Судебное представительство

Законные представители  предъявляют суду документы, удостоверяющие их статус и полномочия.

Право адвоката на выступление  в суде в качестве представителя  удостоверяется ордером, выданным соответствующим  адвокатским образованием.

Полномочия представителя  могут быть определены также в  устном заявлении, занесенном в протокол судебного заседания, или письменном заявлении доверителя в суде.

Представитель вправе совершать  от имени представляемого все  процессуальные действия. Однако, право  представителя на подписание искового заявления, предъявление его в суд, передачу спора на рассмотрение третейского  суда, предъявление встречного иска, полный или частичный отказ от исковых  требований, уменьшение их размера, признание  иска, изменение предмета или основания  иска, заключение мирового соглашения, передачу полномочий другому лицу (передоверие), обжалование судебного постановления, предъявление исполнительного документа  к взысканию, получение присужденного  имущества или денег должно быть специально оговорено в доверенности, выданной представляемым лицом.

Е.В. Васьковский определял судебное (процессуальное) представительство как юридическое отношение между тяжущимся и другим лицом (представителем, уполномоченным), в силу которого это лицо осуществляет принадлежащие тяжущемуся права, а юридические последствия его действий падают непосредственно на самого тяжущегося, и относил его к специальному виду общегражданского представительства. Однако вопрос об определение судебного представительства интересовал многих учённых, как среди процессуалистов, так и среди цивилистов.[9]

Представительство в суде – самостоятельный гражданский  процессуальный институт, выполняющий  функцию процессуальной гарантии защиты субъективных прав и охраняемых законом  интересов сторон, третьих лиц, заявителей.

В современных условиях значение судебного представительства возрастает по целому ряду причин. Во-первых, в  связи с переходом к состязательной модели гражданского процесса и снятием  с суда обязанностей по доказыванию. В условиях возложения бремени доказывания  на сами стороны лицу, не имеющего необходимого минимума юридических знаний, будет  крайне сложно доказать обоснованность своих требований или возражений. Во-вторых, сама правовая система все  более и более усложняется  и дифференцируется на все новые  и новые правовые образования, увеличивается  количество правовых актов, что требует  специализации и среди юристов. Поэтому без участия квалифицированного юриста провести судебный процесс на профессиональном уровне становится практически  невозможным. Изложенными причинами объясняется существование в современном правовом обществе института адвокатуры.

Важно подчеркнуть и то обстоятельство, что институт представительства, и, прежде всего адвокатуры, способствует реализации права граждан на квалифицированную  юридическую помощь, закрепленного  в статье 48 Конституции РФ.

О процессуальном положение  представителя в гражданском  процессе давно ведётся дискуссия. Гражданское процессуальное законодательство не относит судебных представителей к участвующим в деле лицам. Основанием для такого решения вопроса являлось, видимо, то, что у судебных представителей отсутствует материально-правовой интерес к исходу дела. Однако считать  судебных представителей совершенно не заинтересованными в исходе дела нельзя: в пределах полномочий они  стремятся добиться в процессе определенного  положительного правового результата в пользу представляемого.

Например, представитель  ответчика стремиться добиться вынесения  судом решения об отказе в иске. Такая позиция означает, что представитель  заинтересован в исходе дела. Интерес  этот носит не материально-правовой, а процессуальный характер, так как  представитель действует не в  своих интересах, а в интересах  представляемого. Однако процессуальный интерес к исходу дела, как и  материально-правовой, является юридическим, поскольку основан на законе. Именно нормами гражданского процессуального  права определены правовая природа  участия представителя в суде и сущность этого процессуального  института.[10]

Дела юридических лиц  ведут в суде либо их органы, действующие  в пределах полномочий, предоставленных  законом, уставом или положением, либо их представители.

В определённых случаях участие  в суде представителя необходимо, например, при защите интересов малолетних, несовершеннолетних, лиц, страдающих психическим  расстройством.

Судебный представитель  способствует более полному осуществлению  процессуальных прав и обязанностей лиц, юридически не осведомленных или  мало осведомленных.

Судебный представитель  необходим и тогда, когда то, или  иное лицо, участвующее в деле, по болезни, занятости, пребыванию в другой местности не может лично присутствовать при разбирательстве дела.

В зависимости от основания  участия в суде представителя, а  также от причин, побудивших лицо, участвующее  в деле, обратиться к помощи представителя, он может либо полностью заменить в процессе представляемого, либо участвовать  совместно с ним в ведении  дела.

Исследование понятия, природы, сущности и значения гражданско-процессуального  представительства всегда привлекало внимание ученых-юристов России. Так, одни признавали судебное представительство  самостоятельным правовым институтом (например, Е.В. Васьковский, И.Е. Энгельман), а другие включали представительство в институт доверенности (например, Д.И. Мейер).

На наш взгляд, очевидны научно-практические преимущества концепции  представительства как самостоятельного института и правозаступничества.

Судебная реформа 1864 г. и принятые в ходе ее нормативно-правовые акты стимулировали научные изыскания проблем представительства в российской цивилистике.

Статья 249 Устава гражданского судопроизводства от 20 ноября 1864 г. гласила: поверенный представляет лицо, тяжущееся в суде. Эта формулировка весьма лаконична и не дает ответа на вопрос о том, что же есть судебное представительство как институт современного права. Российские ученые-юристы использовали такую возможность для исследования представительства в гражданском судопроизводстве как нового для российской юридической науки правового института.

Так, М.В. Гордон указывал, что существо представительства состоит в том, что одно лицо отправляет юридическую деятельность вместо другого.[11] Здесь четко прослеживаются такие характерные слагаемые процессуального представительства, как: замещение представителем другого лица; осуществление представительства является юридической деятельностью; последняя осуществляется в рамках гражданского судопроизводства и по установленной законом процедуре.

Деятельность представителя, с одной стороны, порождает правовые последствия для доверителя (представляемого), а с другой – представитель  несет ответственность перед  доверителем за качество выполняемой  деятельности.

Эти же вопросы полно и  комплексно исследовал А.М. Пальховский, который охарактеризовал субъектов представительства в дореформенный и пореформенный периоды, раскрыл роль адвокатуры в гражданском процессе, показал различие между частными и присяжными поверенными, рассмотрел социально-правовую проблему о праве женщин быть частными поверенными и таким путем осуществлять представительство в суде.[12]

Особого внимания заслуживает  фундаментальный труд Н.И. Казанцева, посвященный учению о представительстве в гражданском праве.[13] В нем представительство определено как такое юридическое понятие, где одно лицо, имея другого, заключает юридическую сделку и производит юридические действия на имя этого другого лица.

Приведенное понятие выделяет такие элементы представительства, как: представительство – юридическая  сделка; эта сделка дает право производить  юридические действия от имени другого  лица; представительство есть понятие  юридическое.

Вместе с тем следует  отметить, что, несмотря на различные  в полноте формулировок понятия  представительства В.М. Гордона и Н.И. Казанцева, их объединяет одно важное обстоятельство: они рассматривали представительство как институт гражданского права. Такой подход к трактовке данного института в российской дореволюционной цивилистике сохранялся и в последующий период, хотя сам институт получил совершенно иное видение.

В частности, понятие и  сущность представительства в гражданском  праве отдельные цивилисты рассматривали  через призму договора доверенности в гражданском праве. Например, Д.И. Мейер писал: «Договор доверенности, называемый также поручением, препоручением, представляет собой юридическое отношение, в котором одно лицо обязывается быть представителем другого по какому-либо гражданскому действию».[14]Существо же договора доверенности автор видел в том, что «он исключительно направляется к установлению представительства». В связи с этими положениями возникает ряд вопросов: есть ли что-либо общее между договором доверенности и представительства; как они соотносятся; не является ли договор доверенности составной частью представительства, формой его юридического выражения?

Прежде всего, следует  сказать, что в гражданском праве  доверенность на осуществление представительства (гражданского действия) действительно  связана со многими сделками: купли-продажи, дарения, займа и т.д., т.е. с гражданскими правоотношениями, регулируемыми материальным правом.

В системе же такого рода договоров доверенность поручительства и представительства занимает особое место ввиду того, что она относится  не только к материальному, но и процессуальному  праву. Более того, изначально представительство  появилось как институт судопроизводства, процесса. В связи с этим предметом  представительства всегда была деятельность поверенного в суде при разрешении тяжбы.

Все это позволяет проследить различие и единство между доверенностью  на представительство в гражданском  праве и представительством в  гражданском процессе, судопроизводстве. В первом случае доверенность дает право поверенному совершать  гражданские действия, составляющие содержание представительства. А доверенность выступает только как форма, в  которую облекаются полномочия поверенного.

Во втором доверенность уполномочивает представителя на совершение процессуальных действий в суде от имени и вместо стороны, опираясь при этом и на гражданско-правовые нормы и правоотношения. Следовательно, представительство в гражданском  праве и представительство в  гражданском процессе связывает  единый критерий, выражающийся в совершении юридически значимых действий.

Более того, в институте  представительства в гражданском  процессе диалектически сочетаются как материально-правовые, так и  процессуально-правовые начала. Благодаря  этому институт представительства  является межотраслевым, опираясь на нормы  двух тесно взаимосвязанных отраслей законодательства и права: гражданского и гражданско-процессуального.

Что же касается доверенности на представительство, то этот юридический  документ представляет собой форму, в которую облекаются полномочия поверенного, с одной стороны, на совершение сделок, а с другой –  на представительство стороны гражданского процесса в суде.

В настоящее время в  российской цивилистической науке можно выделить несколько дефиниций процессуально-правового представительства и его названий, сформулированных в течение последних почти пятидесяти лет с учетом правовых регламентаций, достижений теории и практики.

Так, И.М. Ильинская и Л.Ф. Лесницкая понятие представительства в гражданском процессе раскрывали через субъектный и деятельностный факторы как совершение от имени и в интересах представляемого (стороны, третьего лица) ряда процессуальных действий, направленных на убеждение суда в правильности заявленного требования или возражения против него, на доказывание обоснованности позиции представляемого им лица.[15]

Такой же подход к формулированию понятия судебного представительства  проявляет и А.Ф. Клейнман. «Судебное представительство, – писал он, – в советском гражданском процессе есть выполнение от имени и в интересах сторон или третьих лиц процессуальных действий уполномоченным лицом».[16]

Субъектно-деятельностный подход к понятию представительства проявляли и другие процессуалисты. Формулируя его, М.А. Викут пишет: «Процессуальным представительством признается совершение одним лицом в пределах предоставленных ему полномочий процессуальных действий от имени и в интересах другого лица, участвующего в деле».[17]

Иной подход к пониманию  представительства характерен для  дефиниции, сформулированной А.А. Мельниковым. «Институт судебного представительства, есть регламентированные нормами гражданского процессуального законодательства права сторон и других участвующих в деле лиц поручать ведение дела, осуществление части или всех субъективных прав и обязанностей указанным в законе дееспособным лицам».[18]

Анализ приведенных определений  представительства позволяет обратить внимание, как на единство, так и  на противоположность их содержания, элементов и названия.

Во-первых, во всех дефинициях представительство увязывается  с деятельностью в суде лиц, уполномоченных на то сторонами или третьими лицами.

Во-вторых, осуществление  представителем субъективных прав и  обязанностей доверителя происходит только в пределах, определенных доверителем.

В-третьих, выполняя свои обязанности, представитель вступает в процессуальные правоотношения, как с доверителем, так и с судом. Эти отношения  опосредуются процессуальным правом,[19] но не только с доверителем и судом, а и с другими субъектами гражданского процесса.