Шпаргалка по "Социологии в России конца XIX - начала XX вв"

Психологически очерченная теория явилась результатом воззрений Щ. на сущность наличной государственной власти и поддерживающего ее господствующего класса. Щ. "всегда искал народа, чтобы противопоставить его государству"; он стремился доказать, что народ не нуждается в централистических формах управления и общежития, что он выработал свои, основанные не на силе, а на любви и согласии, но эти формы грубо изломаны были усилившейся центральной властью. Теория Щ., имеющая в виду исключительно великорусское племя, представляет действительно плод научных, хотя, быть может, и несколько суженных, тенденциозных изысканий, и в известной степени приближается к современным положениям теоретиков-анархистов, с той разницей, что те принципы общественной организации, которые Щ. усмотрел в прошлом, анархисты считают естественно-необходимыми для будущего. Во всяком случае, земская теория Щ. , основные признаки которой кратко можно сформулировать так: "колонизационный элемент как главный двигатель, земля как материал и народ, крестьянство как культурно-строительная сила общественного развития, — оказала важную услугу науке, выдвинув вперед вопросы колонизационный, географический и этнографический". "Мы выйдем неразумными староверами, — по слову Щ., — если станем желать восстановлений самых форм допетровской, хотя бы и вечевой, Руси, которые давным-давно сам народ с плачем-рыданием схоронил и теперь не помнит". Пункт расхождения Щ. со славянофилами был вместе с тем пунктом согласия, хотя и неполного, с западниками. Европейские начала необходимы для России, но при их введении — думал Щ. — нельзя забывать начал бытовых, народных, ибо народная жизнь не tabula rasa, а сила, творящая историю по своим внутренним законам. Его земская теория знала самодеятельность народа, но не знала, не указывала и не видела факторов, побуждающих к самодеятельности.

9. Субъективная  школа в русской социологии. Главные  темы, основные принципы и представители.

Наиболее влиятельной  в русской социологической традиции была субъективная школа. Это положение  определялось рядом моментов. Во-первых, школа просуществовала продолжительное время, с конца 60-х гг. XIX в. до конца 20-х г. XX в. В количественном отношении субъективная школа была представлена множеством публикаций.

"Субъективная  социология была своеобразным  ответом: на волнующий в конце  60-х - начале 70-х годов демократически настроенных людей вопрос о том, что необходимо; сделать, чтобы изменять “народную долю”. Разработка учения об обществе в целом, выявление закономерностей и направленности его развития находились в центре внимания субъективной социологии. Уделялось внимание и разработке теории общественного прогресса.

По мнению представителей этого направления, позитивизм О. Конта  является как раз тем учением, благодаря которому возможен синтез беспристрастного и свободного от оценочных  суждений анализа (т.е. истинно научного анализа) существующей действительности с возможностью вмешательства в нее субъективного элемента — личности. Задачей данной личности является переустройство мира на основании рациональных, разумных и справедливых начал.

Наиболее влиятельной  в русской социологической традиции была субъективная школа. Это положение  определялось рядом моментов. Во-первых, школа просуществовала продолжительное  время, с конца 60-х гг. XIX в. до конца 20-х г. XX в. В количественном отношении субъективная школа была представлена множеством публикаций.

Основоположником субъективной школы является Лавров П.Л., в изучении социологии он опирался на философию, историю и этику. Лавров пытался найти истоки общественности в животном мире (то, что позднее стали называть "предсоциологией"), понять специфику именно человеческого общества, проследить разные состояния социо-культурной эволюции, начиная с первобытных форм, (их остатки в настоящем в виде народных суеверий, традиций, верований) и, кончая цивилизованными формами, включающими великие цивилизации древнего мира, культуру античности, средневековья и нового времени. В этом отношении он был одним из пионеров так называемых генетической и исторической социологии. Сочинения Лаврова, посвященные истории мысли, как специфической черте человеческого общества, рисуют читателю широкую панораму мировой эволюции. Его, как и Конта, волновал процесс "подготовления" мысли - космические, геологические, физико-химические, биологические и, наконец, психологические линии эволюции, вплоть до "сопутствующих" мысли социальных процессов, ибо мысль и культурное неотделимы от социального, как личность неотделима от общества.

Лавров утверждал, что  культура в жизнедеятельности общества и человека выражает бессознательное, инстинктивное, являясь "зоологическим элементом" цивилизации. Правда, иногда он считал возможным говорить и об "инстинктивной культуре животных". Начальные, первобытно-родовые и последующие цивилизованные формы социокультурного, вплоть до современных, Лавров призывал изучать, сочетая их объективное рассмотрение с оценкой со стороны идеала, что и составляло суть субъективного метода.

Лавров отрицал эгоизм, анархию личности и диктат общества и группы над нею в равной степени. И то, и другое были для него патологией, "социальным заболеванием", часто встречающимся в истории. Ему были близки те исторические личности, которые участвуют в прогрессе, воплощение идеала "справедливого общества", т.е. способствуют росту солидарности наибольшего количества лиц и росту их личностного развития. Темпы так понимаемого прогресса, его ритмов и фаз направленности и ускорения, его "цены" он считал главнейшими проблемами. Социологию, не указывающую пути прогресса, он называл "болтовней", а не наукой.

Михайловский  Н. К. был так же одним из зачинателей социологии в России и со временем стал общепризнанным лидером субъективной школы.

Центральная проблема социологии Михайловского, как и многих других исследователей второй половины XIX в., была связана с выяснением природы, функций и противопоставлением двух видов связей людей в обществе. При этом в основу кладутся не выяснение конкретных отношений человека к человеку, а абстрактное отношение общества к человеку (и наоборот). Михайловский выдвигает два типа связей "личность - общество" или кооперации человеческой деятельности, предполагая, что сумма разнообразных форм этой деятельности составляет "социальную статику" общества. Первый тип - исторически более ранний, охватывает первобытную общину и начальную эпоху варварства. Он построен на следующем: деятельность людей носит относительно недифференцированный характер, отсюда тотально сходные общественные функции и интересы всех людей, развитая солидарность, взаимопомощь, действие обстоятельств, столь свойственных другим сферам бытия. Здесь сказывается и близость исследователя к изучаемым общественным фактам (субъективный метод).

Главной формой, типом "общественной индивидуальности", по Михайловскому, является личность, а борьба за нее  является борьбой с групповым  диктатом, калечащим разделением труда, групповыми стандартами в познании, предрассудками и т. п. Наряду с неделимой "человеческой индивидуальностью" в социуме есть и другие более сложные, делимые "общественные индивидуальности" (разные социальные группы: классы, семья, профессиональные группы, партии и институты: государство и церковь). Все эти виды "общественной индивидуальности" ведут между собою борьбу с попеременным успехом и постоянную борьбу с личностью, направленную на превращение ее в винтик, орган более комплексных организаций. За долгую историю человечества сложилось два четких состояния этой борьбы ("простая и сложная кооперация") и масса переходных конкретных вариаций между ними.

Для Михайловского социологическая  методология ("субъективный метод" - "борьба за индивидуальность") должна не только объяснить объективный ход исторического процесса, но и дать определенные правила поведения, нормы для субъективной корректировки этого объективного процесса - с помощью идеала.

Михайловский, как и  подавляющее большинство социологов XIX в. был эволюционистом и пытался определить общее направление прогресса, дать его критерий, оценить другие социологические подходы к этой проблеме Его знаменитая "формула прогресса", с предъявлением которой Михайловский и вошел в историю отечественной социологии (1869-1870 гг.) звучит следующим образом: "Прогресс есть постепенное приближение к целостности, неделимости, к возможно полному и всестороннему разделению труда между органами и возможно меньшему разделению труда между людьми. Безнравственно, несправедливо, вредно, неразумно все, что задерживает это движение. Нравственно, справедливо, разумно и полезно все, что уменьшает разнородность общества, усиливая тем самым разнородность его отдельных членов". В этом определении главный упор делается на чисто метафизическую трактовку количественных моментов двух разновидностей разделения труда - "экономического" и "органического" на каждом этапе развития.

Южаков С. Н. был третьим после Лаврова и Михайловского крупным социологом субъективной школы. Он критически рассматривал механический перенос выводов биологии в социологию, в частности дарвинизма, указывая, что естественный (и половой) подбор работает в социальной сфере иначе, чем в природной, так как с ним сильно конкурируют новые факторы - богатство, власть, общественное положение, статусные привилегии, нравственные ценности, культура в целом. Культура представляет собой реальность особого рода, в эволюционном отношении самую высшую.

Существует, по мнению Южакова, три вида деятельности личности, важные для процессов социальной динамики: самостоятельная деятельность, но не согласованная с интересами общества (деятельность преступников), принудительная деятельность, насильственно согласованная с обществом (подневольный труд раба, заключенных или крепостного) и самостоятельная, свободная деятельность, согласуемая с интересами личности и общества (труд изобретателя, ученого, артиста). Идеал справедливого общества предполагает максимальное расширение последней сферы.

Особенностью социологии Южакова было то, что он рассматривал мораль не как синоним этического, а в более широком смысле всего психического, отличного от материального, как "идеальные начала общественности". Мораль при таком толковании объявлялась "явлением чисто социальный", продуктом и вместе с тем, условием функционирования и развития общества. Нет ни одной сферы общества, свободной от моральных норм, кодексов, предписаний. На этом основании морали предписывалась интегральная роль в достижении экономического, политического и социального "согласования" (консенсуса) и особое значение в социальных конфликтах и кризисах. Южаков прямо подчеркивал, что мораль есть "нечто антагонистическое" борьбе за существование, постоянно и повсюду стремится ограничить сферы этой борьбы и в конечном идеале - совершенно изгнать из общества. Вся мировая история человечества, ее фазы и рост супероорганического составляют, считал Южаков, ступени ограничения действия полового и естественного подбора как органического механизма эволюции. Роль нравственных идеалов в этом процессе просто уникальна. Южаков применял эти рассуждения не только к историческому процессу человечества вообще, но и в анализе частных проблем.

Кареев Николай  Иванович (1850-1931)

Подобно Южакову, Кареев думает, что  вся общественная жизнь состоит  из внешних проявлений человека в слове и деле, и в основном всех культурных и социальных отношений, наблюдаемых нами вокруг нас. Процесс социальной эволюции является не простым механическим развитием, а имеет характер процесса психического. Психика человеческих коллективов должна быть так же предметом научного исследования, как и внутренняя, душевная жизнь отдельной человеческой личности, психика интраментальная. На границах психологии и социологии существует своя промежуточная область - социальная психология. Социология, по Карееву, должна заниматься социальными организациями.

Психология занимает именно промежуточное  место между изучения мира природы  и мира человека, взятого в его  духовных и общественных проявлениях, иначе мира человеческой культуры в  её прошлом и настоящем. Кареев говорит о значении психологии в особенности для так называемых наук социальных в более тесном смысле, изучающих организацию практических отношений между людьми.

Психология сама по себе изучает  весь внутренний мир человеческой личности, которая составляет первичный элемент общества, мир её представлений, чувствований и стремлений. Этот внутренний мир личности создаётся не только под действием на неё со стороны окружающей природы через чувства зрения, слуха, осязания, вкуса, обоняния, но и под влиянием другой среды, в которой живёт каждый отдельный человек, среды общественной, или того, что мы называем культурой. Само существование общих целому народу идей, настроений, стремлений или особенностей национального характера было бы немыслимо, если бы миром каждая индивидуальная психика была замкнутым в себе миром, вне всякого общения с другими такими же замкнутыми в себе мирами. На деле этого нет.

Экономический материализм Кареев тоже объясняет с точки зрения психологии. Производственные отношения сами по себе возможны лишь на почве психического взаимодействия, говорит он. Правда, в данном случае первенствующую роль играют не идеи, а интересы, нужды, потребности, но раз в процессе добывания материальных благ люди вступают между собою в те или другие практические отношения, сами эти отношения создаются не иначе, как путём взаимодействия волевых актов, приводящих людей к тем или другим поступкам и обуславливающих общее направление их поведения.

Относясь к психологической, субъективной традиции, Кареев не мог (как, например, и Южаков) не подвести итог: "решая вопрос об активном воздействии человека или сознательной личности на социальный процесс", русские социологи "стремились, прежде всего, к теоретическому примирению идеи свободы и необходимости". И это, кажется, очень верно.

10. Теория  исторического процесса П. Л.  Лаврова.

 
Петр Лавров был теоретиком, занимавшимся изучением общества в целом, свои философские, исторические и социологические  идеи он пытался выстроить в единую научную логику обоснования социальной революции и социализма.

Все знание людей Лавров разделял на две области: естествознание и историю. Изучение проблем исторической науки проходит красной нитью  через все творчество Лаврова. Несмотря на различия социологии и истории, любое  социологическое исследование невозможно без помощи истории, считал Лавров. Социология лишь опирается на законы естествознания, свои же законы она находит в истории. Русский социолог выделял в историческом процессе три главные задачи: господство человека над природой, установление его царства над животным миром, устранение борьбы за существование среди людей, замена конкуренции кооперацией.