Деловая этика предпринимательства

       Россия XIX – начала XX вв. характеризуется  уже набором традиций, позволяющих ей встать на один уровень с ведущими нациями мира. Мировую известность получили имена Мамонтовых, Морозовых, Третьяковых, Путилова, Алексеева, Чижова и др. В это время в России существовал механизм, позволяющий «отсекать» от предпринимательства тех, кто не стремился соблюдать принятые во всем мире морально-этические нормы. В каждом городе действовало купеческое общество, имевшее право рекомендовать или не рекомендовать предпринимателя в купеческую гильдию. Это право надо было заслужить добросовестностью и личной честностью. Каждый вступавший в гильдию объявлял свой капитал, что значительно упрощало работу налоговой государственной службы. Существовал Совестный суд, который навсегда мог лишить купца фактического права заниматься предпринимательской деятельностью. Благодаря этому вырабатывались, прочно входили в обиход такие понятия и правила, как «слово-вексель», «не оскудеет рука дающего», «торгуй правдою, больше барыша будет», и др. Создавались «товарищества на вере», которые объединяли людей без всяких учредительских договоров, одним только купеческим словом.

       Характер  внутрифирменных отношений в  России конца XIX в., как правило, был  таков, что служащие очень дорожили работой, уходя только при намерении  начать собственное дело. Фирмы, где  из-за плохого обращения служащие часто менялись, не пользовались уважением в обществе; их презрительно называли «проходными дворами». Немалую роль в формировании такого типа отношений сыграло то, что и купцы, и заводчики, и работавшие у них пролетарии были недавними выходцами из крестьян. Нормы нравственности, бытовые привычки в их семьях носили отпечаток норм и обычаев крестьянства, что выразилось в «общинности», «соборности» и совпадении понятий «работники» и «члены семьи»,. Некоторые исследователи отмечают, что в поведении русских купцов более, чем у представителей других государств, присутствовала «истовость» в поступках, и объясняют это их приверженностью к православной вере. Отчасти это можно признать справедливым, хотя и с той же оговоркой, что и соответствующее утверждение о христианской основе деловой этики, приведенное выше.

       Что касается нынешней экономической ситуации, то православные традиции пока не оказывают  серьезного воздействия на развитие этики современного российского  бизнеса. Гораздо большее влияние, чем со стороны православия, оказали на этику российского бизнеса нравственные представления новейшего, социалистического периода нашей истории.

       В России социалистического периода, строго говоря, об этике бизнеса  речь вообще не могла идти, поскольку бизнес – это предпринимательская деятельность, т.е. «дело, занятие, являющееся «источником наживы». Занятие бизнесом преследовалось и влекло за собой наказание, вплоть до смертной казни.

       Если  деловая этика в дореволюционной  России опиралась на этические нормы православного христианства, то основой деловой этики социализма, безусловно, служила марксистская этика. Обосновывая относительную самостоятельность морали как формы общественного сознания, она утверждала классовый характер нравственных требований и норм. Отсюда в трудовых отношениях общественное всегда превалировало над личным, дисциплина – над инициативой и т.д.

       Следует отметить, что в среде руководителей  в период сталинского тоталитарного  режима господствовала очень жесткая  этика, главным стержнем которой была лояльность к системе. В постсталинский период произошло постепенное замещение целей: бюрократический, технократический аппарат стал ориентироваться на собственные узкие цели личного (ведомственного) характера. В итоге декларированная социализмом деловая этика размывалась «двойной моралью». В то же время этика предпринимательства, основанная на православных устоях и духовности воспитания, будучи поставлена вне закона, оказалась утраченной.

       В период перестройки система ценностей  и этические представления людей начали быстро меняться. Зарождавшаяся этика российского бизнеса оказалась под влиянием сразу двух культур делового поведения, которые существовали в стране при социализме.

       Первая  культура связана с описанной  выше традиционной административно-командной системой, господствовавшей с начала 30-х годов. Воззрения, связанные с ней и привносимые в этику бизнеса, зависят от происхождения субъектов – участников предпринимательской деятельности, составивших класс российских бизнесменов. Здесь выделяются следующие варианты.

       1. Представители партийной (комсомольской)  номенклатуры, а также хозяйственники, занимавшие командное положение  в промышленности в 80-е годы. Эти люди во многом придерживаются  этических ценностей прежних  бюрократических структур, в том числе традиций «кормления» при государстве, однако некоторые из них привнесли с собой в бизнес и представления о служении обществу.

       2. Люди, пришедшие в предпринимательство  из «нормальной» жизни. Они  в целом характеризуются высоким  уровнем интеллекта и достаточно высокими моральными качествами. Их отличительными чертами являются интерес и внимание к дореволюционным традициям российского предпринимательства, стремление восстановить эти традиции с учетом принятых в мировой практике норм деловой этики. Однако их деятельность лежит в основном в сфере мелкого бизнеса.

       Вторая  культура – это жесткая деловая  культура «теневой», полукриминальной и криминальной экономики. Несмотря на огромную личную опасность частного предпринимательства для человека в советский период, оно все равно существовало, базируясь на недостатках системы, и в последний период социалистического развития сильно влияло на общество. Уже к началу 90-х годов, по некоторым оценкам, в теневом секторе экономики производилось около 20% совокупного общественного продукта и было занято примерно 25–30 млн. чел. Деятели теневой экономики, пополняя ряды легальных бизнесменов, принесли с собой в возрождающийся российский бизнес своеобразные этические требования и моральные нормы из другой, более «жесткой» культуры. При этом они продолжают паразитировать на недостатках, но уже новой системы (такой паразитизм – единственный способ существования теневой экономики в любой стране).

       По  сути, все эти группы лишены исторической перспективы. В настоящее время  на стыке поведенческих традиций этих групп происходит своеобразный процесс мутации, поиск новых жизнеспособных форм. Соответственно этика нового класса бизнесменов в России представляет собой явление сложное и противоречивое. На него влияют разные силы, различные этические традиции и системы ценностей, т.к. в российском бизнесе занято множество людей разных национальностей, разного вероисповедания и разных этических воззрений, имеющих разный экономический базис. Кроме того, в российский бизнес в 90-е годы пришли граждане зарубежных государств, деятельность которых основана на канонах устоявшейся западной этики. Контакты с ними обусловливают весьма своеобразное переплетение восстанавливаемых национальных российских черт с общемировыми, что отчасти облегчает включение российского бизнеса в систему мировых этических норм делового поведения.

       Есть, однако, и факторы, препятствующие этому.

       Во-первых, в России не полностью действует  главный фундаментальный принцип  современного западного общества: принцип  неприкосновенности частной собственности. Частная собственность в России не священна. Здесь сомкнулись особенности православной культуры, презирающей поклонение материальным ценностям, и социалистическое презрение к частной собственности.

       Во-вторых, российский бизнес действует в условиях неприятия значительной частью общества преуспевания как такового, богатства в любом виде, даже как результата собственного труда.

       В-третьих, в современной России сложилось  своеобразное отношение к закону и к роли государства. Этический  парадокс российского бизнеса состоит  в том, что этичность или неэтичность  тех или иных поступков часто не определяется ни законом, ни личным выбором, а диктуется прежде всего необходимостью выживания предпринимателя в условиях неопределенности, несовершенства и несоблюдения законов, безразличия, а зачастую и притеснения со стороны государства. Система партнерства бизнеса и государства в современной России жизнеспособна лишь в виде сращивания крупных структур бизнеса с коррумпированным чиновничеством в виде олигархии. Трудно говорить об этичности поведения государства в условиях невыплаты заработанных денег работникам финансируемых непосредственно из бюджета организаций и предприятий, неоплаты государственных заказов и других нарушений действующих законов, правил, обещаний. ⁴

       Разрешить этический парадокс российского  предпринимательства возможно лишь в том случае, если государство выполнит свои функции и создаст цивилизованные условия для бизнеса, для его устойчивости в России. Тогда станет возможным приход во власть и в бизнес людей, способных изменить себя и адаптироваться к новым условиям, для которых собственное благо вполне легитимно, но которые, ставя во главу угла заботу о благосостоянии своей семьи, добиваются этого через достижение благосостояния страны.

       Подлинные этические основы бизнеса в России, по-видимому, только предстоит сформировать. Предстоящий после первичной приватизации основной части государственного имущества этап в развитии бизнеса будет сопровождаться усилением конкуренции как между отдельными предприятиями, так и между бизнесменами как физическими лицами. Следует думать, что речь идет о рынке покупателя, так что только потребительский выбор в конечном счете может стать базой успеха бизнеса. В таких условиях нарушение этики бизнеса может обойтись предприятию дороже. В конечном счете этичное поведение оказывается более эффективным, чем победа в прямом конкурентном столкновении с использованием неэтичных средств.

       Самостоятельный выбор этических норм и степени  их соблюдения в бизнесе – личное дело каждого индивидуума. Однако для  бизнесмена, руководителя предприятия  этот выбор весьма существенно сказывается как на работниках предприятия, так и на бизнесе в целом. Современная теория управления подчеркивает неразрывную связь между лидером бизнеса и самим бизнесом, причем не только стратегией, но и потенциалом бизнеса. Это обстоятельство заставляет в поисках рекомендаций по выбору оптимальных стратегий для конкретного бизнеса, отдельного предприятия обратиться к попыткам типизации лидерских особенностей, классификации лидерских типов.

       Совокупность  социокультурных характеристик  западного общества, рассудочно-логические,  «достижимые» ориентации западной культуры определили базовые этические черты западного делового человека: стремление к лидерству, соперничеству, карьере и успеху  (конкретным результатам индивидуальной деятельности). Чтобы достигнуть успеха, западноевропейская цивилизация ориентирует личность на такие ценности, как индивидуализм, самоутверждение, личная инициатива, жизненное усилие, а также немедленное желание  «осуществить и исполнить», максимальная концентрация и напряжение сил для достижения цели.

       Стремление  к рациональной деятельности,  достижению и успеху нашли отражение и  в деятельности западного предпринимательства.

       В настоящее время в результате изменения и  «деформирования» этических  принципов из системы капиталистического хозяйства все более выхолащивается духовный, нравственный элемент.

       Сегодня нравственные искания Запада, апеллирующие к частному успеху, где победу одерживает сильнейший, привели его на путь экономики, не одухотворенной внутренними смыслами.

       Основными параметрами западного хозяйства являются стоимостные показатели. Всем явлениям общества и культуры придается товарная,  отчуждаемая форма меновой стоимости.  Основная масса денег вращается в сфере спекулятивных операций, а не производства. Произошла дискредитация внеэкономических  (духовных) ценностей, а также очищение хозяйственной культуры от нравственных ценностей путем их тотальной коммерциализации. Mopаль c присущей ей системой категорий начала приобретать стоимостные формы. ⁵

       Господствующим  социокультурным типом на Западе является не хозяйствующий субъект, а  «экономический человек». Это яркий образец рационализированного существа. Данная основная черта ключевой фигуры экономической жизни Новейшего времени обусловлена спецификой его хозяйственной деятельности.

       Ценности  высших форм сознания, не соответствующие  императивам утилитаристской этики  и не вписывающиеся в логику хозяйственной  жизни либерального общества, подвергаются  «экономическим человеком» тотальному отрицанию.

       Субъект экономической культуры обладает яркой экстравертивной направленностью, что дополняется модусом  «иметь»  (потреблять мир), а не «быть»  (реализовать себя в мире).