Политическая реклама во время выборов

     Нельзя не упомянуть о таком приеме, как построение фраз с помощью предложения различных вариантов выбора. Например: «...Будет уже поздно раскаиваться в том, что махнули на все рукой и не пошли на выборы, в том, что поступили сгоряча и проголосовали против всех, в том, что поддались иллюзиям и проголосовали за прошлое» (листовка «Ваш голос решит все», президентская кампания Б. Ельцина, 1996 г.)[6].

     Другой  способ – предложение нескольких вариантов выбора, каждый из которых призван вызвать необходимое действие. При этом предоставляемая возможность альтернативного решения «затмевает» намеренно опущенные варианты: «Вы можете проголосовать в любое удобное время – утром или вечером». Люди начинают размышлять, когда им удобнее пойти на избирательный участок, уже не думая о том, а надо ли вообще идти голосовать.

     Еще один способ – исключение одного из видимых вариантов выбора – имеет целью вызвать желаемое действие через его запрет: «Не думайте о жертвах в Чечне и живите спокойно». Особенно эффективен данный прием при разработке контпропагандистских материалов. По этой причине он активно используется последнее время в предвыборной борьбе всех уровней. Например, такой призыв: «Хочешь на войну – выбирай! На третью мировую с Жириновским, на гражданскую – с Зюгановым!» (плакат президентской кампании 1996 г.).

     Предложение всех вариантов выбора, охватывающих все возможные и невозможные варианты, имеет целью запутать и «демобилизовать» избирателя: «Вы можете голосовать или не голосовать, отдать предпочтение нам или другим, но от этих проблем не уйти никому».

     Многим  нравится прием построения текста политической рекламы, основанный на принципе использования противопоставлений. Кампания Б. Ельцина по выборам в президенты 1996 г., рассчитанная на молодежную аудиторию, строилась именно на таком принципе: «Голосуй, или проиграешь!»; «Перед нами реальный выбор: вернуться назад, к пустым полкам магазинов, бесконечным очередям всех и за всем, к уравниловке, всеобщей униженности и всеобщей нищете; опять вернуться к «железному» занавесу, по одну сторону которого – свободный цивилизованный мир, а по другую – мы с вами и вечное подневольное наше лакейство перед райкомовскими и обкомовскими вершителями наших судеб. Или все-таки наши судьбы будем определять мы сами, пусть и пройдя через горькие неудачи» (текст обращения звезд театра, кино, эстрадной и рок-музыки на фестивале «Голосуй или проиграешь!»).

     Еще одним стилистическим приемом политической рекламы можно считать переформирование смысла или контекста, когда во фразу изначально закладывается двойной смысл либо фраза строится из двух одинаково звучащих, но разных по смыслу частей: «Политика – моя жизнь, но моя жизнь – не только политика».

     Целый пласт возможностей воздействия  на избирателей предоставляет моделирование  на уровне лексики. Здесь мы можем отметить такие приемы, как, на пример, использование однозначных, аналогово-определенных слов и выражений, одинаково понимаемых всеми сторонами, либо слов и выражений, имеющих несколько значений. Использование омонимов: «Эта газетная утка уже давно улетела»; фонетической множественности смыслов – близких по звучанию, но различных по смыслу слов: «Демократы – деръмократы», «Серп и молот – смерть и голод». Подобные модели активно продуцируются массовым сознанием, в конце концов, приобретая статус фольклорных и жаргонных словечек, а также расхожих сентенций. Этот способ организации текста весьма эффективен при конструировании слоганов, лозунгов, призывов[ 6].

     Использование двусмысленных фраз и негативных команд может произвести желаемый эффект в контрпропагандистских материалах. Например, двусмысленность может содержать скрытую инструкцию: «Стоит ли говорить о прошлых ошибках мэра города?». Того же эффекта можно добиться с помощью семантического оператора «не», неявным образом направляя внимание читателя на негативные стороны противника: «Не будем вспоминать об их ошибках». Операторы «не» и «ни» используются также, чтобы обилием установок отрицания вызвать у читателя замешательство: «Ни правые, ни левые, ни демократы, ни коммунисты, ни патриоты, ни космополиты, никто не спасет Россию».

     Слова-символы, слова-стереотипы имеют целью подчеркнуть позитивные или негативные стороны какого-то явления, эмоционально окрасить те или иные представления, сделать основным фактором мотивации избирателей их бессознательные реакции на созданные рекламой образы. Нередко при создании слоганов разработчики отечественных политических кампаний обращаются к парафразу известных и в свое время весьма действенных лозунгов и девизов. Например: «Земля – крестьянам, тюрьма – бандитам!», «Вся власть – закону!» (лозунг объединения «Вперед, Россия!», выборы в Госдуму 1995 г.).

     Непосредственные  выступления политиков перед  избирателями контролировать в стилистическом плане труднее, чем тексты печатных рекламных обращений. Однако это  не означает, что в устной речи можно поступиться тщательным планированием воздействия на аудиторию, тем более что «живая» речь обладает большими коммуникативными возможностями, чем письменные тексты, она способна быть более убедительной, запоминающейся, действенной.

     Спектр  способов речевого воздействия на слушателей чрезвычайно широк. Рассмотрим некоторые  основанные на семантике когнитивные  стратегии, разработанные отечественными специалистами и активно применяющиеся в избирательных кампаниях.

     Довольно  распространенный способ продемонстрировать закономерность какого-либо явления (с позитивной либо негативной оценкой) – обобщение: «Вообще такое часто случается». Завершая подобной фразой изложение фактов, можно либо обвинить соперников, например, в злоупотреблениях, некомпетентности, либо отразить их нападки, показав, что они не заслуживают внимания.

     В случае благожелательного отношения  аудитории к выступающему успешно  действует приведение конкретного доказательства как подтверждение истинности того, что он говорит: «К примеру, такое случилось в 1987 г» (из выступления мэра Москвы Ю. Лужкова на съезде общероссийского движения общественной поддержки Б.Н. Ельцина на выборах президента Российской Федерации, 1996 г.).

     При условии хорошей подготовленности выступающего к возможным вопросам и обвинениям эффективным способом, позволяющим поставить под сомнение чью-либо компетентность и, соответственно, выгодно подать собственную, может стать поправка: «Если быть более точным, безработных в нашем регионе немного – 3%».

     При эмоциональной атаке или контратаке, в споре целесообразно использовать приемы усиления – привлечения внимания слушателей к какой-то части передаваемой информации: «И, заметьте, он ушел из правительства именно тогда!». Для особой убедительности можно прибегать к повтору: «Повторяю еще раз – очень важно не отдавать Южные Курилы!».

     Еще один прием организации высказывания – смягчение: «Разве коммунисты – враги россиян, не хотят, чтобы было лучше? Хотят. Все хотят» (из выступления Ю. Лужкова в период избирательной президентской кампании 1996 г.). Прибегая к смягчению, кандидат выглядит великодушным, благородным, оставляя инициативу за собой, он может отдать должное и противнику, тем самым разряжая обстановку в споре.

В целях  самопрезентации или самозащиты можно прибегнуть к отказу от коммуникации, или уклонению: «Очень может быть, но я впервые слышу об этом!»[5].

     Более частные семантические и синтаксические приемы, употребляемые в политической рекламе, следующие:

– обозначение участников коммуникации, позволяющее задать риторический вопрос самому себе и дать «нужный» ответ: «Кто может исправить положение? Это Иванов, Петров, Сидоров»;

– обозначение характеристик прагматического контекста и отношений между участниками (реальное описание контекста и отношений с обеспечением возможности соответствующей оценки своего авторитета): «Я... вероятно, как никто другой, знаю недостатки теперешней власти и пороки нынешней переходной системы. Каждый день страдаю от них, какой бы вопрос ни решал» (из выступления Ю. Лужкова в период избирательной президентской кампании 1996 г.);

– «чтение мыслей» – кандидат как бы демонстрирует знание сокровенных переживаний электората: «Эти слова, конечно, вызовут у вас интерес»;

– формирование авторитарности «методом кавычек»: «На днях я разговаривал с премьером, и он пообещал...», этот прием работает по той же схеме, что и так называемые «свидетельства знаменитостей», с той лишь разницей, что в данном случае свидетельство косвенное;

– формирование авторитарности методом «неопределенной установки»; этот прием заключается в том, что сначала задается некоторая установка на действие, неявно выраженная задача додумать, продолжить мысль говорящего; предложенное собеседником продолжение, то есть ответ, отвергается несколько раз – до тех пор, пока не будет получен нужный кандидату ответ; смысл разговора не важен – важно, что кандидат выглядит думающим, мудрым человеком. Например: «И когда я стану депутатом, каждый из вас сможет спокойно и легко... Нет, не то что... Нет, и не это... Совершенно верно...».

– обозначение состояний, событий, действий подразумевает привлечение различного рода уточнений («Что именно?», «Кем именно?» и т.п.); это весьма действенный прием полемики, особенно в случаях, когда соперник употребляет неопределенные выражения («Принято решение», «Разработана программа» и т.д.), в результате чего слушатели начинают погружаться в атмосферу легкого гипноза, отрешенности, оказываются не в состоянии трезво оценивать ситуацию; уточнения же возвращают слушателей к реальности, позволяют изменить направление их реакции, задаваемое соперником;

– моделирование с помощью указания количественных и временных характеристик: «Вы всегда терпели неудачи на выборах! — “Всегда?”»; это безотказный прием в споре, так как если даже утверждение противника истинно, то ему все равно придется оправдываться, что ставит его в заведомо менее выгодную позицию; возможно также моделирование с помощью обобщающих слов «все», «каждый», «никто» и т.д. – при этом происходит завышение или занижение оценки ситуации[6].

– использование модальных семантических операторов возможности и долженствования; такое использование возможно в виде уточняющих вопросов сопернику, в диалогическом монологе, а также без расшифровки причин и следствий: «Мы можем в короткие сроки поднять экономику!», «Мы должны покончить с войной!»; модальные операторы «можешь» и «должен» обладают сильным гипнотическим воздействием, вселяют уверенность в своих и чужих силах, формируют чувство необходимости предлагаемых действий.

     И для печатных текстов, и для публичных выступлений актуально применение приемов моделирования качественной выраженности с помощью сравнительных степеней имен прилагательных («Уважаемый коллега, насколько же ваш политический опыт больше моего?»), моделирования выбора (предъявление аудитории или оппоненту всех вариантов выбора с предоставлением права самостоятельно оценить ситуацию как отстраненно, так и включение: «Хорошо, мы поднимем зарплату, увеличим расходы на социальные нужды, образование, науку, культуру, к чему это приведет?»);

– неопределенное упоминание – использование расплывчатых фраз: «Что мне вам говорить, сами знаете, как мы живем»; рекомендуется употреблять такие конструкции в качестве вводных предложений;

– моделирование выборочных насильственных ограничений с помощью заведомо неподходящих слов, навязывания объектам качеств, им не свойственных, что привлекает внимание слушателя, мобилизует его: «Какие внимательные стены в нашем зале!»;

   Мы  отдаем себе отчет в том, что предложенный нами срез стилистических приемов, используемых в политической рекламе, не может претендовать на исчерпывающую полноту, однако нашей задачей было продемонстрировать, сколь широк спектр языковых возможностей и речевых методик воздействия на аудиторию, которые могут применяться в политической рекламе. Умелое использование языковых ресурсов, грамотное и творческое сочетание стилистических приемов – все это способно обеспечить подлинный успех политической коммуникации.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Политическая реклама  во время выборов 

1. История и виды политической рекламы

     Политическая  реклама возникла вместе с политикой. Она появилась тогда, когда впервые  появились государства, и власти потребовалось вступить в коммуникацию с населением, чтобы получить от населения помощь в поддержании порядка и пополнить армию. Власть в государстве, посчитала удобным, через информацию влиять на поведение граждан.