Институт крайней необходимость в уголовном праве

   Как нам представляется, каждый из указанных  вариантов действий должен быть исследован на предмет их социального содержания, правового выражения и закрепления.

   Социальное  содержание действий можно подразделить на три степени по шкале вредность - полезность: общественно-опасное, общественно-нейтральное, общественно-полезное. Учитывая то, что признаки любого действия в уголовно-правовом смысле слова можно разложить на составляющие его элементы: объект (система, подвергающаяся воздействию); объективная (внешняя) сторона; субъективная (внутренняя) сторона; субъект (деятель), то его социальное содержание «разлито» по всем структурным элементам. Кроме этого, на оценку социального содержания поступка человека оказывают влияние и другие обстоятельства, лежащие за пределами состава поступка.³⁸

   Если  исходить из устоявшегося понимания  общественной опасности, одного из основных признаков преступления, как причинение вреда или угрозы причинения вреда  охраняемым уголовным законом ценностям, выражающее отрицательное отношение деяния к этим ценностям, то по внешним признакам причинение вреда в состоянии крайней необходимости, схоже с преступлением. В теории уголовного права предпринимались попытки выявить, какой из элементов деяния придает ему свойство общественной опасности. По этому вопросу существует несколько точек зрения. Ряд авторов считает, что природообразующим фактором общественной опасности выступает субъективная сторона деяния³⁹.

   Однако  мы считаем, что при решении данного вопроса не следует впадать в крайности. Мы полагаем, что «на общественную опасность оказывают воздействие все системнообразующие ее факторы в их взаимодействии, в том числе и субъективные»⁴⁰.

   Но  для уяснения социальной природы  деяний, причиняющих вред в состоянии крайней необходимости, необходимо провести анализ их субъективной стороны, оказывающей влияние на объективную сторону. Содержание объективной стороны сознательно определяется действующим субъектом, зависит от его представлений, мотивов, целей, формирующихся на основе объективных обстоятельств⁴¹.

   Обстоятельства, исключающие общественную опасность  деяния, рассматриваются в уголовном  праве как понятия, диаметрально противоположные понятию преступление. При определении этих обстоятельств, в частности крайней необходимости, большое значение придается анализу объективных признаков - обстановке, значительности причиненного вреда, с которыми связано понятие общественной опасности. Однако понятие обстоятельств, исключающих общественную опасность, тесным образом связанно и с субъективной стороной - мотивами и целями поведения.

   Объективным обстоятельством, определяющим мотивы и цели действующего субъекта, выступает  обстановка. Возникновение обстоятельств, обуславливается внешними по отношению  к лицу, действующему в состоянии крайней необходимости, явлениями, которые в совокупности образуют среду, детерминирующие деяние⁴².

   При этом следует учитывать, что обстановка причинения вреда в состоянии  крайней необходимости, характеризующаяся  наличием опасности правоохраняемым интересам, - это ограниченное пространственно-временными рамками, определяемое месторасположением материальных объектов, природно-климатическими и иными факторами определенное состояние, имеющее свое начало и окончание, в пределах которого лицо имеет право на причинение вреда.

   Цель  деяний, причиняющих вред в состоянии  крайней необходимости, служит их отличительным  признаком от института обоснованного  риска. Если при крайней необходимости  цель действий - устранение опасности (негативных последствий), причиненный вред является неизбежным и опасность по общему правилу должна быть устранена, то при обоснованном риске цель действий - достижение полезного результата, в виде улучшения уже имеющегося (позитивные последствия), при этом вред причиняемый выступает только как возможный (степень вероятности его различна), и опасность может быть не устранена.

   В свою очередь, цель определяет способ устранения опасности, что приводит к объективным последствиям - вреду, социальное содержание которого можно уяснить, проследив развитие ситуации в обратном порядке: способ причинения вреда - мотивы и цели причинения вреда - обстановка, предшествовавшая причинению вреда.

   У лица, причиняющего вред в состоянии  крайней необходимости, отсутствует  отрицательное отношение к охраняемым уголовным законом ценностям, что определяется состоянием крайней необходимости - наличием опасности и невозможностью устранить опасность иначе, как причинением меньшего вреда, для сохранения более важных ценностей.

   Невозможность устранить угрозу причинения вреда правоохраняемым интересам иначе, как только посредством причинения вреда иным правоохраняемым интересам, является важнейшим условием непреступности действий, причиняющих вред в состоянии крайней необходимости, и служит отличительной чертой крайней необходимости от других обстоятельств, исключающих преступность деяния. Этот признак не подлежит расширительному толкованию.

   Социальное  содержание действий в состоянии  крайней необходимости составляют также факторы, находящиеся за пределами состава поступка. Оценку тем или иным действиям можно дать, только мысленно проследив их результат, при этом необходимо «опираться на комплексную, всестороннюю характеристику соответствующего явления; наряду с прямыми и ближайшими социальными последствиями поступка принимаются во внимание и его косвенные, побочные результаты и различные аспекты»⁴³.

   Так П.А. Фефелов считает, что сущность опасности конкретного преступления заключается не просто в факте  нарушения уголовно-правового запрета, а в том, что антиобщественное деяние, запрещенное уголовным законом, обладая свойствами прецедента, создает угрозу повторения подобных нарушений в будущем⁴⁴.

   Соответственно  и причинение вреда в состоянии  крайней необходимости не является общественно-опасным, так как создают прецедент совершения действий на устранение опасности.

   Действия, причиняющие вред в состоянии  крайней необходимости, следует  оценивать в масштабах пользы всего общества. «Оценивая действия, совершенные в состоянии крайней  необходимости, следует исходить из их вредности или полезности для общества в целом, а не только для отдельного лица. Конечно, для того, кто терпит непосредственный ущерб от действия, совершенного в состоянии крайней необходимости, оно будет опасным. Но действие это не будет опасным и вредным для общества в целом, так как оно сохраняет более важные блага»⁴⁵.

   Итак, можно подвести предварительный  итог - причинение вреда в состоянии  крайней необходимости, при наличии  совокупности объективных и субъективных признаков, не является общественно-опасным. К объективным признакам относятся: наличие опасности правоохраняемым интересам и невозможность устранить ее без причинения вреда; вред причиненный не должен превышать вред предотвращенный. Содержание субъективного признака состоит в том, что целью лица, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости, является устранение опасности причинения более значительного вреда, чем вред причиненный.

   Но  спектр оценки деяний в состоянии  крайней необходимости составляют еще два критерия: общественно-нейтральный и общественно-полезный.

   Но  можно ли признать общественно-полезными  действия граждан, причиняющих в  состоянии крайней необходимости  вред, правам и интересам других граждан, общества, государства с  целью устранения опасности собственным  правам и интересам? Думается, нет. Наоборот, высокие морально этические качества граждан в таких случаях проявлялись бы в том, что при наличии опасности собственным правам и интересам эта опасность не переводилась бы на интересы третьих лиц, не причастных к созданию опасности, а лицо допустило бы причинение вреда собственным интересам, имея возможность ее устранить. Но в тоже время, как было отмечено выше, эти действия нельзя признать и общественно опасными, в силу отсутствия отрицательного отношения деяния к ценностям, охраняемым уголовным законом.

   Представляется, что такие действия при условии  соразмерности вреда причиненного и вреда предотвращенного являются социально-приемлемыми (допустимыми). Законодатель вынужден признать их таковыми, учитывая стремление человека к самосохранению себя и своих благ. Но возникает вопрос, а можно ли признать социально приемлемыми, и соответственно непреступными, действия, причиняющие в состоянии крайней необходимости смерть человеку, с тем, чтобы устранить опасность собственной жизни? Решение этого вопроса очень важно и мы рассмотрим его подробно. Так Ю.М. Антонян считает, что такие действия не являются преступными⁴⁶.

   Здесь следует уточнить, что ситуации причинения смерти человеку в состоянии крайней  необходимости, с целью устранения опасности собственной жизни бывают различны, что оказывает влияние на правовую оценку этих действий.

   Суммируя  вышеизложенное, можно отметить следующее. Устранение опасности в состоянии  крайней необходимости собственной  жизни, посредством причинения смерти другому человеку, не находящемуся в состоянии опасности, должно рассматриваться как умышленное убийство при превышении пределов крайней необходимости и квалифицироватся по нормам Особенной части УК, предусматривающих ответственность за убийство со ссылкой на ч.2. ст.39 УК. Такая квалификация невозможна в случаях, когда совершается убийство лица с целью использования органов или тканей потерпевшего (ч.2. п. «м» ст. 105 УК), даже если эти органы будут использовании для того, что бы спасти жизнь двух и более людей, которым срочно нужно провести операцию по пересадке изъятых органов, что спасет их от немедленной и неминуемой смерти. Хотя в данном случае, вред (смерть человеку) причиняется с целью спасения жизней других людей, такие действия нельзя оценивать как совершенные в состоянии крайней необходимости.

   Случаи  причинения в состоянии крайней  необходимости смерти другому человеку, с целью спасения собственной  жизни, когда человек, жизнь которого спасается и человек которому причиняется смерть, находятся в  состоянии немедленной и неустранимой опасности смерти, избежать причинения которой может только один путем причинения смерти другому, следует рассматривать как социально целесообразные. В данном случае смерть причиняется одному человеку, чтобы избежать смерти обоих.

   Подводя общий итог можно сделать следующий  вывод. Причинение в состоянии крайней  необходимости вреда с целью  устранения опасности интересам  других граждан, общества, государства  при соблюдении соразмерности вреда  причиненного и предотвращенного, является общественно-полезным действием, так как предоставление гражданам такого права способствует формированию правоактивных членов общества. Причинение в состоянии крайней необходимости вреда с целью устранения опасности собственным правам и интересам, при соблюдении условия соразмерности, должно рассматриваться как социально-приемлемые (допустимые) действия, так как государство не может требовать от граждан пассивного допущения причинения вреда собственным правам и интересам, при наличии возможности устранить эту опасность посредством причинения вреда правам и интересам других лиц.

   Причинение  в состоянии крайней необходимости  смерти человеку, с целью устранения опасности собственной жизни, будет  признаваться непреступным только при  условии, когда жизнь спасаемая  и жизнь того человека, кому причиняется смерть, в момент причинения вреда находились в состоянии опасности, реализация которой неминуемо привела бы к смерти обоих человек. Такие действия, по нашему мнению, должны признаваться социально-целесообразными. Мы постарались прояснить только отдельные ситуации, когда в состоянии крайней необходимости причиняется смерть человеку. «В общем, - как отмечал И.И. Карпец, - рассматривая ситуации столкновения человеческих жизней в состоянии крайней необходимости, - получается достаточно сложная теоретическая и практическая ситуация, а общие теоретические посылки о безусловной полезности (или, напротив, вредности) оказываются слишком «жесткими» для уяснения конкретных ситуаций»⁴⁷.

   Таким образом, причинение вреда в состоянии  крайней необходимости является противоправным только по объективным признакам. Такой подход к противоправности, характерный для нормативной теории, основан на механическом расчленении противоправности на объективные моменты: объект, объективная сторона, и субъективные моменты: вина, мотив, цель, которые и являются основаниями наказуемости. В советской литературе такой подход был подвергнут критике⁴⁸.

   Исходя  из изложенного, можно сделать вывод, что противоречия между взглядами  дореволюционных юристов и советских, на правовую природу деяний, причиняющих вред в состоянии крайней необходимости, кроются в придании различного смысла понятию противоправности. Дореволюционные правоведы, сторонники нормативной теории противоправности, были правы говоря об объективной противоправности деяний, причиняющих вред в состоянии крайней необходимости, так как при этом происходит нарушение субъективных прав третьих лиц. В советской литературе эти деяния считались не противоправными, вследствии отсутствия вины. С позиции уголовного права такие действия не считаются противоправными. Под уголовной противоправностью понимается запрещенность действий требованиям уголовно-правовой нормы, при этом структурные элементы действий должны полностью совпадать с элементами состава преступления, предусмотренного нормой уголовного права. «Уголовно-противоправным может быть признано только деяние, содержащее все элементы состава преступления»⁴⁹.

   Причинение  вреда в состоянии крайней  необходимости только по внешним  признакам совпадают с некоторыми составами преступления, предусмотренные в нормах Особенной части. Однако в действиях лица отсутствует такой признак субъективной стороны - элемента состава преступления, как вина - отрицательное психологическое отношение лица (личное отношение) к социальным ценностям, выраженное в умышленном или неосторожном преступлении.