Судебное представительство

В-четвертых, представительство  в гражданском праве и представительство  в гражданском процессе тесно  между собой связаны, а в единстве образуют междисциплинарный цивилистический институт представительства, сохраняя свою отраслевую самостоятельность и особенности.

В-пятых, в гражданском  процессуальном законодательстве и  науке гражданского процессуального  права сосуществуют различные названия представительства. Как прежде, так  и в настоящее время российское процессуальное законодательство сохраняет  постоянство в названии представительства, именуя его «представительство в  суде».

В доктрине российского гражданского процессуального права в последние  пять десятилетий используется широкий  спектр названий представительства: от совпадающих с названием его  в законодательстве до различных  наименований, не опирающихся на правовые предписания. Например, судебное представительство (И.М. Ильинская, Л.Ф. Лесницкая);[20]судебное представительство в советском гражданском процессе (А.Ф. Клейнман). Последнее наименование внутренне противоречиво, ибо содержит две составные представительства: судебное и в гражданском процессе. Здесь первое выступает как часть целого – представительства в гражданском процессе, составной частью которого является и судебное представительство.

Представительство же в гражданском  процессе – это институт российского  гражданского процессуального права, в то время как представительство  в суде таким универсализмом не обладает. Итак, судебное представительство –  это часть процессуального представительства. Первое дает право представлять интересы стороны только в суде, в то время  как второе позволяет действовать  и до суда (предъявить иск, собирать материалы, консультировать стороны  и т.д.). В науке гражданского процесса на столь существенное различие не всегда обращают внимание. Более того, зачастую употребляют как синонимы выражения «институт представительства  в судебном разбирательстве» и «институт  представительства в гражданском  процессе».

Это неверно и искажает природу, сущность и значение межотраслевого института представительства, обладающего  универсальным характером по многим параметрам, например, таким, как взаимосвязь  со статусом личности в гражданском  судопроизводстве, охраной ее имущественных  и неимущественных прав и интересов, свободой обращения за судебной защитой, используя для данной цели юристов, обладающих профессиональной подготовкой  и опытом оказания квалифицированной  юридической помощи сторонам гражданского процесса, третьим лицам, участвующим  в нем.

Из множества имеющихся  в науке гражданского процессуального  права дефиниций представительства  в гражданском процессе или судебного  представительства понятие его  с институтом права увязывают  только немногие ученые-юристы, например А.А. Мельников.

Так, определение им представительства  характерно тем, что представительство  трактуется как институт гражданского процессуального права, а также  нетрадиционным подходом к включению  в него соответствующих слагаемых: прав сторон поручать ведение дела (практический аспект. – Прим. авт.); частичное или полное осуществление  представителем – дееспособным лицом  прав и обязанностей. Отсюда следует, что по объему реализуемых субъективных прав и обязанностей представительство  может быть частичным или полным.[21]

При рассмотрении представительства  в гражданском процессе теоретики  и практики не рассматривают природы  названного института права, хотя это  важно как с научной, так и  практической точек зрения. В связи  с этим становится необходимым рассмотреть  два аспекта природы представительства: понятийный и сущностный.

Первый аспект природы  представительства может быть раскрыт  через его предназначение как  института права. В данном отношении  многие правоведы, не употребляя термина  «природа представительства», тем не менее касаются ее. Так, польский исследователь  С. Янчевский утверждает, что с древнейших времен представительство есть не что иное, как посредничество. По-видимому, наличие посредничества в процессуальном представительстве отрицать нельзя, поскольку представитель одновременно является выразителем и защитником интересов доверителя по отношению к другой стороне судопроизводства, участвующим в нем третьим лицам и суду как органу правосудия.

Однако стройность рассматриваемой  концепции природы процессуального  представительства нарушается тем, что представитель в гражданском  процессе может полностью заменить доверителя, отстаивая его частные  интересы. И тогда возникает вопрос: между кем и кем выступает  посредником представитель, полностью  замещающий доверителя? Ответ очевиден: посредником между собой и  другими субъектами гражданского процесса, в том числе и судом, нельзя быть.

Более того, сам термин «посредничество» предстает не как правовой, а скорее как общий, собирательный, имеющий  отношение ко многим видам деятельности: банковской, хозяйственно-экономической, дипломатической и т.п. Тем не менее такая деятельность может  осуществляться и представителями, но она не носит процессуально-правового  характера, не урегулирована процессуальными  процедурами, в силу чего ее природа  иная, чем у представительства  в гражданском процессе, в том  числе в судебных инстанциях.

Наряду со взглядом на природу  представительства как на посредничество существуют и иные подходы к этому  вопросу. Они, в частности, затронуты  в трудах советских и российских цивилистов. Так, М.А. Викут, говоря о представительстве, ведет речь лишь о процессуальном праве лиц, участвующих в деле.[22] Данная трактовка природы представительства в гражданском процессе имеет под собой правовую основу, закрепленную в виде гражданской процессуальной дееспособности осуществлять свои права в суде и поручать ведение дела представителю (ст. 37 ГПК РФ) и субъективно-процессуального права граждан вести свои дела в суде лично или через представителей (ст. 48 ГПК РФ).Такой подход к трактовке природы представительства в гражданском процессе все-таки неприемлем, т. к. ведет к отождествлению субъективного права с институтом представительства в гражданском процессуальном праве. В структуре последнего субъективное право иметь представителя в гражданском процессе – это всего лишь один из многих его элементов.

В связи с этим наиболее полной и последовательной следует  признать трактовку природы представительства  в гражданском процессе как содействия защите прав и охраняемых законом  интересов, осуществлению субъективных прав, получению квалифицированной  юридической помощи.[23] В таком контексте гражданско-процессуальное представительство по своей природе выступает как институт правоохраны, призванный служить защите жизненных ценностей и благ человека и гражданина. Благодаря этому природа процессуального представительства в современном российском гражданском судопроизводстве неразрывно связана с приоритетами судебной защиты, каковыми являются права, свободы, законные интересы сторон и других участвующих в деле лиц.

Вот так нам видятся  существенные аспекты природы представительства  в гражданском процессе, которое  по своей сути является правовым институтом, изначально появившимся как инструмент охраны и защиты, реализации и восстановления прав тяжущихся сторон.

Представителями в суде могут  быть дееспособные лица, имеющие надлежащим образом оформленные полномочия на ведение дела, за исключением  указанных в законе определенных лиц (ст. 49 ГПК РФ). Так, представителями в суде не могут быть: судьи, следователи, прокуроры, за исключением тех случаев, когда перечисленные выше лица участвуют в гражданском процессе в качестве представителей соответствующих органов или законных представителей (ст. 51 ГПК РФ). Новеллой ГПК стала обязанность суда назначать адвоката в качестве представителя в случае отсутствия представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно, в других предусмотренных федеральным законом случаях (ст. 50).

Полномочия представителя  должны быть выражены в доверенности, оформленной в соответствии с  требованиями ст. 185 ГК РФ.

Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом  и доверителем (Приложение 2). Адвокат  выступает в качестве представителя  доверителя – физического лица в  гражданском судопроизводстве только на основании договора поручения (ст. 25 Закона об адвокатуре). Адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый адвокатским образованием (п. 1 ст. 6 Закона об адвокатуре и п. 5 ст. 53 ГПК РФ).

Как правило, значение представительства  в гражданском процессе раскрывают через категорию ценностей, которые  можно реализовать и защищать, используя институт представительства. Так, А.Ф. Клейнман, связывая представительство в суде с принципом судебного демократизма, одновременно подчеркивал, что представительство способствует осуществлению права на защиту, т.е. права сторон и третьих лиц защищать в суде права и законные интересы.[24] И.М. Ильинская, Л.Ф. Лесницкая акцентируют внимание на том, что представительство содействует оказанию помощи гражданам и юридическим лицам, способствует осуществлению правосудия по гражданским делам.[25] А.А. Мельников видит значение представительства в следующем: защите прав и законных интересов, осуществлении субъективных прав, получении квалифицированной юридической помощи, содействии суду в установлении истины по делу.[26]

Учитывая новые исторические реалии, связанные с переменами в  социальном, политическом и экономическом  строе современного Российского  государства, можно выделить социальное, политическое и правовое значение представительства  в гражданском процессе.

Социальное значение представительства  заключается в том, что оно  выступает как фактор реального  влияния формируемого гражданского общества на защиту благ и ценностей  членов социума в случаях возникновения  конфликтов и деликтов, подлежащих рассмотрению и разрешению судами.

Гражданское общество и его  институты осуществляют социальный контроль за тем, насколько оптимально законодательство регулирует возможность  для личности эффективно осуществлять субъективные права в гражданском  судопроизводстве, выполняют ли суды в полном объеме свои задачи по защите прав, свобод, законных интересов человека при осуществлении правосудия по гражданским делам, насколько реальна  возможность пользоваться квалифицированной  юридической помощью адвоката-представителя, являющегося субъектом одного из институтов гражданского общества – адвокатуры.

Политическое значение представительства  связано с такими характеристиками гражданского процесса, как его приоритеты, статус сторон, их равноправие, состязательность и диспозитивность судопроизводства, свобода доступа к судебной защите прав, интересов, имущества физических и юридических лиц и т.д. Более  того, Конституция Российской Федерации  закрепляет равноправие граждан  перед законом и судом, неприкосновенность частной жизни, право частной  собственности, государственную защиту прав и свобод, право на получение  квалифицированной юридической  помощи (ст. 19, 23, 35, 45, 46, 48 Конституции РФ).

Такого рода квалифицированная  юридическая помощь может быть оказана  только адвокатом-представителем, который  реализует субъективные права доверителя, принимает меры к защите его интересов.

Юридическое значение представительства  заключается и выражается в возможностях использования правового потенциала представительства в целях реализации субъективных процессуальных прав, защиты и охраны интересов, имущества, иных ценностей и благ в гражданском  судопроизводстве. Здесь имеется  в виду значение представительства  как комплексной гарантии сторон, третьих лиц в гражданском  процессе. Это качество представительства  охватывает различные элементы, а  потому имеет особое юридическое  значение. И прежде всего в тех  случаях, когда представительство  осуществляет специалист, профессионал, например адвокат.

Именно адвокат имеет  реальную возможность разъяснить человеку и гражданину их право обратиться в суд за защитой интересов, имущества, возмещением причиненного вреда  и т.д. Затем он может составить  исковое заявление, собрать и  представить в суд необходимые  доказательства, успешно действовать  в интересах доверителя на стадии подготовки дела к судебному разбирательству  и в ходе рассмотрения и разрешения дела по существу в суде первой инстанции. Профессионализм и деловитость  адвоката-представителя могут сыграть  важную роль в заключении мирового соглашения сторон. Если же суд не согласится с требованиями и доводами представителя  или удовлетворит их частично, адвокат  вправе обжаловать судебное решение  в апелляционном, кассационном порядке, принимая тем самым меры для восстановления нарушенных прав и интересов стороны, представителем которой он является.[27]

Таким образом, цивилистический институт представительства – это реальная и важная процессуальная гарантия личности в гражданском судопроизводстве, позволяющая участникам гражданского процесса, с одной стороны, поручать представительство лицу, избранному ими, а с другой – требовать от представителя совершения всех предусмотренных законом мер и использования, указанных в нем средств, в целях защиты интересов доверителя. Именно адвокат-представитель является тем субъектом гражданского судопроизводства, который в состоянии осуществить конституционные права личности на судебную защиту и квалифицированную юридическую помощь. А это существенно и важно как для человека и гражданина, так и для общества и государства.

1.2 Представительство в  российском и советском гражданском  процессе 

Несмотря на то, что русский  гражданский процесс от Русской  Правды через Судебники 1497 и 1550 гг. вплоть до Уложения 1649 г. был состязательным, развитой системы представительства в России не существовало. В соответствии с Уложением 1649 г. производство дел «судом» предусматривало состязательный порядок процесса и участие сторон или их представителей, и лишь производство «сыском» по делам о вотчинах, поместьях и делам, связанным с казенным интересом, происходило без состязания по книгам приказов.

Развитие следственного  начала в русском гражданском  процессе повлекло уменьшение роли и  свободы представителей. Еще в  конце XVI в. возможность вступления в дело представителя была поставлена в зависимость от усмотрения судей. Указ гласил, что тех, кто будет говорить в суде «не по делу», следует не слушать, бить кнутом, отсылать и более к суду не допускать. Окончательно следственным русский гражданский процесс стал с утверждением 30 марта 1716 г. в Воинском уставе «Кратким изображением процессов или судебных тяжеб». Принятый порядок отрицательно сказался на гражданском процессе и поэтому 5 ноября 1725 г. был издан указ о суде, которым вновь вводилось состязательное судоговорение, и допускались поверенные.[28]

В начале XIX в. гражданский процесс вновь вернулся к инквизиционному началу и письменности, чему немало способствовало составление Свода Законов. Часть Свода под наименованием «Законы о судопроизводстве и взысканиях гражданских» (ч. 2 т. X) в ст. 2282 соединила отдельные положения Уложения 1649 г., Воинского устава, указов времен Екатерины II и указов XIX в. таким образом, что письменность гражданского процесса стала очевидной. Совместные действия сторон перед судом совершенно исключались, поверенные хотя и не были исключены, но положение их было не определено. По этим причинам они преимущественно занимались тем, что ходили по канцеляриям, знакомясь с бумагами, и подавали бесконечные прошения и ходатайства. Письменность и тайность процесса (не только от публики, но и от сторон) давали возможность поверенным злоупотреблять своими правами.