Крестовые походы и их значение на международной арене

Так же в своей работе я бы хотел упомянуть о таком явлении, как детский поход. О детских походах упоминают свыше 50 средневековых авторов; из них немногим более 20 заслуживают доверия, поскольку они либо собственными глазами видели юных крестоносцев, либо, опираясь на рассказы очевидцев, вели свои записи в годы, близкие к событиям 1212 года⁴⁰. Самое детальное повествование о детских крестовых походах содержится в хронике цистерцианского монаха Альбрика де Труафонтэн, но это повествование, по словам ученых-историков, является наименее достоверным.

Движение детей крестоносцев, как пишет Заборов,  началось между 25 марта и 13 мая 1212 года в прирейнской  Германии, неподалеку от Кёльна⁴¹. Тысячи ребятишек, помогавших родителям в хозяйстве, внезапно бросили свои стада и бороны и, пренебрегши увещеваниями отцов, матерей и остальных родственников, толпами устремились на юг, вдоль Рейна, чтобы «освободить Иерусалим»⁴². Участники похода говорили, что повинуются воле бога. По словам хрониста-монаха Ренэ Льежского, современника событий, дети-крестоносцы были убеждены, что сумеют осуществить то, что не удалось сделать королям и князьям⁴³. Некоторые хронисты рассказывают, что толпами крестоносцев руководил десятилетний мальчик по имени Никлас.  Он якобы уверял всех, что видел во сне ангела, возвестившего ему:  вместе со своими споспешниками Никлас освободит Святую землю от язычников-сарацин. Сам Бог окажет детям поддержку – море расступится перед ними, как это было с библейским народом под предводительством Моисея, и они перейдут по нему сухими ногами. Трирский хронист, судя по всему, воочию видевший Никласа, упоминает такую деталь: он нес значок вроде креста, по виду сходный с буквой «Т»,  но «было невозможно определить, из какого он изготовлен металла».

25 июля крестоносцы прошли  Шпейер, оттуда они направились  в Эльзас. По дороге многие  умерли от жажды и голода. Кое-кто  уже от Майница повернул домой.  Другие попали в руки пиратов  и были проданы в рабство.  Лишь немногие участники похода, достигшие Италии, смогли вернуться  домой.  Возможно, что в Бриндизи  погиб и Никлас, а его отец, по некоторым известиям, покончил с собой⁴⁴. Собственно так и закончился детский крестовый поход, неуспевший даже начаться.

В научной литературе существует с десяток книг и статей о детских  крестовых походах. Ученые высказывали  самые различные мнения об этих предприятиях, которые сегодня кажутся невероятными⁴⁵. Так называемые детские крестовые походы – одно из последних проявлений массового крестоносного исступления как превратной формы антифеодального протеста крепостного крестьянства, а гибель многих тысяч бедняков ( в том числе малолетних ), воодушевившихся фантастической мечтой об освобождении Иерусалима силою своей веры во имя избавления от земных невзгод, - еще одна трагическая история страница в истории крестовых походов⁴⁶.

Итоги крестовых  походов

Крестовые походы продолжались почти двести лет, и они не прошли бесследно. Очевидно, однако, и другое: непосредственных целей, которые ставили перед собой их вдохновители, организаторы и участники, достигнуть не удалось, а добытые результаты явились весьма недолговечными, зато итоги – сильно повлияли на развитие многих цивилизаций и государств, однако влияние это вряд ли стоит признать однозначным.

А.С.Матвеев в своих  работах отмечал, что роль Крестовых  походов в истории Ближнего востока обычно остается за рамками исследований. Как это ни парадоксально, но часто забывают, что сами крестовые походы  проходили на территории ближнего востока и, следовательно, является частью его истории – в меньшей степени, а может быть, даже и в большей степени, чем частью истории Западной Европы. Конечно, сам факт признается и упоминается как в различных историях крестовых походов, так и в общих работах по истории Ближнего Востока, однако детального изучения крестовых походов именно с точки зрения их роли в истории Ближнего Востока мы не имеем. В этом направлении нам и видится то  источников.⁴⁷

Действительно, феодальные государства, основанные западными  феодалами в Восточном Средиземноморье, просуществовали большей частью сравнительно короткое время. Раздираемые  внутренними социальными и религиозно-этническими  противоречиями, они не сумели выдержать  натиск мусульманского, а затем греческого мира и вскоре сошли со сцены. По образному выражению чешских  историков Веры и Мирослава Грохов, «песок забвения занес следы закованных в латы рыцарей задолго до того, как на Западе поблекли воспоминания об их жестоких и геройских деяниях».

Папство, развязавшее священные  войны, получило от них выигрыш — причем не столько в смысле повышения собственного авторитета или тем более исполнения вынашивавшихся «наместниками св. Петра» универсалистско-теократических проектов, сколько главным образов в иной области: апостольский престол сумел укрепить свою финансовую базу — она расширилась за счет крестоносных поборов и налогов. Провозглашение первого крестового похода стало сильным ходом папства в борьбе за гегемонию в Европе, ибо оно не только таким образом получало моральный авторитет через захват Иерусалима (не стоит забывать о решающей роли христианской религии в жизни людей того времени), но и развивало свою финансовую базу. Более того, опираясь на крупных феодалов, папство получало себе союзников против монархов. К сожалению для Святого престола, захватить гегемонию в Европе ему не удалось. В конечном итоге, неудача Крестовых походов и связанный с нею провал планов церковной унии основательно подорвали к концу XIII в. престиж папства и содействовали его последующему упадку. ⁴⁸

По-разному отразились захватнические рыцарские предприятия, совершавшиеся  под религиозным знаменем, на судьбах  отдельных западноевропейских государств. Отток в восточные страны множества  «голяков» и «безземельных», а  также наиболее ревниво оберегавших  свою независимость крупных сеньоров до некоторой степени благоприятствовал  политической консолидации Франции  под властью ее государей. Снятие возможной социальной напряженности существенно отразилось на политических процессах, протекавших в то время. Если бы вся энергия многочисленных рыцарей и других, жаждущих наживы, не была направлена на восток, она могла самонаправиться во внутрь стран, приведя к непредсказуемым и печальным последствиям. Политической консолидации Франции способствовал и рост национального самосознания, отчасти тоже обусловленный Крестовыми походами: ведь именно французы составляли основные контингенты их участников. Что касается рыцарей, то их участие в крестовых походах стало фактором повышения их классового сознания и еще больше отдалили обычных рыцарей от простого народа⁴⁹. Напротив, будучи органической составной частью экспансионистского курса империи Гогенштауфенов, стремившихся к установлению мирового владычества, те же Крестовые походы еще более усугубили негативные последствия этого курса для Германии, форсировав возобладание в ней децентрализующих тенденций, ускорив распад Германии на самостоятельные территориальные княжества. Зато государства Пиренейского полуострова добились — не без поддержки крестоносцев — определенных успехов в отвоевании земель у арабов: Крестовые походы временами тесно переплетались с реконкистой и подчас их участники превращались в ее ударную силу, как это случилось, например, в 1147 г. (Второй Крестовый поход). С другой стороны, если бы главной целью крестовых походов стало бы освобождение Европы от неверных, то реконкиста могла бы окончиться несколькими веками ранее.⁵⁰

Во многих случаях крестовые походы негативно сказались на крестьянах, которые не только тысячами гибли в боях, но и возвращаясь домой впадали в нищету. Вдобавок следует учесть и усиление феодального гнета со стороны сеньоров, которым требовались деньги для сражений во имя Господа Бога. Однако уход многочисленных землепашцев на Восток порою вызывал нехватку рабочих рук в поместье, в итоге сеньорам волей-неволей приходилось смягчать феодальный гнет. Рост нужды феодалов в деньгах сказалось на то, что крепостное право постепенно отмирало, а некоторые крестьяне за выкуп даже получали личную свободу. Отмечу, что эти явления происходили вместе с развитием ремесла, торговли и городов, и влияние крестовых походов не было решающим. Точно такое же влияние оказали крестовые походы и на освобождение городов от феодалов (хотя и этот процесс начал складываться до них и имел в своих корнях многие другие более важные причины). Таким образом, можно говорить о содействии крестовых походов развитию феодального запада.

От Крестовых походов  несомненно выиграли Венеция и Генуя. Правда, к концу XIII в. они потеряли свои опорные пункты на сирийско-палестинском побережье, но еще длительное время  в их руках оставалась огромная колониальная держава, которую денежные люди североитальянских  республик сумели создать, помогая  крестоносному рыцарству в его  завоеваниях. Впрочем, по традиции в  оценке значения этого фактора перспектива  нередко смещается: многие историки считают, что именно с итальянским  коммерческим преобладанием в Средиземноморье  связан наблюдавшийся в XII–XIII вв. расцвет  левантийской торговли; привилегированное  положение итальянских, южнофранцузских  и каталонских купеческих колоний  в Сирии якобы обеспечивало им хотя и преходящие, но значительные торговые преимущества и возможности  наживы.

С этим мнением трудно согласиться. Торговля действительно занимала важное место в экономической жизни  государств, созданных крестоносцами. Мусульмане иронически высказывались  по поводу сребролюбия западного  купца: если бы даже он лишился одного глаза, то и тогда продолжал бы приезжать на Восток, чтобы вести  свои дела. Однако интенсивная торговая деятельность генуэзских, венецианских, марсельских, каталонских и других денежных людей на Леванте обязана  была своим значительным размахом главным  образом внутреннему экономическому развитию Европы в XII–XIII вв. и в гораздо  меньшей степени — привилегированному статусу их торговых колоний во франкских государствах. Так, по подсчетам французского востоковеда К. Казна, количество торговых сделок, заключенных в 1100–1170 гг. между венецианскими и восточными купцами в Александрии, превышало число сделок в Акре, а в Константинополе оно было приблизительно таким же. Это значит, что Александрия и Константинополь, т.е. города, не находившиеся под властью крестоносцев, в XII в. по своей значимости — в качестве центров левантийской торговли — превосходили портовые города франкских государств. Примечательно, что с течением времени западноевропейские негоцианты стали все чаще подписывать взаимовыгодные коммерческие соглашения с Египтом и другими мусульманскими государствами, увидев в этом более надежную (по сравнению с колониальными привилегиями) основу для своего делового преуспеяния. Не случайно и со стороны купечества в XIII в. тоже постепенно падал интерес к крестоносным предприятиям, ибо они только препятствовали систематическому извлечению барышей из левантийской торговли.

Как ты то ни было не стоит  отрицать влияние крестоносцев на развитие левантийской торговли, а как результат  можно назвать и развитие дипломатических  институтов. Именно левантийская торговля оказала влияние на развитие механизмов дипломатии в Генуэ и Венеции, а также стала толчком появления  первых прообразов консульств, постоянных представительств созданных специально для отстаивания торговых интересов.

Помимо всего прочего, крестовые походы оказали негативное влияние на развитие ряда ближневосточных государств. С одной стороны, они стали тем внешним фактором, который нанес удар по сельджукской империи, с другой, это на некоторое время продлило существование Византии. Крестоносцы стали важным фактором силы на протяжении нескольких веков на ближнем востоке, определявшем политический расклад  и баланс сил.⁵¹

Нельзя не сказать и  о негативном влиянии крестовых  походов на развитие всего ближневосточного региона, которое выразилось не только в разрушении государственности  некоторых народов, но и в грабежах, массовом истреблении людей, не только как экономических единиц, но и  как носителей культуры. Все это привело к разорение развитых городов и земель. Причем отрицательное влияние было оказано не только на мусульманские народы, но и на Византию (вспомним хотя бы разгром Константинополя в 1204 г.). Однако нет худа без добра – параллельно все это было выгодно Европе, причем не только в плане обогащения, но и в плане геополитической экспансии и обеспечении безопасности от внешней угрозы для европейских народов (хотя следую признать – деятели той эпохи вряд ли рассуждали в этих категориях и тем более руководствовались такими целями).

Стоит сказать, что крестовые походы стали  не только выражением политических и  экономических устремлений средневековых  элит, но и явились результатом  догматики христианства, с его  упором на экспансию и распространение  света веры. Многие люди искренне верили, что крестовые походы в святые места – богоугодное дело. В  итоге они стали способом самоутверждения  европейских народов как христианских, а для отдельных людей участие  в них стало способом приобретения высокого социального статуса и  самоутверждения себя как христиан⁵². С точки зрения формирования Европы как единого целого крестовые походы имели немалое значение. Также отметим, что идеология крестовых походов создала особое политико-религиозное идеологическое пространство Средневековой Европы, в рамках которого происходила борьба папства и королевской власти, организовывались «частные» крестовые походы в Прибалтику (против пруссов) или против альбигойцев. Агрессия приобретает форму крестовых походов. Так, в 1305 г. Климент V провозгласил Крестовый поход против восставших крестьян Северной Италии. В 1420–1431 гг. папой Мартином V и императором Сигизмундом были проведены пять карательных экспедиций немецкого рыцарства против чешских революционных повстанцев-гуситов.

Даже в Новое время  некоторые мыслители выдвигали  проекты о необходимости захвата  Святых Земель по религиозным или  экономическим причинам. Среди них  Св. Франциск Сальский, живший при Генрихе  IV, или же известный философ Г. Лейбниц, подававший специальный прожекты королю Людовику XIV. Лозунги крестовых походов в трансформировавшемся виде можно увидеть в эпоху борьбы против турецких завоеваний, против мамелюков и даже в эпоху конкисты в Новом Свете.