Информационные войны

 

План:

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Введение

Взрыв нескольких гранат нельзя назвать войной, кто бы их не бросал. Взрыв нескольких водородных бомб — это уже и начатая и завершенная война.

Информационную пропаганду 50-ых, 60-ых годов, которой занимались СССР и США, можно сравнить именно с несколькими гранатами. Поэтому  никто не называет прошлое противостояние информационной войной, в лучшем случае оно заслуживает термина “холодная  война”.

День сегодняшний, с его  телекоммуникационными вычислительными  системами  кардинально изменил  окружающее пространство. Отдельные  информационные ручейки превратились в сплошной поток.  Время на информационное взаимодействие между самыми отдаленными  точками приблизилось к нулю. В  результате проблема защиты информации, которая ранее была как никогда  актуальна, перевернулась подобно  монете, что вызвало к жизни  ее противоположность — защиту от информации.

Почему надо защищать информационную систему от информации? Потому что  любая поступающая на вход системы  информация неизбежно изменяет систему. Целенаправленное же, умышленное информационное воздействие может привести систему  к необратимым изменениям и к  самоуничтожению.

Поэтому информационная война - это не что иное, как явные  и скрытые целенаправленные информационные воздействия систем друг на друга  с целью получения определенного  выигрыша в материальной сфере.

Исходя из приведенного определения  информационной войны, применение информационного  оружия означает подачу на вход информационной самообучающейся системы такой  последовательности входных данных, которая активизирует в системе  определенные алгоритмы, а в случае их отсутствия — алгоритмы генерации  алгоритмов.

Идя этим путем, всегда можно  активизировать или сгенерировать  для последующей активизации  алгоритмы самоуничтожения.

Создание универсального защитного алгоритма, позволяющего выявить системе-жертве факт начала информационной войны, является алгоритмически неразрешимой проблемой. К таким  же неразрешимым проблемам относится  выявление факта завершения информационной войны. Однако, несмотря на неразрешимость проблем начала и окончания информационной войны, факт поражения в ней характеризуется  рядом признаков, присущих поражению  в обычной войне.

К ним относятся:

• включение части структуры пораженной системы в структуру системы победителя (эмиграция из побежденной страны и в первую очередь вывоз наиболее ценного человеческого материала, наукоемкого производства, полезных ископаемых);
• полное разрушение той части структуры, которая отвечает за безопасность системы от внешних угроз (разрушение армии побежденной страны);
• полное разрушение той части структуры, которая ответственна за восстановление элементов и структур подсистемы безопасности (разрушение производства, в первую очередь, наукоемкого производства, а также научных центров и всей системы образования; прекращение и запрещение разработок и производств наиболее перспективных видов вооружения);
• разрушение и уничтожение той части структуры, которая не может быть использована победителем в собственных целях;
• сокращение функциональных возможностей побежденной системы за счет сокращения ее информационной емкости (в случае страны: отделение части территории, уничтожение части населения).

Информационное оружие дает максимальный эффект только тогда, когда  оно применяется по наиболее уязвимым от него частям ИСС. Наибольшей информационной уязвимостью обладают те подсистемы, которые наиболее чувствительны  к входной информации — это  системы принятия решения, управления. На основании сказанного можно ввести понятие информационной мишени. Информационная мишень — множество элементов  информационной системы, принадлежащих  или способных принадлежать сфере  управления, и имеющих потенциальные  ресурсы для перепрограммирования на достижение целей, чуждых данной системе.

Исходя из определения  информационной мишени,  намечаются основные направления работ, как  по обеспечению ее безопасности, так  и по повышению ее уязвимости. Например, для того, чтобы повысить уязвимость противника, следует максимально  расширить его информационную мишень, т.е. подтолкнуть его на включение  в мишень как можно больше равноправных элементов, причем желательно открыть  доступ в сферу управления таким  элементам, которые легко поддаются  перепрограммированию и внешнему управлению.

Заставить противника изменить свое поведения можно с помощью  явных и скрытых, внешних и  внутренних информационных угроз.

Причины внешних угроз  в случае целенаправленного информационного  воздействия (в случае информационной войны) скрыты в борьбе конкурирующих  информационных систем за общие ресурсы, обеспечивающие системе допустимый режим существования.

Причины внутренних угроз  — в появлении внутри системы  множества элементов, подструктур, для которых привычный режим  функционирования стал в силу ряда обстоятельств недопустимым.

Скрытая угроза — это  неосознаваемые системой в режиме реального  времени входные данные, угрожающие ее безопасности.

В информационной войне наибольший приоритет отдается скрытым угрозам, так как именно они позволяют  взращивать внутренние угрозы и целенаправленно  управлять системой извне.

Информационная война — это война алгоритмов и технологий; это война, в которой сталкиваются именно структуры систем, как носители знаний. Это значит, что информационная война — это война базовых знаний и ведется она носителями этих самых базовых знаний. На современном этапе, когда базовые знания человечества аккумулированы в рамках различных современных цивилизаций, информационная война олицетворяет собой войну цивилизаций за место под солнцем в условиях все сокращающихся ресурсов.

 

Немного истории 

Первые «боевые действия»  информационных войн начались задолго  до появления современных средств  передачи информации. Можно вспомнить  небезызвестное антироссийское «Завещание Петра Великого», другие пропагандистские фальшивки. С развитием средств  коммуникации, «боевые действия»  становятся интенсивнее и вовлекают  все более широкие слои населения. А «информационные вбросы» рассчитаны на все более короткий срок применения. Бывают и исключения. Появившись индустриальную эпоху, некоторые фальшивки остаются актуальными и сейчас. Например, «Протоколы сионских мудрецов».

Фальшивки очень удобны для  манипуляторов. Ими можно воздействовать напрямую, это очевидно. Ими можно  воздействовать после полного и  безоговорочного разоблачения. Ставя  в один ряд с ними утечку достоверной  информации. Чем больше фальшивок, тем  легче в замусоренном информационном поле прятать правду. С другой стороны, изучение фальшивок может подсказать специалистам направление манипуляции, вскрыть характерные приемы и, главное  – выявить образ мыслей, взгляды  манипуляторов на реальность. Впрочем, то, чем пользуются манипуляторы сегодня, называть фальшивкой не совсем верно. Не уж много «информационных вбросов», состоящих из откровенной лжи. Это факты, освещенные с нужной стороны и подобранные нужным образом. С ложными, манипулятивными допущениями и выводами. А затасканная пропагандистская продукция полувековой давности – из арсенала ведомства Геббельса, восточноевропейских националистов и прочих нацистских прихвостней, ложь и передергивания хрущевских времен и эпохи Перестройки, эффективно применяется ныне под соусом «всем известно».

 Старое неписанное правило информационных войн времен «Холодной войны» – на 90% правды должно быть 10% замаскированной неправды, главное же – умелая манипуляция, постепенно уступает место другому, вновь вытащенному из небытия – «чем чудовищнее ложь, тем легче в нее верят». В 30-40-е годы ХХ века – годы вдумчивого газетного чтения, нечастых информационных радиопрограмм и коротких киножурналов, изобретатели этого правила имели кратковременных успех. Но быстро разоблачались. А на «неподготовленного» слушателя производили впечатление отпетых лгунов и даже безумцев. Ведь дефицит информации порождает интерес и возможности к ее более глубокому осмыслению. Нахрап и наглая манипуляция хорошо заметны. Теперь – в лавине новостей и сплетен, факты невозможно долго удержать в сознании – на смену одной новости приходят десять других. Образы и формируемые ими стереотипы – примитивнее и лживее, но ярче и наглее.

 

2. Эра информации

По мнению известного американского  футуролога Э.Тоффлера, развитие науки и техники осуществляется рывками, в его терминологии – волнами.

Первая волна, которую  он назвал "сельскохозяйственной цивилизацией", прокатилась в течение последних 10.000 лет. Она сломала первобытнообщинные формы самоорганизации, привела  к разделению труда и созданию иерархических организационных  структур.

Вторая волна – "промышленная цивилизация", которая началась 300 лет назад, создала "самую могучую, сплоченную и экспансионистскую  социальную систему, равной которой  мир еще не знал" .

Третья волна, начавшаяся в середине 50-х годов ушедшего столетия, связана с так называемым "информационным взрывом", т.е. лавинообразным ростом количества информации, в результате которого человек оказался не в состоянии справиться с ее объемом без помощи новых информационных технологий. Поэтому третья волна, в которую вступило человечество, была названа технологической цивилизацией.

Каждая из волн имела свою экономику, свои социальные и политические институты, культуру, свои средства коммуникации, а также свой способ и характер ведения войны.

Связывая смену волн со сменой типов войн, известный ученый в этой области Т. Червинский отмечает: "Войны "первой волны" велись за территории, волны "второй волны" – за способность физической продуктивности; возникающие войны "третьей волны" будут вестись за доступ к знаниям и контроль над ними. Поскольку "формы боевых действий" любого общества следуют за "формами создания благосостояния" этого общества, то войны будущего будут в основном, но не только, "информационными войнами"

Информационное воздействие  как таковое существовало всегда. В давние времена в качестве первых информационных атак использовались, например, мифы. Так, войска Чингисхана шли вслед за рассказами об их невероятной  жестокости, что в сильной степени  подрывало моральный дух противников. Психологическая установка на сопротивление, защиту отечества и победу поддерживалась также соответствующей идеологией и воспитанием.

Единственным отличием этих воздействий от сегодняшних являлось то, что тогда они еще не назывались войной. Это объяснялось неразвитостью технических средств передачи информации.

Увеличение же быстродействия и широкое распространение информационных сетей многократно увеличило  мощь именно информационного оружия. Дополнительно влияет на ситуацию и  принятая сегодня модель общества как  принципиально открытого, что предполагает гораздо больший объем разнообразных  информационных потоков, чем в случае закрытого общества.

Вообще, любая информация появляется на основе событий окружающего  мира. События должны быть восприняты каким-то образом и проинтерпретированы, чтобы стать информацией. Поэтому  информация – это результат двух вещей: воспринятых событий (данных) и команд, требуемых для интерпретации  данных и связывания с ними значения.

 Несомненно, величайшим  открытием, которое привело к  началу современной информационной  эры, было понимание того, что  все в окружающем мире может  быть представлено в виде комбинации  нулей и единиц. Эти комбинации  могут быть переданы в электронном  виде как данные и собраны  на приемном конце, опять образуя  информацию, удобную для восприятия.

 

3. Определения и суть информационной войны

Первым использовал термин "информационная война" американский эксперт Томас Рона в отчете, подготовленным им в 1976 году для компании Boeing, и названный "Системы оружия и информационная война". Т. Рона указал, что информационная инфраструктура становится ключевым компонентом американской экономики. В то же самое время, она становится и уязвимой целью, как в военное, так и в мирное время. Этот отчет и можно считать первым упоминанием термина "информационная война".

Публикация отчета Т. Рона послужила началом активной кампании в средствах массовой информации. Сама постановка проблемы весьма заинтересовала американских военных, которым свойственно  заниматься "секретными материалами".

С военной точки зрения термин "информационная война" в  наше время был употреблен в середине 80-х годов XX в. в связи с новыми задачами Вооруженных сил США  после окончания "холодной" войны. Это явилось результатом работы группы американских военных теоретиков в составе Г.Е. Экклз, Г.Г. Саммерз и др. В дальнейшем термин начал активно употребляться после проведения операции "Буря в пустыне" в 1991 г. в Ираке, где новые информационные технологии впервые были использованы как средство ведения боевых действий. Официально же этот термин впервые введен в директиве министра обороны США DODD 3600 от 21 декабря 1992 года.