Значение ИФК для подготовки специалистов в области ФК и Спорта

Как отметил  в своем исследовании А. Л. Чистяков, деятельность спортивных лиг, обществ  и клубов в XIX столетии и в начале прошлого века явилась фундаментом  современного российского спорта, научное освоение которого помогает более глубокому осмыслению и решению проблем физкультурно-спортивного движения в наши дни.[5] 

Недооценка предшествующих достижений России в развитии физической культуры, пренебрежительное отношение  исторической науки к проблемам преемственности явно проявилось в том, что в историографии истории физической культуры и спорта дореволюционному периоду не уделялось должного внимания. Это нашло отражение и в учебниках по истории физической культуры, в которых развитию физической культуры в России до 1917 года отводилось в несколько раз меньше места, нежели короткому по историческим меркам советскому периоду. 

Пренебрежение опытом прошлого нанесло ущерб и  развитию органов государственного руководства физкультурным движением. Известно, что к 1914 году в России была найдена оптимальная форма такого руководства в виде Канцелярии Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения, которую возглавлял военный и спортивный деятель генерал В. Н. Воейков. Однако после революции первый орган государственного руководства физкультурным движением в нашей стране был создан лишь в 1930 году. 

И все же, несмотря ни на что, преемственность пробивает  себе дорогу. Например, при создании Всевобуча был использован опыт «мобилизации» спорта в России периода Первой мировой войны. Отказавшись от участия в Олимпийских играх в послереволюционные годы, наша страна вернулась в лоно олимпийской семьи в 1951 году. 

Итак, сказанное  позволяет сделать вывод о  том, что нарушение преемственности  и пренебрежительное отношение к опыту прошлого чревато нежелательными, непредсказуемыми последствиями и выступает в качестве тормоза общественного прогресса. 

Так как преемственность  во многих случаях, подчас с большим  опозданием, прокладывает себе дорогу в той или иной форме, задача спортивной науки состоит в том, чтобы содействовать этому процессу. Необходимо глубоко изучать и пропагандировать историческое наследие для того, чтобы, опираясь на него, увереннее и быстрее продвигаться вперед. 
 

1999 г.

История спорта или история физической культуры и спорта? 

В современных  условиях значительно повышаются требования ко всем общественным дисциплинам, в  том числе к исторической науке, а следовательно, и к составной  ее части – истории физической культуры. 

История физической культуры как учебно-научная дисциплина имеет не только познавательное и воспитательное значение, но и призвана служить дальнейшему развитию физкультурного движения. 

Как учебная  и научная дисциплина история  физической культуры сложилась в  годы Советской власти. Круг историков физической культуры значительно расширился в послевоенный период, особенно в 60–70-е годы XX века, когда вышли в свет: первое учебное пособие для физкультурных вузов, охватывающее весь курс[7]; коллективная монография, подводящая итоги развития физической культуры и спорта в стране за 50 лет советской власти[8]; учебные пособия для средних физкультурных учебных заведений[9]; новый учебник для вузов[10] и другие издания. В последние годы защищен ряд докторских диссертаций по истории и социологии физической культуры (Н. И. Пономарев, Н. Н. Бугров, Д. А. Крадман, К. А. Кулинкович), растет с каждым годом число кандидатов наук в этой области знаний. 

Однако положение, складывающееся с преподаванием  истории физической культуры и спорта в физкультурных учебных заведениях, вызывает удивление. Дело в том, что в учебных планах институтов и техникумов физической культуры из года в год уменьшается количество часов, отводимых на преподавание этой дисциплины. Так, по учебному плану 50-х гг. истории физической культуры в вузах отводилось 100 часов, затем количество их последовательно сокращалось. Ранее учебный план предусматривал выполнение курсовых работ на дневном и заочном факультетах, а в действующем плане их нет. 

Согласно учебному плану 1972 г. на спортивных факультетах введен курс истории спорта. Ознакомление с программой этого курса и некоторый опыт преподавания убеждают, что он является надуманным, искусственным. И вот почему. 

Прежде всего  хотелось бы остановиться на вопросе  о взаимосвязи физической культуры и спорта. Известно, что понятие «физическая культура» шире понятия «спорт». Ведь физическая культура – это часть общей культуры, совокупность достижений общества в деле создания и использования специальных средств физического совершенствования народа. 

Существенным  показателем этих достижений является «уровень здоровья, всестороннего развития физических способностей, спортивного  мастерства и проникновения средств  физического воспитания в повседневный быт людей»[11]. В этом определении  совершенно четко сказано, что спорт в советской системе физического воспитания рассматривается в неразрывной связи с физической культурой. 

Правда, в последние  годы масштабы спорта значительно выросли  и спорт превратился в крупное  общественное явление. Но тем не менее спорт в нашей стране выступает в единстве с физической культурой. 

Неудивительно поэтому, что в работе, посвященной  анализу выступления советских  спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене, председатель Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР С. П. Павлов специальный раздел посвятил состоянию массовой физической культуры в стране. 

Он отметил, что  «результаты выступлений советских  атлетов на международной арене в определенной мере можно рассматривать как показатель качества работы тех или иных наших спортивных организаций по массовому развитию физической культуры и спорта». 

В свете сказанного возникает вопрос: правомерно ли, можно  ли читать историю спорта в физкультурном вузе, не затрагивая вопросов физической культуры? 

Совершенно очевидно, что ответ на этот вопрос может  быть только отрицательным. Историю  спорта методологически неправомерно рассматривать изолированно, в отрыве от истории физической культуры, частью которой она является. 

Нарушение этого  положения привело к тому, что  учебная программа по истории  спорта оказалась в тисках непреодолимых  противоречий. Возьмем, например, вопрос о происхождении физической культуры. Как показано в известных исследованиях советских историков и социологов физической культуры, посвященных первоначальному возникновению физического воспитания, можно говорить о происхождении физических упражнений, элементов физической культуры, но не спорта. Или такой имеющий место в программе вопрос: «Гуманисты и ранние социалисты-утописты о роли гимнастики и атлетики в воспитании человека». Но ведь эти педагоги и общественные деятели говорили не о спорте, а о физическом воспитании, о физической культуре! 

В программе  не нашлось места для освещения известных систем физического воспитания XIX века, хотя без них весьма сложно, по существу невозможно, доходчиво изложить вопрос о выделении спорта, игр, гимнастики и туризма в относительно самостоятельные средства (методы) физического воспитания. 

Большим, по нашему мнению, недостатком курса истории  спорта является невнимание к системе  физического образования П. Ф. Лесгафта, о которой упоминается мимоходом: «Значение трудов физиологов, врачей, просветителей и педагогов (Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, И. М. Сеченова, И. П. Павлова, П. Ф. Лесгафта, Ж. Демени и др.) для создания основ спортивной науки». Нужно ли говорить о том, какой большой ущерб подготовке будущих специалистов может быть причинен таким отношением к важнейшим вопросам истории физической культуры и спорта! 

Особенно, на наш  взгляд, бросается в глаза надуманность нового курса при изложении советского периода истории физической культуры. Задача этого раздела курса –  создать у студентов целостное  представление о развитии физической культуры и спорта в нашей стране, о возникновении, развитии и особенностях советской системы физического воспитания. Однако курс истории спорта не позволяет решить эту задачу, сводя развитие нашего многогранного физкультурного движения только к спорту. 

Следует отметить, что упомянутые недостатки – не упущения авторов программы (ее составляли весьма квалифицированные сотрудники ГЦОЛИФКа и ГДОИФКа), а результат  надуманности самого курса. 

Но как могло  случиться, что в учебный план включили такую «дисциплину»? 

По нашему мнению, дело здесь в том, что составители  учебного плана, вводя новую дисциплину, не обменялись мнениями с теми, кто  будет ее преподавать, со специалистами  в области истории физической культуры и спорта. Вопрос о новой  дисциплине обсуждался на Предметной комиссии истории физической культуры Спорткомитета СССР уже после включения ее в учебный план. Кстати, подавляющее большинство членов комиссии отрицательно отнеслось к нововведению. 

Свои предложения  мы в основном хотели бы свести к следующему: 

1. Читать на  педагогических и спортивных  факультетах один курс – «История  физической культуры и спорта».  Ведь и учебник издан общий  – учебник истории физической  культуры и спорта. 

2. Советский  период истории физической культуры  и спорта излагать не в общем потоке новейшей истории, а в разделе истории отечественной физической культуры, что позволит в большей мере показать практическое значение курса для будущих специалистов. 

3. Отвести на  курс истории физической культуры  и спорта не менее 60 часов: 36 лекционных и 24 семинарских. 

4. Возобновить  выполнение курсовых работ для  студентов педагогического и  спортивного факультетов по этой  дисциплине. Это будет способствовать  ее более углубленному изучению, подготовке из числа учащихся  пропагандистов физической культуры и спорта. 

5. Организовать  издание централизованным путем  наглядных пособий по истории  физической культуры и спорта. 

Эти меры, на наш  взгляд, поднимут престиж истории  физической культуры и спорта в наших  физкультурных учебных заведениях, будут способствовать ее более плодотворному развитию и усилению ее роли в воспитании молодых специалистов. 
 

«Теория и практика физической культуры», 1976, № 5

Чему учат уроки  прошлого?  

Столько лет  минуло, а я до сих пор отчетливо  помню, какой резонанс вызвали принятые в первые послевоенные годы постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», об опере В. Мурадели «Великая дружба», документы по вопросам состояния биологической науки, «гениальные труды» И. В. Сталина по языкознанию. Так было положено начало развернувшейся в стране борьбе с «космополитизмом» и другими надуманными пороками в науке, литературе, искусстве. 

В учебных и  научных учреждениях проводились  массовые собрания, митинги. В ту пору я был студентом Ленинградского института физической культуры имени П. Ф. Лесгафта и хорошо запомнил, с каким пылом-жаром иные ретивые ораторы, подчас весьма молодые, как правило, специально подготовленные, обливали грязью своих же еще вчера весьма уважаемых профессоров, в частности Г. Шахвердова и Е. Зеликсона, которые присутствовали здесь же. Им в лицо бросали упрек в том, что они якобы обучали нас вразрез с требованиями коммунистической морали, марксизма-ленинизма. 

Вся эта неприглядная история завершилась тем, что  вскоре Е. Зеликсон, один из первых наших историков и социологов физической культуры, директор Ленинградского научно-исследовательского института физической культуры, профессор ГДОИФКа был арестован и осужден на длительный срок. Впоследствии он был полностью реабилитирован и восстановлен в партии. В Москве ряд педагогов ГЦОЛИФКа оказались вынуждены покинуть свой вуз и искать работу в других городах. 

В память врезалась  небольшая статья в «Комсомольской правде» под названием «Халтура вместо науки». В ней необоснованно  подверглись критике видные ученые в области физического воспитания – А. Новиков, И. Крячко, С. Янанис и другие. Впечатление было крайне удручающим. «Халтура вместо критики», – подумалось тогда. Затем статьи, развенчивающие «изъяны» науки о физическом воспитании, появились в «Правде» и других изданиях. Одним из авторов был некто П. Жуков. Он слыл смелым «критиком», но был весьма посредственным научным работником. Учебник теории и методики физического воспитания, вышедший под его редакцией, оказался пустоцветом, из-за чего на ряд лет задержалось развитие этой области знаний, а заодно – истории и социологии физической культуры. 

Существенный  урон был нанесен и дисциплинам, составляющим естественнонаучные, медико-биологические  основы физического воспитания. Недооценка, незаслуженно резкая критика в адрес известного физиолога, лауреата Сталинской премии, профессора Н. Бернштейна, стремление ограничить рамки естественнонаучной мысли учением академика И. Павлова, на что сам великий ученый, как известно, никогда не претендовал, привели к торможению в развитии таких дисциплин, как физиология спорта, биомеханика и спортивная медицина.