Франция

Бонапарт отличался необыкновенной работоспособностью и трудолюбием. На досуге он очень много читал, причем разноплановую литературу, от романов  до учебных пособий, от работ Платона  до произведений современных в то время авторов (Вольтера, Лафатера, Пьера Корнеля, Руссо и т.п.) и научных статей, также сам писал¹. Любимым автором Наполеона был Жан Жак Руссо. Чуть позже — Гильям Райнал.

В 1789, когда началась Великая Французская  революция, которую он безоговорочно  поддержал, Наполеон получил отпуск и отправился на родину в Корсику, чтобы распространить ее и туда. В 1793 году Паскуале Паоло объявил о независимости Корсики от Франции, Наполеон расценил это предательством идей Великой Французской Революции и отрекся от идей Паоло, которого до сей поры  считал своим кумиром. Он открыто выступил против политики властей Корсики на полную независимость и в ввиду угрозы политического преследования, покинув остров, вернулся во Францию. К моменту своего появления под Тулоном (сентябрь 1793) он состоял в чине капитана регулярной артиллерии, но кроме того ещё и подтвердил звание подполковника волонтеров. Уже в Тулоне в октябре 1793 Бонапарт получил должность батальонного командира, что соответствовало чину майора). Наконец, назначенный начальником артиллерии в армию, осаждавшую занятый англичанами Тулон, Бонапарт осуществил блестящую военную операцию. Тулон был взят, а сам он получил в 24 года звание бригадного генерала — нечто среднее между чинами полковника и генерал-майора.

После термидорианского переворота Бонапарт из-за своих связей с Огюстеном  Робеспьером сначала был арестован (10 августа 1794 г., на две недели). После освобождения из-за конфликта с командованием он ушел в отставку, а через год, в августе 1795, получил должность в топографическом отделении Комитета общественного спасения. В критический для термидорианцев момент он был назначен Баррасом своим помощником и отличился при разгоне роялистского мятежа в Париже (13 вандемьера 1795), был произведён в чин дивизионного генерала и назначен командующим войск тыла. Менее года спустя, 9 марта 1796 г., Бонапарт женился на вдове казненного при якобинском терроре генерала, графа Богарне, Жозефине, бывшей любовнице одного из тогдашних правителей Франции — П. Барраса. Свадебным подарком Барраса молодому генералу некоторые считают должность командующего Итальянской армией (назначение состоялось 23 февраля 1796). Уже будучи командующим Итальянской армией, Наполеон нанес сокрушительное поражение войскам Сардинского королевства и Австрии, что прославило его как одного из лучших полководцев Республики.

Кризис власти в Париже достиг своего апогея к 1799 году, когда Бонапарт находился  с войском в Египте. Коррумпированная Директория была не способна обеспечить завоевания революции. В Италии русско−австрийские войска, которыми командовал Александр  Суворов, ликвидировали все приобретения Наполеона, и даже возникла угроза вторжения  во Францию. В этих условиях возвратившийся из Египта популярный генерал, опираясь на верную ему армию, совершил переворот, разогнав представительные органы и Директорию и провозгласил режим консульства (18 брюмера (9 ноября) 1799).

Согласно новой конституции, законодательная  власть делилась между Государственным  Советом, Трибунатом, Законодательным  корпусом и Сенатом, что делало её беспомощной и неповоротливой. Исполнительная власть, напротив, собиралась в один кулак первого консула, то есть Бонапарта. Второй и третий консулы имели  лишь совещательные голоса. Конституция  была одобрена народом на плебисците (около 3 миллионов голосов против 1,5 тысяч) (1800). Позже Наполеон провёл через сенат декрет о пожизненности  своих полномочий (1802), а затем  провозгласил себя императором французов (1804).

 

В момент прихода Наполеона к  власти Франция находилась в состоянии  войны с Австрией и Англией. Новый  итальянский поход Бонапарта  напоминал первый. Перейдя через  Альпы, французская армия неожиданно появилась в Северной Италии, восторженно  встречаемая местным населением. Решающей стала победа в битве  при Маренго (1800). Угроза французским  границам была ликвидирована.

Внутриполитические преобразования Бонапарта заставили его противников  объявить Наполеона предателем Революции, хотя он преподносил себя верным продолжателем  её идей. В чем же истина, попытаюсь рассмотреть ниже.

А в заключение этой главы приведу составные части Наполеоновских войн:

- Первая Итальянская кампания (1796—1797)

- Египетский поход Бонапарта (1798—1799)

- Вторая Итальянская кампания (1800)

- Первая австрийская кампания (1805)

- Прусская кампания (1806)

- Польская кампания (1806—1807)

- Испано-Португальская кампания (1807—1808)

- Вторая австрийская кампания (1809)

- Русская кампания (1812)

- Саксонская кампания (1813)

- Битва за Францию (1814)

- Бельгийская кампания (1815)

Глава 2. Идейная эволюция Наполеона.

 

В 1779 году судьба направила будущего полководца в кадетскую школу  в Бриенне. Уже с этих пор замечено пристрастие молодого Бонапарта к истории. Уцелевшие тетради его записей показывают, с какой тщательностью Наполеон изучал, делая выписки, синтезируя прочитанное, историю древнего мира (Египта, Ассирии, Вавилона, Персии, античных государств), конспектируя не только исторические труды, но и тексты античных авторов (в переводе на французский язык).

В его тетрадях сохранились обширные записи по истории Англии, царствовании прусского короля Фридриха II, изложение двухтомной истории арабов аббата Мариньи, истории Флоренции Макиавелли, истории Франции Мабли, обширные заметки по истории Сорбонны и многое другое.

Он стремился не только досконально  изучить историю, но и осмыслить  уроки прошлого. В его тетрадях конспективное изложение исторических фактов перемежается с авторской  речью.

 

«Эти несколько страничек, написанных «от себя», примечательны прежде всего своими политическими настроениями юного Бонапарта. История античного мира укрепляла его любовь к свободе, его вражду к деспотизму, угнетению. «…Тогда деспотизм поднимает свою отвратительную голову, и униженный человек теряет свою свободу и свою энергию…» - в таком тоне излагаются его рассуждения. История Афин давала ему повод поставить вопрос и преимуществах монархии или республики. «Можно ли заключить, что монархическое правление является наиболее естественным и первостепенным? Нет, без сомнения», - отвечает юный автор».²

 

Длительное и скрупулезное изучение истории (и сопредельных с нею  отраслей науки) сделало Бонапарта, во-первых, ее знатоком – выступления, беседы первого консула, а затем  императора почти всегда содержали  ссылки на исторические примеры, исторические факты и имена. Заслуживает внимания его склонность к анализу социального  содержания исторического процесса, вскрытию подосновы исторических явлений. А во-вторых, увлеченность этой наукой оказало и несомненное влияние  на идейное развитие Бонапарта.

В одном из произведений – «Диалоге о любви» (1791) – Бонапарт в споре с де Мази настаивает на том, что современный социальный строй не может быть понят без учета тех изменений, которым подвергся человек со времени своего появления на земле, превратившийся постепенно в совсем иное существо. «Допускаете ли вы, что без этих изменений столько людей терпело бы страдания, испытываемые от гнета кучки крупных сеньоров, и люди, которым не хватает хлеба, мирились бы с великолепными дворцами?».

 

«Остроту социальных противоречий, которую с такой ясностью видел  двадцатидвухлетний автор «Диалога о любви», он объяснял прежде всего исторически. Историзм мышления сохранялся до поры до времени и у зрелого Бонапарта».³

 

Вместе с тем следует заметить, что при всем ее значении для интеллектуального  становления Бонапарта история  не была главной наукой его юности. Молодой Бонапарт был не только солдатом - прежде всего он был сыном своего времени. Что это значило применительно  к XIII веку? В качестве ответа на этот вопрос приведу несколько цитат, и вновь из труда А.З. Манфреда:

 

«В XVIII веке это значило, помимо прочего, что он также принадлежал к столь распространенной среди молодых людей породе неудовлетворенных и что исцеления от окружавшего зла он искал в неотразимой, как тогда казалось, силе разума и смелой критике старого общественного строя, которую несли с собой освободительные идеи века Просвещения».⁴

 

«Мир лейтенанта Буонапарте – это был мир Вольтера, Монтескье, Гельвеция, Руссо, Рейналя, Мабли, Вольнея, мир свободолюбивой, мятежной литературы XVIII века. Могло ли быть иначе?»⁵

 

Бедность корсиканца, вынужденного всегда прятать руки за спину, чтобы  не оказать износившиеся старые перчатки, остававшегося чужаком для своих  сослуживцев, всегда озабоченного бедственным  положением матери, братьев и сестер, а также судьбой своего народа в целом (напомню: едва освободившаяся от генуэзского владычества Корсика  вскоре оказалась под французским  господством, а Наполеон в это  время оставался горячим патриотом  этого края), что также отдаляло его от товарищей, и вдобавок ко всему вышеперечисленному перспектива нести свою службу без каких-либо надежд на продвижение, обусловили его восприимчивость к освободительным идеям передовой литературы эры Просвещения. С жадностью их впитывая, он пытался найти решение вопросов, рожденных тяжкой жизнью и проблемами, обступившими со всех сторон.

 

«В 1788 году, находясь на королевской  службе, лейтенант Буонапартье писал: в Европе «остается очень мало королей, которые не заслуживают быть низложенными». Надо ли было выражать свои мысли яснее? В эпоху, когда подавляющее большинство передовых людей во Франции высказывалось в пользу конституционной монархии, юный лейтенант артиллерии в черновых записях ставил под сомнение законность самого института монархии и утверждал, что в двенадцати королевствах Европы монарший трон находится в руках узурпаторов. Это ли не революционные мысли?»⁶.

 

Замечен факт, что, обосновывая свои мысли, юный Бонапарт прибегал к терминам («народный суверенитет», «общественный  договор», «социальный пакт» и  др.), неопровержимо доказывающим, что  уже в то время он был знаком с работами Жан Жака Руссо и  находился под их влиянием.

Добавлю также, что некоторые следы  влияния просветителей можно  обнаружить и много позже. Например, даже в рукописи Лас Каза можно найти следующее высказывание:

 

«Человеческий разум сделал возможным  три важнейшие завоевания: суд присяжных, равенство налогообложения и свободу совести, если только монархи не лишатся рассудка, они уже не станут нападать на эти три основы общественного договора»⁷

 

Уже к восемнадцати-двадцати годам  у Наполеона сложилась собственная  система взглядов. Суть их сводится к следующему: современный ему  общественный строй плох и несправедлив, покоится на ложных основаниях, противоречащих естественным законам и естественной природе человека, чье общество, в отличие от животного мира, основано на согласии. «Люди рождаются ради счастья». Наслаждение благами жизни  – вот высшее предназначение человека, обусловливаемое естественными  законами. Но в современному обществу, по мнению Бонапарта, эти незыблемые естественные права попраны. Естественное стремление человека к равенству грубо нарушено, повсеместно господствует неравенство, а мир разделен на два класса: богатых (господствующих) и бедных (угнетенных). А сами богатство и роскошь гибельны: они развращают нравы, разлагают общество; богатство одних – немногих, основанное на нищете и страданиях других – большинства, - несправедливость, противоречащая человеческой натуре.⁸

Тем не менее, определенность взглядов Бонапарта наблюдалась не во всем. Он не имел устойчивого мнения о  том, как преодолеть царящее зло, по какому пути следует идти, чтобы  сделать мир лучше и привести его к согласию с природой.

 

«Бонапарт вполне определенен и  решителен в негативных взглядах. Его критика общественного строя  того времени последовательна и  систематична. Эта критика подводит вплотную к революционным выводам, они логически вытекают из его  рассуждений. Но последнего слова –  как, когда и каким образом  осуществить революционные выводы – автор не произносит вслух»⁹.

 

А.З. Манфред в подтверждение  своих слов приводит цитату из «Диалога о любви», произведения Бонапарта, в  котором в действительности предметом  диалога были не столько любовь, сколько вопросы гражданского долга  и чувства «цивизма». Вот эта цитата:

 

«Народ порабощен. Вы видите быстро утверждающееся неравенство… Религия спешит утешить несчастных, у которых отняли всю их собственность. Она их хочет навеки сковать кандалами»¹⁰.

 

В 1789 году юному лейтенанту было двадцать лет. Он, как пылкий почитатель просветителей  и противник деспотизма, по мнению А.З. Манфреда, не мог не рукоплескать революции. «С первых же дней он был  вместе с народом, совершившим чудо 14 июля, он был за революцию и против ее врагов»¹¹.

В Валансе, как и в остальных городах Франции, были созданы клубы. Один из них – «Общество друзей Конституции» - стал филиалом Якобинского клуба. Лейтенант Бонапарт одним из первых вступил в его состав.

Е.В. Тарле придерживается иного  мнения по поводу отношения Наполеона  к революции. Бонапарт, согласно его  словам, учитывал, что французская  революция открывает новые пути развития Корсики, пламенным патриотом  которой он являлся, но самым главным, как подчеркивает Тарле, было то, что  также открывались новые пути и для его карьеры, т.к. теперь личные способности могли содействовать  восхождению человека по социальной лестнице. Вместе с тем, Бонапарт, будучи прирожденным деспотом, был преисполнен  полнейшего презрения к народу, творящему  революцию. Мне думается, как я  уже указывал во введении, что А.З. Манфред оказался более близок к  истине (учитывая и периоды в истории  нашей страны, в которые писали оба историка: в трудах последнего прослеживается влияние отголосков Оттепели 50-60-х гг - монография вышла в 1971 году, тогда как Е.В. Тарле не мог показать Наполеона иначе как деспотом т.к. тот являлся выразителем интересов буржуазии, а не пролетариата, что противоречило господствовавшей тогда коммунистической идеологии), кроме того, судя по тому, сколько внимания он уделил внутреннему миру Наполеона, А.З. Манфред с большей тщательностью изучил письменные источники, оставленные Наполеоном (его мысли, заметки, дневниковые записи, выписки из книг, размышления), кроме того он впервые прибегнул к изучению литературного наследия Бонапарта, потому больше доверюсь именно его мнению и сделаю следующий вывод: скорее всего Бонапарт в то время был искренним республиканцем по взглядам, а честолюбие, амбиции и жажда власти лишь потом взяли верх, и он пошел по пути укрепления своей власти, активно разбавляя это демагогией, но это будет много позже, и подробнее рассмотрим это ниже, а пока вернемся именно к «республиканскому» периоду его взглядов.