Особенности развития корпоративного управления в Российской Федерации

Хотя некоторые  специалисты считают, что надо было спешить, поскольку набирала обороты  спонтанная приватизация. Например, значительное число предприятий в легкой промышленности и сфере услуг фактически стали  частными уже в 1992 г. до официального начала приватизации. На практике «шоковая терапия» дала совершенно иной, чем  ожидали ее сторонники, эффект, –  обернулась провалом в экономике  и разочарованием большой части  населения из-за не выполненных государством обещаний. 

Углубление экономического кризиса в России в 1990-е годы обнаруживалось во всех трех его классических составляющих: а) падение производства (по разным оценкам, от 23 до 60%); б) рост безработицы  и количество неполностью занятых; в) инфляция. Причем этот экономический  кризис имел долговременную тенденцию, и речь, следовательно, шла о просчетах  и ошибках в выборе приоритетов  экономической политики. Нет и  не было серьезных возражений против либерализации цен, приватизации государственной  собственности, финансовой стабилизации. Решение этих задач было объективно необходимо, но проблема состояла в  том, что имела место чрезмерная абсолютизация их и игнорирование  других, не менее важных мер преодоления  кризиса. Проводившаяся вплоть до августа 1998 г. экономическая политика была по сути своей монетаристской. (Такой  она с некоторыми изменениями  и осталась.) Безусловно, отвергать  идеи монетаризма нельзя, хотя бы потому, что они имели определенную экономическую  апробацию. Но с самого начала реформ, несмотря на целый ряд заявлений  и публикаций ведущих экономистов  страны, игнорировался структурный  характер российского экономического кризиса. Более того, приватизационные процессы не только не оказали положительного воздействия на экономику по ее стабилизации, но и усугубили спад производства, стимулировали разрыв экономических  связей. Главные причины этих негативных явлений коренились в выбранной  концептуальной модели приватизации и в конкретном механизме ее осуществления. Превратив по сути ликвидацию государственной собственности в самоцель, исполнительная власть навязала линию на форсированную раздачу госимущества. 

На практике приватизация сопровождалась массовыми отступлениями  от законов о приватизации государственной  и муниципальной собственности, о собственности, о местном самоуправлении, от Федеративного договора. Постановление  Верховного Совета России от 27 декабря 1991 г. о разграничении государственной  собственности на федеральную и  республиканскую в должной мере не было выполнено; необходимая ясность  не была достигнута в определении  объектов муниципального присвоения, что, понятно, ущемляло права его  субъектов. Это и потребовало  парламентских решений («О внесении изменений и; дополнений в постановление  ВС РФ «О разграничении государственной  собственности в Российской Федерации…»  и «О порядке распоряжения объектами  федеральной собственности на территории России»), призванных блокировать разбазаривание федеральной собственности, снять  противоречия между субъектами Федерации  и недовольство местных элит. 

Приватизационным  процессам, к сожалению, был придан ярко выраженный административно-распорядительный характер. 

Способы приватизации в Госпрограмме-92 и в проектах Госпрограммы-93 были чрезвычайно схематизированы  и унифицированы. Это резко затрудняло учет отраслевой и региональной специфики (не говоря об уникальном подчас характере) приватизируемых объектов. В результате они все чаще преобразовывались  «в особом порядке» (не на основе госпрограммы приватизации, а конкретными волевыми решениями федеральной исполнительной власти), что также влекло отступление  от действующих законов. 

Функции Госкомимущества  РФ и Российского фонда федерального имущества были не приведены в  соответствие с Законом о приватизации государственных и муниципальных  предприятий. Баланс их правомочий поэтому  был нарушен, а контроль представительной власти за ходом приватизации на деле блокирован. Приватизацию необходимо было осуществлять в единстве со стабилизацией, с сильной структурно-инвестиционной и социальной политикой и, следовательно, использовать в основном не административные, а экономические методы, направленные на активизацию предпринимательской  деятельности. 

Одной из самых актуальных задач на тот период являлось определение  общих принципов формирования новых  крупных хозяйственных структур (корпораций) и роли государственного регулирования в этом процессе. На государственном уровне была выдвинута  идея о формировании оптимальной  структуры отраслей и эффективном  распределении инвестиционных потоков  только на основе «естественного отбора». На практике это привело к серьезному упадку обрабатывающей промышленности, регрессу ее наукоемких и высокотехнологичных сфер. Это негативно сказывается в настоящее время и будет сказываться далее. 

Мировой опыт показывает, что функционирование механизма  межотраслевого перелива капитала (в  соответствии с ценовыми сигналами  фондового рынка и различиями в отраслевой рентабельности капитала), усиливающего конкурентное давление и  нацеливающего предприятия на проведение стратегии диверсификации производства, возможно лишь в рамках организационных  структур, обладающих высококонцентрированными и централизованными производственными  и банковскими активами. 

Из всего этого  следует, что оживление инвестиционных потоков и межотраслевого перелива капитала было возможно лишь на основе всемерного снижения государством отраслевых барьеров входа и выхода, акционирования и корпорирования предприятий, образования  жизнеспособных организационных объединений, составляющих основу индустриальной базы страны. Однако процесс становления  новых корпоративных структур в 1990-е годы в России проходил по-другому  и характеризовался следующими моментами. 

1. На самом высоком  уровне был выдвинут совершенно  ошибочный и ничем не обоснованный  тезис, что низкая концентрация  производства есть необходимое  и достаточное условие для  эффективной конкуренции. Нельзя  говорить о конкуренции в общих  чертах, это структурное понятие.  А структуру отраслевого рынка  определяют организация производства  и распределение продукта, иначе  говоря, степень не только концентрации, но и специализации производства, высота входных барьеров в  отрасль (экономических, административных  и т.д.). Именно структура отраслевого  рынка оказывает непосредственное  влияние на поведение предприятий  в области ценообразования, инноваций,  инвестиций, внутриотраслевого взаимодействия [2–1]. Исходя из этого тезиса, на  практике стало проводиться дробление  крупных промышленных структур  при проведении непродуманных  и экономически необоснованных  антимонопольных мер. 

2. Государственные  структуры во многом самоустранились  от решения вопросов, которые  и в рыночной экономике остаются  в сфере их компетенции, что,  в частности, привело к так  называемому «управленческому камуфляжу» 1 – разрастанию негосударственных  структур спекулятивно-посреднического  типа, деятельность которых не  отвечала целям и задачам проводимой  реформы. Анализируя это явление,  специалисты отмечали, что деятельность  совокупности таких структур  оказалась очень дорогостоящей  и они не смогли обеспечить  создание и функционирование  сложных (адекватных рыночным  реалиям) кооперационных структур  в промышленности. Возросшие издержки  обращения были переложены на  предприятия и привели к резкой  потере рентабельности их продукции.  Легальная (официальная) приватизация  в России прошла ряд этапов, отличающихся прежде всего методами  проведения и выигравшими на  каждом этапе группами (табл. 2.2). 

1.1 Стратегия российской  приватизации 

Таблица 2.2

Этапы приватизации 

Периоды 

Основные методы 

Выигравшие группы

Спонтанная приватизация 1987–1991 гг. Вывод активов Номенклатура, комсомол

Массовая приватизация 1992–1994 гг. Раздача ваучеров Инсайдеры (менеджеры и работники)

Денежная приватизация 1994–1997 гг. 

Продажа и 

перепродажа 

активов Аутсайдеры и некоторые инсайдеры (менеджеры)

Залоговые схемы 1995–1996 гг. Мошенническая продажа банкам Олигархи 

Перерыв 

в приватизации 1997–2000 гг. – Олигархи

«Точечная» приватизация 

2001 г. – 

настоящее 

время Продажа активов Олигархи, иностранные инвесторы, аутсайдеры 
 

Ход приватизации в  России привел к доминированию в  экономике акционерных структур, юридически «открытых», но де-факто  закрытых для внешнего влияния и  контроля. 

По данным Госкомимущества  РФ, три четверти предприятий страны выбрали второй вариант льгот  при приватизации, оставляющий в  руках трудового коллектива контрольный  пакет акций. К декабрю 1994 г. администрация  и трудовые коллективы вместе удерживали в среднем не менее 65% акций в  приватизированных акционерных  обществах. 

Таким образом, на этапе  массовой приватизации на большинстве  приватизированных российских предприятий  сложилась закрытая система акционерной  собственности, т.е. система, при которой  контроль над принятием стратегических решений остается у его работников и администрации. Основная причина  этого явления заключалась в  том, что в начале 1990-х годов  руководители предприятий оказались  в особом и весьма выгодном положении: зачастую их некому было отстранять, ибо  прежний собственник – государство  – во многом превратился в номинального, а новых собственников попросту не было. 

Доминирование собственности  работников и (или) администрации предприятия  на его акции в мировой экономической  литературе именуется как собственность  инсайдеров или внутренних акционеров. Считается, что это является препятствием для привлечения инвестиций. Эта  проблема в мировой экономической  литературе известна как «дилемма инсайдеров». Ее суть состоит в том, что безраздельный  контроль инсайдеров над предприятием исключает возможность убедить  внешних инвесторов вкладывать в  данное предприятие средства. Это  происходит потому, что инвестор, решая, куда вложить деньги, требует доступа  к объективной информации и контролю за процессом использования своих  средств. Инсайдеры соответственно должны отказываться либо от планов привлечения  инвестиций, либо от безраздельности  своего контроля. 

В среднем в 1994 г. доля менеджеров в акционерном капитале составляла 62–65%, внешних собственников  – 18–22, государства – до 19%. Причем на предприятиях нефтяной и газовой  промышленности, электроэнергетики  и телекоммуникаций доля государства  была примерно 38–51%, менеджеров – 20–30%, тогда как на предприятиях легкой и пищевой промышленности доля государства  либо вообще отсутствовала, либо была в пределах 10–15%, доля менеджеров превышала 50%. 

Таким образом, можно  выделить сильное преобладание менеджеров в структуре собственности корпораций как основную черту корпоративного управления в России на данном этапе  приватизации. 

Высокая степень  распыленности акционерного капитала привела к передаче менеджерам корпораций огромных властных полномочий, сравнимых  с полномочиями собственника. Помимо распыленности акционерного капитала этому способствовали также слабое участие инвестиционных фондов, владеющих  примерно 10% акционерного капитала, других финансовых инвесторов и государства  в управлении корпорацией, скупка менеджерами  акций работников предприятий для  концентрации собственного пакета акций. 

После 1 июля 1994 г. была принята новая программа приватизации, которая предполагала продажу оставшихся в собственности государства  активов на аукционах только за деньги. Расчет авторов программы состоял  в том, что рыночные механизмы  ослабят контроль инсайдеров. Однако этап денежной приватизации не привел к быстрому и прозрачному перераспределению  прав собственности. Менеджерам приватизированных  предприятий с помощью формальных и неформальных ограничений на продажу  работниками акций аутсайдерам  удалось во многом сохранить контроль. Несмотря на это, доля собственности  инсайдеров в период 1994–1996 гг. уменьшилась  с 65 до 58% (по оценкам, приведенным в [3–1]). В этом процессе фондовый рынок  сыграл весьма незначительную роль, так  как он оставался недостаточно развитым и ликвидным. Большинство же акций  обращалось вне рынка. 

В августе 1995 г. президент  Б. Ельцин принял предложения главы  «ОНЭКСИМ банка» В. Потанина, которые  широко известны как схема «кредиты в обмен на акцию». Государство  согласилось использовать в качестве залога по кредитам пакеты акций в  крайне привлекательных предприятиях: акции 29 «голубых фишек» выставлялись на закрытый аукцион для банков. Банк, предложивший наибольший кредит за каждый пакет акций, объявлялся победителем. Если до сентября 1996 г. правительство  не возвращает кредит, то банки получают возможность продавать находящиеся  у них в залоге акции.