Ревизионистские школы в геополитике

тически»  ориентированные цивилизации, от которых культурные им пульсы поступают с той или иной степенью интенсивности внутрь  «теллурократимеских» стран.⁹ 

Полицентричность  и иерархичность С. Коэна

Сол Коен в книге “География и Политика в разделенном мире”⁴ предложил ввести в геополитический метод дополнительную классификацию, основанную на делении основных геополитических реальностей на “ядра” (nucleus) и “дисконтинуальные пояса”. С его точки зрения, каждый конкретный регион планеты может быть разложен на 4 геополитических составляющие:

“1) внешняя  морская (водная) среда, зависящая от торгового флота и портов;

2) континентальное  ядро (nucleus), тождественное “Hinterland”  (геополитическому термину, означающему  “удаленные от побережья внутренние регионы”);

3) дисконтинуальный  пояс (береговые сектора, ориентированные  либо внутрь континента, либо  от него);

4) регионы,  геополитически независимые от  этого ансамбля¹⁰

«Политика сдерживания» в зоне римленда, которая, как известно, базировалась на идеях Спайкмена, похожа, по мнению Коэна, на запирание дверей конюшни, когда лошадь уже сбежала. Он имел в виду присутствие военно-морских сил СССР на Кубе, подводных лодок СССР с ядерным оружием на борту во всех океанах. Коэн предлагает полицентричную и иерархичую геополитическую модель будущего мира, состоящую из двух геостратегических сфер: Морская (зависимый от торговли мир морских государств) и Евразийской (Евразийский континентальный мир), которые в свою очередь включают в себя геополитические регионы - крупные подразделения, сравнительно однородные по экономическим, политическим и культурным признакам. В Морскую сферу входят четыре региона: Англо-Америка и Карибы, Западная Европа и Магриб (Тунис, Алжир, Марроко), Внеконтинентальная (Оффшорная) Азия и Океания, Южная Америка и Африка южнее Сахары. В Евразийскую сферу входит два геополитических региона – хартленд и Восточная Азия. Центрально-Восточную Европу Коэн рассматривал как регион-ворота, который может способствовать взаимодействию между Западной Европой и хартлендом. Равновесие и дальнейшее развитие геополитический системы, по Коэну, определяют геополитические регионы, в пределах которых находятся мировые сверхдержавы. Практически все геополитические регионы охвачены процессами региональной интеграции, что ведет к расширению экономического и политического сотрудничества в их пределах.

  Влияние регионов на формирование геополитического порядка Коэн ставил в зависимость от уровня развития того или иного региона. Уровень развития регионов Коэн определял с помощью такого понятия как энтропия (мера внутренней неупорядоченности системы). Повышение уровня энтропии свидетельствует об исчерпании внутренней энергии, или производительной способности. Для определения уровня энтропии территории Коэн предлагал использовать такие показатели как уровень накопления, урожаи сельхозкультур, производительность труда, погашение задолженностей, сальдо платежного баланса, снижение удельных затрат топлива и энергии. По уровню энтропии ученый выделял четыре категории регионов:

• С низким уровнем энтропии (Англо-Америка и Карибские острова; Западная Европа и Магриб; Внеконтинентальная Азия и Океания).
• Со средним уровнем энтропии (хартленд; Центрально-Восточная Европа; Средний Восток).
• С высоким уровнем энтропии (Южная Азия; Восточная Азия).
• С крайне высоким уровнем энтропии (Африка южнее Сахары, Южная Америка). Примером страны с повышенным уровнем энтропии, по Коэну, является Индия, где есть противоречие между политической системой, построенной по демократической западной модели, и экономической системой, а также этнические противоречия между индуистами и мусульманами.

 Согласно  Коэну, определяют равновесие  и дальнейшее развитие мировой  геополитический системы те геополитические  регионы, в пределах которых  находятся мировые сверхдержавы, уровень энтропии которых характеризуется низкими и средними значениями. ¹¹ 

Концепция униполярного мира А. Страуса

Айр Страус выделил глобальное униполе , представляющее собой баланс сил государств, у  которых отсутствует малейшая мысль о войне друг против друга.

Глобальное  униполе имеет трехцентровое  пространственное строение – США, ЕС, Япония, сконцетрированное  вокруг США. Лидерство США носит характер первенства среди друзей, а не господства над подчиненными партнерами.¹² 

Западное униполе наращивало идентичность, способности иструктуры в течение всего периода смены мировоззрения от многополярности к биполярности и униполярное. Очень важныммоментом в рассуждениях Страуса является то, что он практически отождествляет современные самые мощные демократии с униполем. Он пишет, что на протяжении XX в. демократии превратились в самую мощную силу в мире, перестав быть хрупким меньшинством, какое они составляли в начале века.

Затем западное униполе прошло через испытания. После образования

НАТО  в 1949 г. Великобритания, Франция и  США уже не составляли пла-

нов на случай войны друг с другом. Они  стали рассматривать мощь друг

друга как дополнение собственной. Германия и Япония были возрождены в

рамках  крепнущего униполя, реализуемого главным образом через НАТО и

в меньшей  степени через ОЭСР. Страус отмечает, что для подрыва Бри-

танской империи США многое сделали в  период военного альянса 1941—

1945 гг. Такое отношение США сохранялось и во время холодной войны.

Оно достигло предельной точки во время Суэцкого кризиса.По его мнению, восточные монархии ушли от полного идеологического разрыва с Западом, восприняв идеи постепенной эволюции в направлении современного либерального государства. Тем не менее идеи антизападной направленности упорно сохраняются.

Даже  в обеих мировых войнах автор  видит поляризацию между

Западом и Востоком. В период холодной войны  устройство мира

напоминало  земляной орех .А. Страус считает, чтодля дальнейшего выживания мировой  цивилизации очень важно, чтобы Россия вошла в состав униполя. Тогда огромные резервы униполя сохранят коллективное глобальное лидерство на долгие времена. Если же Россия не войдет в уни-

поле, то позиция глобального лидерства  сохранится на долгие времена. При этом униполярность Запада будет основной структурой глобального могущества, но уже без России, т.е. без достаточной широкой

базы, чтобы  обеспечить стабильность мира.

Что касается Китая, то его вхождение в униполе  в лучшем слу-

чае видится  автором в весьма долгосрочной перспективе.Исходя из реальной политики России, определяемой ее Министерством иностранных дел,мировое сообщество относит Россию к странам-консерваторам, все

более склоняющимся к национализму и поэтому  усиленно пропагандирущим идею многополярного мира. Безусловно, это полностью противоречит представлениям о том, что Россия — это стратегический союзник США. Тем более что в реальной своей политике Россия все больше стремится к укреплению своих отношений с Китаем и Ираном, достаточно активно продает оружие стратегическим противникам США, считает Страус.

Критика униполярности может свестись к  тому, что остаетсяне совсем ясным, куда отнести огромную периферию мира с ее региональными центрами, скрыто или явно претендующими стать если не региональными, то глобальными центрами.¹³

Гипотеза  Й. Галтунга «о семи парарелях» однополярного мирового пространства»

Известный скандинавский исследователь -политолог  Йоган Галтунг

оценивает мир после окончания  холодной войны как менее предсказу-

емый  и диагностируемый. Холодная война стимулировала работу

политических  элит государств по созданию определенных политических конструкций.

Существовало  три суперполитики, которые перекрывали все

другие  политики мира, а также не очень  сильно изменялись от

страны  к стране и от элиты к элите.

• Первая политика — западная, борющаяся с коммунизмом,

опираясь  на собственный блок, управляемый  суперсилой — США.

Западная  политика подразумевала военное  превосходство на всех

театрах действий, основывалась на демократии и рыночной эко-

номической  системе.

• Вторая политика — восточная, борющаяся с империализ-

мом, опираясь также на собственный блок во главе  с СССР. Вос-

точная  политика, по Галтунгу, подразумевала  военный паритет в

самом широком смысле, основывалась на однопартийности, ле-

жащей в основе управления системой, а в экономике опиралась на

планирование.

• Третья политика — это политика необъединенного Третьего

мира, т.е. тех развивающихся стран, которые не входили ни в ка-

кой блок и не были «клиентами» никакой суперсилы. В тот период

в Третьем  мире шло строительство национальных государств с различной «примесью» демократии. Страны Третьего мира нередко настраивали две мировые суперсилы друг против друга.

Такая ситуация продолжалась на протяжении 40 лет: с 1949 г. -образование НАТО и Организации Варшавского Договора в 1955 г.

до 1989 г. - падение Берлинской стены. С падением социалистического блока и его символического выражения Берлинской стены в мире образовался геополитический вакуум. Если будущее развитие событий будет продолжением неоконченной политики прошлого, т.е. имитацией прошлого, то это будет политика войны и подготовки к ней. Однако это достаточно общая формула. Поэтому Галтунг предлагает более глубокий по смыслу сценарий поведения геополитических сил.

Политические  проблемы после холодной войны выглядят поразному на Западе, Востоке и в Третьем мире.

Общей и актуальной для всех трех «миров» проблемой является обеспечение еще более высокого уровня синхронизации геополитики. Асинхронизация мировой геополитики очень затратна даже для экономически сильных держав. Это была политика прошлого, но не исключено, что в будущем найдутся настолько сильные и влиятельные страны, которые готовы будут заплатить нужную цену.

В анализе  Галтунга Запад отличался достаточно ясной геополитикой. Она была направлена на то, чтобы «оставить западый отпечаток на мировой культуре, включая религию, использовать мир экономически, управлять им политически и, последний довод, — держать мир под военным контролем в том случае, если все предыдущие цели провалятся»

Вторая  мировая война была очень важной для Запада с позиции разрешения противоречия с воинственной и достаточно закрытой Японией, которая находилась в одном лагере с нацистской Германией, фашистскими Италией, Испанией и Португалией. Холодная же война представляла конфронтацию Запада с огромным вызовом социалистического блока.

Вся геополитика  Запада после Второй мировой войны  завершилась ус-

пешно, однако это не означает исключения новых претендентов на кон-

фронтацию с Западом в будущем.

По мнению Галтунга, существует два таких претендента. На смену Второму миру (социалистическому лагерю) пришел Третий мир, так называемый развивающийся — Латинская Америка, Арабский мир, Западная Азия, Южная Азия, а также второй претендент — Четвертый мир в лице Юго-Восточной и Восточной Азии. Галтунг включает сюда наряду с другими такие огромные силы, как Китай, обе Кореи, Вьетнам и Японию, в состав которого входят буддистско-конфуцианские страны. Подчеркнем, что в этом подходе Япония потенциально противопоставляется Западу. Этот Четвертый мир, по Галтунгу, по своему экономическому росту и в настоящее время соревнуется с Западом — Первым миром.