Зарождение развитие искусства Древней Руси

    На  грани идола, соответствующей Купале, бог держит рог-ритон, символ богатства  и радости, рядом с человеком  в среднем ярусе изображен ребенок, как символ зачатия и продолжения рода. Выраженная грудь у бога в верхнем ярусе, воспринималась исследователями как аргумент в пользу обобщения идолом нескольких богов. На это можно заметить, что по-меньшей мере двое из известных славянских богов имели мужскую и женскую ипостаси. Это Купало-Купала (Лель-Леля) и Ладо-Лада. Такая двойственность имен, вызвана единеним мужского и женского начал в купальскую ночь и в осеннюю пору свадеб. Именно этим объясняется наличие у Солнца-Святовита признаков женского начала.

    Проходит  время и Солнце стареет, день начинает уступать ночи, приходит время подведения итогов, наступает время свадеб. В это время, 22 сентября, праздновался Ладо-Овсень - лада в семье желали молодоженам. С точки зрения астрологии наступает время знака Весов, самого взвешеного, ладного в Зодиаке. У грани идола, соответствующей Ладу, как и у Купалы выражена грудь. В руке Ладо держит кольцо, символ супружества и одновременно символ завершения цикла. В этот день иранцы-зороастрийцы провожают улетающих к Ормазду Фравашей – души предков.

    Солнце  постепенно умирает, все короче дни, все длиннее ночи. И, когда кажется, что зло победило, рождается новое Солнце, наступает зимний солнцеворот, начинается новый солнечный цикл. Этот день, день рождения Коляды выбрали днем рождения спасителей и пророков во многих религиях мира.

    Таким образом на изваянии Святовита отражена годовая мистерия Солнца, находящая отклик во всех трех мирах: Яви, Нави и Прави. Она изображена по ходу Солнца – по часовой стрелке. Попытки связать идол с временами года, разумеется, уже были, но циклы Солнца пытались рассматривать против его хода, что вряд ли корректно.

    Четкая  ориентация изваяния по сторонам света  дала возможность некоторым исследователям исследователям высказывать предположения  о поклонении славян сторонам света, особенно выделяя поклонение Югу. Однако даже старинные названия сторон света (полдень, полночь, закат, восход), сохранившиеся до сих пор в украинском языке, неразрывно связывают их с циклами Солнца-Святовита. Збручский идол стоял на капище таким образом, что глядя в лицо Купале, молящиеся смотрели на полдень, Яриле – на восход солнца, Ладу – на закат. Чтобы взглянуть в лицо Коляде, надо было зайти к изваянию с полудня и посмотреть на полночь. Поэтому особое внимание Югу обусловлено почитанию Солнца в зените, в момент наивысшей его творящей силы – ипостаси Купала.

    На  основании изучения Збручского идола, вырисовывается образ Святовита как всеобъемлющего, всепроникающего бога. В нем слиты четыре лица – четыре времени года - четыре возраста человека – четыре стороны света. Он объединяет мужскую и женскую сущность, имеет власть в трех мирах. Это выражение не многобожия, а почитания многоипостасного Бога.

    Такое казалось бы невероятным при традиционном взгляде на славянскую мифологию, когда  делается попытка четко расписать  функции богам, как это сделано  с поздней греческой мифологией. Однако славянская языческая религия является наследницей ведической традиции. А в ведизме, чем древнее гимны, тем яснее проглядывает множественность проявлений единого Бога, хорошо описанная Ю.Миролюбовым и находящая отражение в Велесовой книге («…Сварог и Перун есть в тоже время и Свентовит…»), и в ведических книгах, где Вишну и Кришна, например, динамично меняются местами в пределах одной страницы.

    Из  христианских источников известно, что  до насильственного введения Владимиром культа Перуна, наши предки почитали Рода и Рожаниц. При этом Род и Рожаницы как бы неразрывны, даже родство их имен указывает на теснейшую связь. В тоже время наличие двух женских божеств при одном мужском нарушало бы гармонию в пантеоне. Эта дисгармония - кажущаяся. Имена Рожаниц упоминаются редко – это Лада и Леля (Купала) – мать и дочь, семья и любовь, осенняя и летняя женские ипостаси Солнца-Святовита.

    Таким образом Святовит-Дажбог-Солнце, объединяющий в себе еще четырех богов и  двух богинь, является не кем иным как  Родом - отцом всего сущего, верховным божеством славянского пантеона.

    Стиль збручского изваяния не выходит за пределы примитивной скульптуры. Плоский рельеф, порой воспринимаемый, как простая резьба, и четырехгранность столба говорят о том, что мастер привык работать в дереве, но не в камне. Все приемы, характерные для деревянной «рези» он перенес на камень, но, встретившись с неподатливым материалом, более привычную  ему глубокую в дереве резьбу – в камне сделал почти плоской, а порой, не умея управиться с рельефом, просто углублял очертания.

    В целом же, збручский идол сохранил нерасчлененным монолит камня, его  ритмическая связь проста. Фигурки  «танцующих» людей по-детски наивны и наиболее естественны, тогда как  верхние фигуры сохраняют строгие  иератические позы, говорящие о их «внеземном» происхождении. Мастеру было затруднительно работать над камнем еще и потому, что каменной глыбе он придавал несвойственные ей формы дерева. Збручское изваяние , по мнению археологов, принадлежит Х веку. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Глава 3. Древнерусский орнамент.

    Орнамент  пронизывал все сферы древнерусского искусства: он украшал и вещи повседневного  обихода, и одежду, и драгоценную  утварь, и стены храмов. С ним  люди встречались ежечасно - на празднествах, у себя дома, на страницах книги. Орнамент выражал сложные понятия бытия. Как писал В. Стасов, "орнамент никогда не заключал в себе ни одной праздной линии". В нем все имело свое значение, все являлось "словом, фразой, выражением известных понятий, представлений" (Стасов В., 1894. С. 207). Поэтому для человека того времени орнамент был наиболее кратким, условным, но всем понятным изображением основных законов природы: рождения, жизни и смерти в их неизменной последовательности.  
Орнамент - это своеобразная тайная запись воззрений человека Древней Руси на окружающий его мир — запись, тайная для нас и ясная для его современников. Многочисленные примеры прочтения этой тайнописи дает в своих работах Б.А. Рыбаков, признанный знаток семантики древнего искусства (Рыбаков Б.А., 1967, 1969, 1971, 1974, 1975). Он возглавил то направление в его изучении, которое можно назвать историческим. Этот традиционный в отечественной литературе подход (Городцов В.А., 1926; Динцес Л.А., 1951; Амброз А.К., 1965; 1966) нашел в его лице последовательного защитника. Итак, первый аспект в изучении орнамента связан со взглядом на него как на запись языком искусства тех "вечных тайн" жизни, которые осознаются народом на протяжении всей его истории.  
Орнамент постоянно впитывал в себя все новое: образы, подсмотренные в привозных рукописях, на тканях Царьграда и Востока, на заморской посуде и украшениях. Они занимали в нем свое место, преображенные фантазией местного художника или бережно сохраненные им (Кондаков Н.П., 1929. С. 135). Поэтому орнамент оказывается изобразительной летописью искусства, по которой можно порой угадать и время, и первоначальный адрес попавшего на ее страницы образа или мотива.  
Однако, анализируя отдельные образы и мотивы, легко потерять сознание цельности орнамента. От этого предостерегал еще Н.П. Кондаков (Кондаков Н.П., 1904. С. 130-132). Надо постоянно помнить, что, впитывая чужые образы, орнамент как бы приводит их к общему знаменателю, подчиняя царящему в нем порядку -системе.

    Русское орнаментальное искусство находилось под сильным влиянием Востока и Запада. Заимствованы и переработаны были многие формы растительного орнамента. Основным источником служили Византия и Кавказ. Изображение трёхлепесткового лилиевидного цветка, именуемого крином, плетение и растительный орнамент, как и многочисленные образы «звериного» стиля, были частыми гостями в декоре тогдашней архитектуры и одновременно украшали листы книжных миниатюр. 
Не все темы, любимые в Византии, могли обрести для себя новую жизнь на Руси. Новые приживались в том случае, если чем-то соприкасались с уже привычными образами и были близки и понятны русским мастерам, получая при этом иную форму, измененную и приближенную ими к своему пониманию. 
Многое в создававшемся искусстве было полно желанием оградить человека от всего дурного. Это шло от воззрений язычества, но сохраняло смысл и в христианскую эпоху. 
Народные образы, жившие столетиями, связывались с привнесёнными из других стран. Эта народная струя во многом определила образы и формы русского декоративного искусства, вливая в него всё новые и новые свежие силы. Сюжеты для своих изделий русские мастера черпали, прежде всего из жизни, окружающей природе, из легенд и преданий. Обращались и к смежным отраслям прикладного искусства. В некоторых видах декоративно-прикладного искусства (вышивка, керамика, резьба по дереву), имевших давнее историческое прошлое, до наших дней дошли орнаментальные мотивы глубокой древности, которые отразили истоки сложного содержания символических узоров. Простейшие из них (в виде перекрещённого креста, квадрата, ромба, круга наподобие пиктографического рисунка) являлись условными знаками, символами солнца и считались священными изображениями. Наряду с геометрическим орнаментом, сохранялись традиционные для древнеславянской языческой мифологии сюжеты. Так, женская фигура олицетворяла богиню земли, плодородия, водоплавающие птицы - водную стихию, изображение ладьи связывалось с похоронными обрядами, а символом солнца было изображение коня или всадника, а так же фантастической жар-птицы. Отдельный круг древних сюжетов связан с культом огня. К наиболее архаическим относятся изображения огня в виде двуглавых птиц. Наиболее известны изображения двуглавого орла с поднятыми крыльями, занявшие прочное место в гербах и монетах (связаны с почитанием бога огня и молнии). В образе быстрокрылой птицы-орла или сокола получили отражение представления славян о стремительной «окрылённой» молнии. Образ молнии также нашёл воплощение в виде огненного змия или дракона. Змей-дракон, олицетворяющий молнию, считался покровителем жилья и огня. В языческом искусстве древо жизни воплощало силу живой природы, оно изображало божественное древо, от которого зависело произрастание трав, хлебных злаков, деревьев и «рост» самого человека. Фигуры оберегающих древо жизни животных и птиц стали любимыми в композициях декоративного искусства средневековья. Сам же этот мотив восходит к древневосточному искусству. В древнерусском искусстве он получил особый художественный оттенок. Особый интерес представляют сюжеты аграрно-магических календарных обрядов связанных с основными этапами сельскохозяйственных работ. В основе всей русской орнаментации лежат растительные формы. В них наиболее распространенным был орнамент вьющейся лозы с крупными цветами, заключенными в кругах, образованных отростками.

    В XI и особенно в XII в. в Киеве и  других городах Древней Руси получил  развитие плетеный орнамент и так  называемый «звериный стиль», широко распространенный в искусстве Западной Европы раннего средневековья. Плетеный орнамент приходит на смену древнему геометрическому. Он отражает тяготение к причудливости и фантастичности образов. Узоры плетения усиливают нереальность изображения. В киевском искусстве плетение усложнено, линии образуют причудливые рисунки, магическая сторона «звериного стиля» ослабевает и усиливается интерес к декоративности, к самому узору.  

    Само  плетение не было изобретением мастеров Киевской Руси. Оно пришло из искусства других стран, главным образом из стран Востока и Византии. Мощное воздействие плетеной орнаментики, пришедшей сюда извне, было поддержано местным плетеным мимитивным орнаментом. Это позволило плетению широко развиваться на русской почве и довольно скоро приобрести самостоятельные художественные черты. 
Мотив розетки на протяжении веков повторялся в различных вариантах во всех отраслях прикладного искусства — в дереве, камне, шитье, серебряном деле. Четырех-, шести-, восьми -, девятилепестковые розетки то перекликаются с далекими прототипами в византийском прикладном искусстве, то напоминают о древнем народном орнаменте «солнц». Одна из особенностей орнаментации древнерусского искусства — это надписи, выполненные декоративным письмом в полосах, кругах, ромбах, иногда служащие основным или даже единственным украшением предмета. Начертание букв и характер надписей в отдельных художественных центрах имеют индивидуальные особенности. 
Русские мастера, чтобы подчеркнуть значимость отдельных фигур или композиций, помещали их в прекрасные по изяществу линий и стройности пропорций арочки с килевидным завершением или же в строго лаконичную форму круга. В XVII в. на золотых и серебряных изделиях появляется еще один вид украшения, имеющий кроме чисто декоративного также и особое значение, — это гербы. Гербами называются символические изображения, составленные на основе точных геральдических знаков и утвержденные верховной властью. Для определения имени владельца предмета не менее важную роль играла и монограмма. В XVIII и XIX вв. они изображались в таком - сложном переплетении резных и чеканных букв, что монограммы, подобно гербам, часто служили единственным украшением ювелирного изделия. В древнерусский орнамент проникали из Причерноморья через Византию, Иран и Среднюю Азию античные мотивы. Прочно вошли в него творчески переработанные изображения сказочной птицы Сирин, восходящей к эллинистическим сиренам, и получеловека-полуконя, дикого китовраса (кентавра). При всей интенсивности влияния Византии соприкосновение с ее художественной культурой не привело к копированию и близкому повторению византийских подлинников. Русские мастера сохранили своеобразие стиля и выработали свой собственный богатый и оригинальный художественный язык. От византийского искусства они приняли лишь то, что отвечало их вкусам. Они смягчили черты суровости и аскетизма в изображении, а византийские орнаментальные мотивы обрели в их исполнении новое звучание. Знакомство с орнаментацией западноевропейских и восточных изделий обогатило тематику орнаментов.  

    Среди по-русски мягко трактованных трав и цветов в XVI—XVII вв. можно встретить  стройный орнамент пышных листьев, цветов, пальметок, расположенных по сторонам прямого штамба. Корни его уводят к памятникам Итальянского Возрождения. Встречаются узоры трав, пропущенных через корону, мотив орнаментации драгоценных западноевропейских и восточных тканей — гвоздики, «опахало», кипарис и гранатовое яблоко. Древнерусские мастера обладали необыкновенно тонким чувством меры, которое позволяло им сохранять гармонию общей композиции даже при полном нарушении симметрии. Это прослеживается как в прикладном и изобразительном искусстве, так и в архитектуре. 

    Глава 4. Особенности формирования русской культуры

    В быту и культуре любого народа есть много явлений, сложных по своему историческому происхождению и выполняемым функциям. Одними из самых ярких и показательных явлений такого рода являются народные обычаи и традиции. Для того, чтобы понять их истоки, надо, прежде всего, изучать историю народа, его культуру, соприкоснуться с его жизнью и бытом, попытаться понять его душу и характер. Любые обычаи и традиции в своей основе отражают жизнь той или иной группы людей, а возникают они как результат эмпирического и духовного познания окружающей действительности. Другими словами, обычаи и традиции - это те ценные жемчужины в океане жизни народа, которые он собрал на протяжении веков как результат практического и духовного постижения реальности. Какую бы традицию или обычай мы ни взяли, исследовав её корни, мы, как правило, приходим к выводу, что она жизненно оправдана и за формой, подчас кажущейся нам претенциозной и архаичной, скрывается живое рациональное зерно. Обычаи и традиции любого народа, это его «приданое» при вступлении в огромную семью человечества, живущего на планете Земля. Каждый этнос своим существованием обогащает её и совершенствует.

    Становление и развитие русской культуры - это  длительный процесс. Известно, что корни  и истоки любой культуры уходят в  столь далекие времена, что определить их с необходимой для знания точностью  невозможно.

    Сказанное относится ко всем культурам, и поэтому  каждый из народов стремится придерживаться какой-то примечательной для него исходной исторической даты, хотя и условной в общем течении времени. Так, Нестор, автор знаменитой «Повести временных лет, откуда есть пошла Русская земля» в длиннейшей (от Сотворения Мира) череде тысячелетий первой «русской датой» назвал 6360 (852) год, когда в византийских хрониках словом «Русь», был назван целый народ.