Структура и перспективы развития гражданского законодательства

Семейный кодекс РФ 1995 г. предусматривает как общие нормы (ст. 4 и 5), так и некоторые специальные правила (ст. 9) о применении к семейным отношениям гражданского законодательства.

В природоохранительных законах аналогичных норм нет, и  обсуждаемая проблема решается менее  ясно. Водный кодекс 1995 г. содержит разрозненные указания о применении к водным отношениям норм гражданского законодательства (ст. 5, 31, 45).[10] Аналогичной является позиция Лесного кодекса 1997 г. (ст. 5, 12, 21, 22, 31, 44)[11]. Закон "О недрах" в редакции 1995 г. вообще не содержит отсылок к гражданскому законодательству, хотя в нем используются понятия гражданского права (право собственности, сделка, возмещение вреда)[12]. Очевидно, что в природоохранительные законы, по примеру Семейного кодекса, должны быть включены достаточно полные правила о применении норм гражданского законодательства; желательно включение подобной нормы и в трудовое право[19].

Особо актуальной и сложной  является рассматриваемая проблема применительно к актам финансового  права. Это обусловлено наличием ряда федеральных законов о финансовой и банковской деятельности (Федеральный закон "О банках и банковской деятельности" 1996 г., Закон "О валютном регулировании" 1992 г., Федеральный закон "О рынке ценных бумаг" 1996 г., Федеральный закон "О переводном и простом векселе" (1997 г.) и большого массива инструкций и писем Центрального банка, регулирующих финансовые (денежные) правоотношения и затрагивающих денежные отношения, регламентируемые ГК.

Не всякое денежное правоотношение (отношение по поводу денег) является финансовым правоотношением. "Денежное" и "финансовое", с точки зрения системы права, т.е. в юридическом смысле, не синонимы. Далеко не все нормы, регулирующие денежные отношения, относятся к финансовому праву как отрасли законодательства. Значительная, если не большая их часть является непосредственно частью гражданского права, составляет прямые его институты, входящие в Гражданский кодекс. Одновременно согласно п. 3 ст. 3 ГК допускается применение к отношениям финансового права (денежным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой и не являющимся правоотношениями гражданского права) норм гражданского законодательства, если это предусмотрено законом[24].

Доктрина российского  финансового права традиционно включает в предмет финансового права как особой отрасли права некоторые вопросы кредитования, расчетов и страхования <*>. Между тем названные институты состоят из норм, по своему существу гражданских, являются предметом детальной регламентации в ГК РФ, подчиняются его Общей части и общей части обязательственного права и в силу этого должны считаться отношениями гражданского (а не финансового) права, подпадающими под действие норм ГК.

Сферу финансового права  следует ограничить отношениями  публично - правового характера (налоги и иные обязательные платежи, формирование бюджетов, бюджетные процедуры, бюджетное финансирование, организация и регулирование государственных финансов, государственный финансовый контроль и некоторые другие). Финансовые законы не должны претендовать на регулирование денежных отношений рынка. Только при таком подходе может быть обеспечено ясное и практически оправданное разграничение сферы действия гражданского и финансового законодательства - норм частного и публичного права. Только так может быть обеспечено нормальное функционирование рыночного хозяйства и его государственное регулирование в условиях правового государства, а не бюрократического администрирования.

В тех случаях, когда  в акты смежных с гражданским  отраслей законодательства оказывается необходимым включить нормы гражданского права или нормы, в той или иной степени затрагивающие гражданские правоотношения, необходимо их строгое согласование с другими так или иначе связанными нормами гражданского права, которое составляет единую логическую систему, все части которой взаимозависимы. Если при этом возникает необходимость отступить от правил ГК (а это значит - внести в него соответствующие изменения), необходимо тщательно взвесить все возможные последствия этого[24].

Существенно важно разграничение гражданско - правового и трудового договоров. Если по заключенному им договору физическое лицо принимает на себя выполнение определенной работы или оказание услуг в условиях подчинения своей деятельности установленным работодателем - заказчиком режиму рабочего времени и трудовой дисциплины, системе охраны труда и т.п., такой договор должен быть признан трудовым, и к нему должен применяться весь корпус трудового законодательства. Такой договор не может быть квалифицирован как гражданско - правовой, даже если он так назван самими сторонами или в каком-либо нормативном акте. Нормы гражданского права могут быть применены к такому договору лишь в той мере, в какой трудовое право вообще допускает их применение к трудовым правоотношениям. Следовало бы включить в Трудовой кодекс общую норму о допустимости субсидиарного применения к трудовым правоотношениям норм гражданского права в тех случаях, когда в трудовом законодательстве соответствующей нормы нет, а применение нормы гражданского законодательства не противоречит существу (природе) трудового правоотношения.

Глава II. Перспективы развития и совершенствования гражданского законодательства

Гражданский кодекс России прошел проверку временем, обширной практикой применения (прежде всего, судами) и объективной оценкой. Интересы стабильности гражданско-правового регулирования и устойчивости экономических отношений и гражданского оборота в стране требуют поддержания основополагающей роли ГК в системе гражданского законодательства и бережного сохранения на будущее большинства его норм. Поэтому Концепция не предполагает ни новую кодификацию отечественного гражданского законодательства, ни даже подготовку новой редакции ГК.

Вместе с тем, с начала 90-х  годов, когда стало создаваться  действующее гражданское законодательство и когда была разработана и принята определяющая его принципиальное содержание часть первая ГК (1994 г.), в стране произошли важные экономические и социальные преобразования, не получившие должного отражения в этом законодательстве.

В 1992-1994 годах Россия еще только встала на путь создания частной собственности  и рыночной экономики, и хотя из гражданского законодательства было устранено все, что воплощало планово-административную регламентацию имущественных отношений, такое их регулирование, которое  в полной мере отвечало бы потребностям социального государства с развитой рыночной экономикой, тогда еще не могло быть создано. В особенности это сказалось на регулировании отношений, образующих основу гражданского оборота, составляющих как бы «матрицу» для его динамичного развития – на определении организационно-правовых форм и статуса юридических лиц, видов и содержания вещных прав на имущество. Практически вне ГК, по прежней «советской традиции» находится регулирование гражданско-правовых отношений по поводу имущества, составляющего основу гражданского оборота – земли и других природных ресурсов. Притом регулирование это оказалось весьма запоздалым и несовершенным: первый Земельный кодекс Российской Федерации был принят только в конце 2001 года и за прошедшие 7 лет почти 40 раз подвергался серьезным изменениям[24].

Многочисленные, в том числе  серьезные экономические правонарушения на стадии становления рыночной экономики, часто совершающиеся под прикрытием норм гражданского права, выявили недостаточную для новых условий завершенность в законе ряда классических гражданско-правовых институтов, таких как недействительность сделок, создание, реорганизация и ликвидация юридических лиц, законные проценты, уступка требований и перевод долга, залог и др.

В условиях демократического правового  государства свобода и многовариантность  экономического поведения участников гражданского оборота с самого начала предопределили в новом гражданском  законодательстве России многообразие опосредующих этот оборот правовых норм и используемых в нем правовых средств. Однако в последующие годы обширная практика применения этого законодательства судами показала, что многие общие положения ГК нуждаются в дополнениях и детализации, отсутствие которых не может быть восполнено судебным толкованием.

Кроме того, интенсивное развитие экономики вообще и финансового  рынка в особенности требует  адекватного этому развитию регулирования  ценных бумаг и финансовых сделок. Научно-технический прогресс вообще  и непрерывно нарастающие возможности использования информационно-телекоммуникационных сетей в частности, диктуют необходимость постоянного совершенствования законодательства о правах на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальных правах). Активные и результативные усилия, предпринятые в последние годы в рамках Европейского Союза по развитию коллизионного права, побуждают к сопоставимым изменениям отечественного международного частного права.

Для более полного  учета характера нарушенных гражданских  прав необходимо установить более дифференцированную градацию сроков исковой давности, увеличив указанные сроки для некоторых требований, например, требований о защите прав на земельные участки, требований о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, требований, связанных с семейными и наследственными отношениями.

На практике встречаются  ситуации, когда субъект, обладающий требованием, по которому истек срок исковой давности – так называемым задавненным требованием, реализует  его односторонне во внесудебном  порядке (путем безакцептного списания денежных средств, удержания имущества должника и др.). Тем самым должник в натуральном обязательстве лишается возможности защитить свой интерес ссылкой на исковую давность. Действующее гражданское законодательство учитывает указанный интерес должника только в единичных случаях (например, запрещая в статье 411 ГК зачет по задавненному требованию).

Необходимо рассмотреть  вопрос об установлении запрета внесудебной  односторонней реализации задавненного требования в качестве общего правила.

В судебной практике вызывает сложности применение исковой давности к требованиям с неопределенным сроком исполнения. Редакция соответствующей нормы (пункт 2 статьи 200 ГК) допускает различные варианты ее истолкования, что влечет неопределенность правового регулирования.

Законодательно возможно выработать компромиссную модель регулирования, которая, с одной стороны, исключала  бы судебную защиту требований, возникших  значительно ранее их осуществления (десять и более лет тому назад), но, с другой стороны, не вводила бы неприемлемо краткий для оборота срок судебной защиты обязательств до востребования (три года с момента возникновения обязательства)[21].

На практике нередки  случаи, когда истец, не имея данных о субъекте ответственности по виндикационным требованиям, требованиям о возмещении вреда, не может предъявить соответствующий иск. Разрешение указанной проблемы возможно различными способами.

Во-первых, возможно установить правило, согласно которому исковая  давность по указанным требованиям  начинает течь с момента, когда истец узнал или должен был узнать о субъекте ответственности, но истекает в любом случае по окончании максимального срока исковой давности с момента утраты владения, причинения вреда. При этом максимальный срок давности устанавливается законом и может составлять, например, десять лет.

Во-вторых, можно предусмотреть  восстановление срока исковой давности для граждан и юридических  лиц, если предъявлению иска препятствовало такое обстоятельство, как неизвестность  или неопределенность личности ответчика, дополнив статью 205 ГК соответствующим положением.

Институты приостановления течения срока исковой давности и его перерыва не во всех случаях позволяют в полной мере обеспечить необходимую защиту кредитора, чьи права нарушены должником.

Ввиду того, что исковая давность не может течь после предъявления иска или осуществления юрисдикционной защиты права в иной предусмотренной законом форме (например, путем выдачи судебного приказа, установления требований в деле о банкротстве), следует уточнить статью 203 ГК, предусмотрев, что течение срока исковой давности после перерыва начинается заново лишь при ее перерыве совершением обязанным лицом действий, свидетельствующими о признании долга. Для этих же целей следует расширить сферу действия статьи 204 ГК, распространив установленные в ней подходы и на другие случаи, когда требование остается не рассмотренным по существу.

Развивающееся российское законодательство предусматривает широкое внедрение альтернативных методов разрешения спора (переговоры, посредничество, примирение и т.п.), которые в значительной степени восприняты из других правопорядков. Между тем в процессе указанных процедур течение исковой давности не приостанавливается. Такое положение дел увеличивает риски использования указанных процедур и не способствует их развитию.

Для целей развития альтернативных методов разрешения споров и защиты интересов их участников, законодательство должно предусматривать приостановление  течения сроков исковой давности на срок альтернативного разрешения спора. При этом следует установить момент приостановления исковой давности с учетом определения начала процесса альтернативного разрешения спора и момент окончания приостановления течения срока исковой давности с учетом определения окончания указанного процесса с тем, чтобы исключить злоупотребления с использованием альтернативных методов разрешения спора для искусственного продления или сокращения срока исковой давности[21].

Приостановление течения исковой  давности должно быть также предусмотрено  для случаев обязательной досудебной административной процедуры.

Требует совершенствования регулирование исковой давности по дополнительным требованиям (статья 207 ГК). Подобная норма известна иностранным правопорядкам и имеет целью недопущение ситуации, при которой основное требование утрачивает принудительную защиту в судебном порядке, а дополнительное требование могло бы ее сохранить, поскольку чаще всего дополнительное требование отличается по срокам возникновения от возникновения основного требования.

Перечень дополнительных требований, предусмотренный в статье 207 ГК, необходимо дополнить указанием на требования о процентах как наиболее распространенный в обороте вид дополнительных требований.