Административная ответственность юридических лиц

В то же время данная конструкция  вины (через субъективный подход) имеет  противоречивый характер в сфере  нарушений таможенных правил. С одной  стороны, она позволяет считать  виновной ответственность собственника товаров за противоправные действия (бездействие) своих представителей по гражданскоправовым договорам (таможенного брокера, лица, перемещающего товары) при нарушении ими (представителями) таможенных правил при перемещении товаров собственника (в свою очередь вину этих представителей - юридических лиц можно сконструировать через вину их представителей - физических лиц). С другой стороны, возможны и абсолютно противоположные рассуждения: вина юридического лица за действия своих представителей (юридических лиц, являющихся таможенными брокерами или декларантами) отсутствует, поскольку в гражданских правоотношениях (а именно они имеют место между представителем и представляемым: договоры об оказании услуг таможенного брокера, поручения, комиссии, агентирования или иных услуг и пр.) действует презумпция добросовестности участников гражданского оборота (п.3 ст.10 Гражданского кодекса РФ). Указанное обстоятельство может быть использовано для уклонения от ответственности за нарушение таможенных правил вследствие использования фактора множественности субъектного состава (как с российской, так и с зарубежной стороны) при перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу Российской Федерации.

Таким образом, представляется весьма затруднительным привлечение  к административной ответственности  за нарушения таможенных правил, если рассматривать вину юридических  лиц в субъективном аспекте (путем  конструирования вины юридического лица через вину представителей этого  юридического лица). Более того, при  презумпции невиновности (когда бремя  доказывания вины лица, совершившего противоправное деяние, возложено на уполномоченный государственный орган) привлечение к ответственности  за совершение таможенного правонарушения, как было показано, при вине в  субъективном понимании фактически невозможно. 

Конституционный Суд РФ о вине юридических лиц  

Отметим, что Конституционный  Суд РФ неоднократно признавал те или иные административные правонарушения, совершаемые юридическими лицами, виновными  деяниями (см., например, постановление  от 17 декабря 1996 г. (виновность налогового правонарушения), определение от 4 марта 1999 г. N 50-О (виновность валютного правонарушения), определение от 21 декабря 2000 г. N 244-О (виновность нарушения законодательства о применении ККМ)*(10)).

Вместе с тем до последнего времени (до принятия Постановления N 7-П) Конституционный Суд РФ только в  определении от 21 декабря 2000 г. N 244-О  установил вину организации, привлекаемой к административной ответственности.

Вина юридического лица, нарушившего законодательство о  контрольно-кассовых машинах, была сконструирована  через вину физических лиц (работников этой организации), т.е. в субъективном аспекте. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в п.4 мотивировочной части определения от 21 декабря 2000 г. N 244-О, вина организации при нарушении законодательства о контрольно-кассовых машинах проявляется в виновном действии (бездействии) соответствующих лиц, действующих от имени организации, и заключается в необеспечении выполнения правил физическими лицами (конкретными работниками), действующими от имени организации.

В настоящее время можно  сказать, что Конституционный Суд  РФ внес значительный вклад в разработку такой правовой категории, как вина юридического лица, сформировав правовые позиции, изложенные в Постановлении N 7-П о проверке конституционности  положений Таможенного кодекса  РФ.

Во-первых, Конституционный  Суд РФ установил определение  вины юридического лица через доказательство от противного - через доказывание  невиновности лица, нарушившего таможенные правила. О невиновности лица, совершившего противоправное деяние, свидетельствует  совокупность двух фактов:

1) нарушение таможенных  правил со стороны юридического  лица было вызвано чрезвычайными,  объективно непредотвратимыми обстоятельствами  и другими непредвиденными, непреодолимыми  для этого лица препятствиями,  находящимися вне его контроля;

2) лицо, нарушившее таможенные  правила, действовало с той  степенью заботливости и осмотрительности, какая требовалась от него  в целях надлежащего исполнения  таможенных обязанностей, и со  стороны юридического лица к  этому были приняты все меры.

Таким образом, Конституционный  Суд РФ определил вину юридического лица при нарушении таможенных правил в объективном аспекте (без использования  конструкции вины представителей этой организации).

Указанные правовые позиции  Конституционного Суда РФ позволяют  сделать интересные выводы.

Во-первых, при определении  обстоятельств, свидетельствующих  об отсутствии вины нарушителя и освобождающих  его от ответственности за нарушение  таможенных правил, Конституционный  Суд РФ использовал определение  обстоятельств вне контроля как  гражданско-правовое основание освобождения от ответственности за неисполнение обязательств по международному договору купли-продажи, указанных в Венской  конвенции 1980 г., являющейся частью правовой системы Российской Федерации (п.1.1 Постановления N 7-П). Рассуждая дальше, можно заключить, что гражданско-правовая ответственность юридических лиц, установленная ст.401 ГК РФ, в отношении субъектов предпринимательской деятельности на самом деле является виновной, если понимать обстоятельства, указанные в п.1 ст.401 ГК РФ и свидетельствующие о невиновности лица именно как обстоятельства вне контроля, толкуемые в Венской конвенции 1980 г.

В пользу такого подхода (формулирования в Гражданском кодексе РФ вины юридических лиц в объективном  аспекте) свидетельствует презумпция виновности за неисполнение гражданско-правового  обязательства (п.2 ст.401 ГК РФ).

Во-вторых, Конституционный  Суд РФ указал на связь между выполнением  публичноправовых обязанностей в таможенном деле и частно-правовыми отношениями, возникающими в процессе исполнения внешнеэкономического договора.

Так, Конституционный Суд  РФ указал, что публично-правовые таможенные отношения, возникающие в связи  с перемещением через таможенную границу товаров, непосредственно  связаны с имущественными отношениями  с участием как зарубежных, так  и российских контрагентов, на которых  возложено и обеспечение соблюдения таможенных требований. При этом исполнение публично-правовых по своему характеру  таможенных обязанностей во многом зависит  от исполнения имущественных обязательств соответствующих контрагентов.

Предоставленное субъекту таможенных правоотношений правомочие доказывать свою невиновность корреспондирует  его возможности принимать меры для обеспечения выполнения контрагентами  имеющихся перед ним обязательств. Это позволяет указанному субъекту не утратить возможность для исполнения своих публичноправовых (таможенных) обязанностей, которое не должно обеспечиваться в меньшей степени, чем выполнение обязательств в имущественных отношениях: на нем лежит забота о выборе контрагента и обеспечении выполнения последним принятых обязательств любыми законными способами; он отвечает за неисполнение публичных обязанностей, связанных в том числе с действиями (бездействием) контрагентов.

Это однако не исключает того, что в дальнейшем имущественные права привлеченного к ответственности субъекта таможенных отношений могут быть восстановлены путем предъявления иска контрагенту, действия (бездействие) которого повлекли наложение взыскания (п.1.1 Постановления N 7-П).

Из указанных выводов  вытекает толкование понятия обстоятельств  вне контроля, наличие которых, как  показано ранее, освобождает от ответственности  за нарушение таможенных правил. Российский контрагент обязан принять меры для  исполнения обязательств своим иностранным контрагентом и соответственно собственного исполнения таможенных обязанностей (выбрать аккредитивную форму оплаты, прочие условия в договоре, обеспечивающие выполнение им таможенных обязанностей, в том числе своевременное зачисление валютной выручки и пр.). Если российское юридическое лицо этого не сделало, то оно не освобождается от ответственности за нарушение таможенных правил, поскольку неисполнение обязательств иностранным контрагентом (повлекшее неисполнение таможенных обязанностей российской стороной) не является обстоятельством вне контроля, так как российская сторона могла предусмотреть в контракте меры, обеспечивающие выполнение ею таможенных обязанностей (предоплата или аккредитив и т.д.). 

Процессуальное  основание административной ответственности  

В отношении процессуального  основания административной ответственности  необходимо отметить правовые позиции  Конституционного Суда РФ, изложенные в Постановлении N 7-П, о распределении  бремени доказывания в процессе привлечения к административной ответственности.

Конституционный Суд РФ указал, что применительно к сфере  уголовной ответственности Конституция  РФ закрепляет в ст.49 презумпцию невиновности, т.е. возлагает обязанность по доказыванию  вины в совершении противоправного  деяния на соответствующие государственные  органы. В процессе правового регулирования других видов юридической ответственности законодатель вправе решать вопрос о распределении бремени доказывания вины иным образом, учитывая при этом особенности соответствующих отношений и их субъектов (в частности, предприятий, учреждений, организаций и лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица), а также требования неотвратимости ответственности и интересы защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и свобод других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч.2 ст.15; ч.3 ст.55 Конституции РФ).

Решая вопрос о распределении  бремени доказывания вины, законодатель вправе - если конкретный состав таможенного  правонарушения не требует иного - освободить от него органы государственной власти при обеспечении возможности  для самих субъектов правонарушения подтверждать свою невиновность. По смыслу оспариваемых положений Таможенного кодекса РФ предприятия, учреждения и организации, а также лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, не могут быть лишены возможности доказать, что нарушение таможенных правил вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми для данных субъектов таможенных отношений препятствиями, находящимися вне их контроля, при том что они действовали с той степенью заботливости и осмотрительности, какая требовалась в целях надлежащего исполнения таможенных обязанностей, и что с их стороны к этому были приняты все меры.

Такое регулирование, касающееся содержания и бремени доказывания  вины субъектов отношений, связанных  с международным обменом товарами, работами, услугами, информацией, результатами интеллектуальной деятельности, содержится и в ряде международно-правовых актов, признанных Российской Федерацией и  являющихся, согласно ч.4 ст.15 Конституции РФ, составной частью ее правовой системы. Так, Конвенцией ООН от 11 апреля 1980 г. "О договорах международной купли-продажи товаров" предусмотрено, что "сторона не несет ответственности за неисполнение любого из своих обязательств, если докажет, что оно было вызвано препятствием вне ее контроля и что от нее нельзя было разумно ожидать принятия этого препятствия в расчет при заключении договора либо избежания или преодоления этого препятствия или его последствий" (п.1 ст.79).

Ряд других международно-правовых актов также допускает претерпевание лицом, виновность которого не должна доказываться государственными органами, неблагоприятных последствий нарушения таможенных правил, если при этом ему предоставляется возможность доказать свою невиновность (ст.16 Конвенции об унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок, от 12 октября 1929 г.; ст.11 Конвенции о договоре международной дорожной перевозки грузов от 19 мая 1956 г.; стандарты 5.2 и 5.3 приложения к Конвенции по облегчению международного морского судоходства от 9 апреля 1965 г.). Возможность освобождения органов государственной власти от обязанности доказывать вину субъекта, нарушившего таможенные правила, предусмотрена, кроме того, стандартным правилом 25 приложения "Н" к не ратифицированной Российской Федерацией Международной конвенции об упрощении и гармонизации таможенных процедур 1973 г. (в редакции Протокола о ее изменении от 26 июня 1999 г.), что отражает тенденции и содержание соответствующего законодательного регулирования во многих странах (п.1.1 Постановления N 7-П)*(11).

На основании изложенного, по мнению автора, можно сделать  следующий вывод: различие в презюмировании (презумпция невиновности - в налоговых правонарушениях и презумпция виновности - в таможенных правонарушениях) вытекает из различного подхода к вине юридического лица (соответственно субъективный и объективный подходы)*(12). 

Заключение 

На основании проведенного исследования можно сделать вывод  о том, что необходимо (причем на законодательном уровне) унифицировать  подходы к вине юридического лица (взяв за основу объективный подход), поскольку природа административной ответственности едина независимо от сфер, в которых она применяется. При этом в унификации в первую очередь нуждается именно субъективное основание публичноправовой ответственности юридических лиц. Это объясняется также тем, что правовые подходы Конституционного Суда РФ и законодателя к вине юридических лиц разделились (субъективная - для налоговых правонарушений и нарушений законодательства о применении контрольно-кассовых машин, объективная - для таможенных правонарушений). При этом для вопросов унификации субъективной стороны не имеет значения распределение бремени доказывания, поскольку это относится к процессуальному основанию административной ответственности.

В то же время необходимо отметить, что, хотя Налоговый кодекс РФ (п.4 ст.110) определяет вину юридического лица через субъективный подход, правоприменительная  практика арбитражных судов толкует  вину юридического лица через подход объективный. Это следует из разъяснения подп.1 п.1 ст.111 НК РФ*(13), приводимого председателем судебного состава Федерального арбитражного суда Московского округа Э.Н. Нагорной: "законодатель, называя вину организации одним из условий привлечения ее к ответственности, установил в качестве вины не психическое отношение ее работников к совершению правонарушения, а то обстоятельство, что нарушение произошло из-за неправомерных действий самой организации"*(14). При этом Э.Н. Нагорная приводит соответствующие примеры из судебной практики.