответственность со способностью лица, совершившего преступление, отдавать отчет в своих действиях и руководить ими, каковой обладают лишь люди.

     В принципе, в международном уголовном праве возможно установление именно уголовной ответственности юридических лиц за совершение преступления агрессии – но, по справедливому замечанию В.В. Алешина, это «дело будущего».¹²

     Мы  полагаем, что юридические лица должны быть признаны официально и бесспорно субъектом уголовной ответственности за совершение агрессии по международному уголовному праву: таковое признание позволит более последовательно и эффективно реализовывать задачи международного уголовного права как в международной, так и в национальной юрисдикции.

     Принцип индивидуальной (личной) ответственности  означает, что лицо несет ответственность  по международному уголовному праву в случае, если оно является исполнителем или иным соучастником преступления, а также если оно покушается на преступление.

     Принцип индивидуальной ответственности физических лиц позволяет также добиться более последовательной дифференциации и индивидуализации ответственности за совершение акта агрессии по международному уголовному праву в зависимости от своего фактического участия в совершении деяния, а также от степени завершенности последнего.

     В силу принципа индивидуальной ответственности  лиц по международному уголовному праву, очевидно, что общим субъектом агрессии должен расцениваться любой человек, вне зависимости от каких-либо демографических, социальных, имущественных либо иных характеристик, совершивший это преступление и подлежащий ответственности по международному уголовному праву.

     В отличие от национальных уголовных  законов, практически во всех источниках международного уголовного права отсутствуют какие-либо указания на признаки, характеризующие субъекта преступления. в международных актах речь обычно идет о «лице», «всяком лице», «любом лице».

     Не  только в теории, но и в решениях международных трибуналов субъектами международных преступлений безусловно признаются любые люди.

     В литературе остается дискуссионным  вопрос о том, как несут уголовную ответственность за совершение актов агрессии должностные лица и руководители государства.

     Ряд авторов придерживается позиции, что указанные лица, будучи «воплощением государственной власти», подлежат ответственности не столько личной, сколько как государственные деятели – т.е. их осуждение отождествляется с «осуждением государства».

     Представляется, что такая позиция противоречит принципу индивидуальной ответственности физических лиц за совершение преступлений по международному уголовному праву, в т.ч. и агрессии. Данные принцип, нашедший отражение в решениях Нюрнбергского трибунала, получил дальнейшее закрепление как в статутах трибуналов ad hoc новейшего времени, так и в Римском Статуте.

     Так, например, в одном из решений Международного трибунала по Руанде отмечалось, что «индивиды всех рангов, вовлеченные в вооруженный конфликт как в качестве военного командования, так и не в этом качестве… могут подлежать ответственности».

     Никто не ставит под сомнение то, что руководители государства, юридических лиц могут и должны нести ответственность за совершенные ими преступления. Однако, последнее вовсе не означает автоматической уголовной ответственности государства за совершение агрессии, а является, скорее, одним из самых ярких примеров реализации принципа индивидуальной уголовной ответственности в международном уголовном праве.

     Принцип ne bis in idem - один из фундаментальных принципов, отражающий «справедливость» международного уголовного права и запрещающий повторное осуждение лица за совершение одного преступления по международному уголовному праву (в нашем случае – агрессии).¹³

     В наиболее завершенном виде этот принцип содержится в ст. 9 Проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества и состоит из двух частей:

• Никто не может быть привлечен к ответственности и подвергнут наказанию за преступление, за совершение которого лицо было осуждено или оправдано любым международным судом;
• Никто не может быть привлечен к ответственности и подвергнут наказанию за совершение преступление, за которое данное лицо было уже осуждено или оправдано. Если национальный суд вынес обвинительный приговор, то требуется условие приведения его в исполнение.

     Определяя этот принцип, Комиссия международного права ООН исходила из того факта, что одно преступление может порождать только одно последствие в виде наказания. В противном случае репрессия международного уголовного права была бы ничем не ограничена.

     Нельзя  не согласиться с позицией А.В. Наумова  о том, что уголовно-правовая справедливость, выражающаяся в возможности однократной  ответственности за одно преступление, «аккумулирует» в себе другие важнейшие принципы - ведь все они характеризуют определенный аспект справедливости в уголовном праве, без которой нет справедливости права в целом. Таким образом, справедливость можно рассматривать и как обобщающий принцип, и как обобщающее начало уголовного права.

     Думается, что такое положение вещей  полностью характерно и для международного уголовного права при установлении ответственности за совершение агрессии.

     Однако, имеются вполне определенные юридические  последствия такого формулирования принципа справедливости.

     Факт  совершения преступления агрессии влечет обязанность лица подвергнуться репрессии - при этом как по международному уголовному, так и по национальному уголовному праву (ведь в большинстве государств нормы международного уголовного права имплементированы в национальное законодательство). И в этом случае принцип «нельзя судить дважды за одно и то же» становится своеобразным регулятором возникновения, развития и реализации международного уголовного правоотношения.

     Действительно, если к виновному в совершении агрессии применена норма национального уголовного права, то в силу этого принципа он уже не может подвергаться репрессии по международному уголовному праву, как и наоборот.

     Однако, в силу того, что данный принцип  олицетворяет собой справедливость, то международное уголовное право делает из него прямые исключения по причине «несправедливого» применения уголовного права (международного или национального).

     Так, в статье 20 Римского Статута (ч. 3) имеется  указание на возможность повторного проведения судебной процедуры в Международном Суде в отношении лица, если национальный (или иной) суд был явно несправедлив и:

     а) разбирательство в нем «предназначалось для того, чтобы оградить лицо от ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда»;

     б) процесс был иным образом проведен не независимо или небеспристрастно при отсутствии реальной цели «предать соответствующее лицо правосудию».¹⁴

     При этом наличие или отсутствие оснований  для применения этих исключительных положений находятся полностью на усмотрении Международного Суда. Подобное положение юридически допустимо, так как основанием повторного предания суду (но уже международному) является факт неосуждения лица национальным судом за предположительно совершенное им преступление агрессии. Тем более, что основанием неосуждения может явиться «искусственная» квалификация преступления агрессии по международному уголовному праву как общеуголовного.

     Итак, под «лицом» как субъектом  агрессии по международному уголовному праву надо понимать любого человека, который:

• сам совершил преступное деяние;
• использовал для совершения преступного деяния другого человека (например, при исполнении приказа).

     Наконец, международному уголовному праву знаком специальный субъект преступления агрессии - то есть лицо, обладающее дополнительными юридически значимыми признаками. При этом указание на эти признаки содержатся в самой норме международного уголовного права.

     Так, в соответствии с ч. 1 ст. 28 Римского Статута, военный командир либо лицо, действующее в качестве военного командира, подлежит уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда, совершенные силами, находящимися под его эффективным командованием и контролем либо, в зависимости от обстоятельств, под его эффективной властью и контролем, в результате неосуществления им контроля надлежащим образом над такими силами, когда: