Античная наука

Быстрый рост греческой торговли, которая шла в ос-яовном морскими путями, сопровождался развитием  судостроения, требовавшего высокого технического мастерства. С другой стороны, осуществление далеких  морских поездок по Черному и  Средиземному морям предъявляло  повышенные требования к искусству  кораблевождения, которое было невозможно без определенного минимума астрономических  знаний. Не случайно легенда приписывает  первому греческому ученому Фалесу составление руководства по кораблевождению.

Таким образом, быстрое развитие ремесел и техники было одной  из черт, характеризовавших греческий  мир VII—VI вв. до н. э. Хотя это развитие и не оказывало непосредственного  воздействия на основную проблематику, интересовавшую в то время греческих  ученых, тем не менее косвенным  образом оно бесспорно послужило  стимулом для научного прогресса  — особенно в тех областях, которые  первоначально занимали периферийное положение в науке (к ним, в  частности, относилась математика, тогда  еще не получившая статуса самостоятельной  теоретической дисциплины). В связи  с этим заметим, что в технически отсталой стране не может существовать благоприятных условий для развития науки: в наше время это утверждение  представляется бесспорным, но оно  справедливо также и по отношению  к той отдаленной эпохе, о которой  в данном случае идет речь.

Возникновение ранней греческой  науки было связано с общим  духовным скачком, который переживала Греция в VI в. до ы. э. и который подчас именуется «греческим яудом». В течение  очень короткого срока греки  стали культурным лидером среди  народов средиземноморского бассейна, опередив более древние и могущественные цивилизации Египта и Вавилона.

Общественной основой  этого духовного скачка было Утверждение  демократической формы правления  в большинстве греческих полисов. Равноправие свободных граждан  перед законом и участие каждого  в выполнении общественных функций  способствовали развитию чувства гражданской  ответственности и критичности  мышления. Необходимость выступать  в народных собраниях и убедительно (т. е. логически обоснованно) защищать свою точку зрения привела к усовершенствованию искусства устной аргументации и, в  конечном итоге, к разработке приемов  логического доказательства. Относительно малые размеры полисов, исключавшие  потребность в громоздкой административной структуре, в сочетании с выборностью  государственных и жреческих  должностей обусловили отсутствие в  греческих полисах сословий чиновников и жрецов, которые играли столь  большую роль в централизованных бюрократических монархиях Востока.

Все эти черты были в  наибольшей степени характерны для  ионийских полисов, расположенных  вдоль западного побережья Малой  Азии. Но к ним надо добавить еще  некоторые специфические особенности, отличавшие приморские торговые города от ряда других областей Греции того времени. Это — в большей или меньшей  степени смешанный этнический состав, развитие мореплавания, торговые и  культурные связи со странами Востока  и относительная слабость родовой  аристократии. Все эти факторы  в сочетании с живостью ума  и любознательностью — чертами, всегда отличавшими греков, стимулировали  духовную атмосферу свободомыслия  и терпимости. Занятия наукой не регламентировались в Ионии государственными или религиозными институтами; они  были частным делом свободных  граждан и потому не имели сугубо практической направленности, которая  была присуща египетской или вавилонской  наукам.

Общественно-политическая структура  и историко-гео-графическое положение  ионийских полисов дают возможность  объяснить некоторые характерные  черты ранней греческой пауки. Как  указывалось выше, одной из таких  черт был отказ от религиозно-мифологических мотивировок и образов, обусловленный  тем, что греческие ученые наталкивались  на разнообразие религиозных представлений  и верований, согласовать которые  казалось невозмож-ним. Было очевидно, что греческая вера и мифология  не имеют общезначимого характера. Антропоморфизация богов, нашедшая столь художественное выражение  в поэмах Гомера, стала восприниматься как недостаток общепринятой религии; с наибольшей яркостью такая установка  проявилась в поэтических выступлениях Ксенофаиа из Колофона, направленных против антропоморфизма и политеизма традиционных греческих верований. Ионийские мыслители стремились придать своим концепциям общезначимость, сделать их приемлемыми для всех людей, независимо от того, каким богам  эти люди поклоняются. Достичь этого  можно было лишь путем полного  устранения мифологических мотивировок  и замены антропоморфных образов  безличными и общезначимыми силами природы. Следующая задача состояла в том, чтобы выделить дз этих сил  такую, которая могла бы претендовать на положение высшего начала как  в генетическом, так и в иерархическом  отношении. И в первую очередь, разумеется, речь могла идти о таких стихиях, как огонь, воздух, вода и земля. Вода, как мы указывали выше, отождествлялась  с изначальным состоянием мира у  многих народов, поэтому выбор воды в качестве первичной космогонической  сущности не мог казаться чем-то удивительным; воздух (или ветер) занимал важное место в индо-иранских представлениях, а в сфере микрокосмоса соответствовал душе человека; наконец, огню придавалось  особое значение в религии зороастризма.

Указанными соображениями  объясняются существенные особенности  научно-философских систем, развивавшихся  по крайней мере некоторыми из ионийских  мыслителей раннего периода.

Ранняя греческая наука

Античная традиция послеаристотелевского времени  приписывает большинству сочинений  греческих мыслителей VI—V вв. до н. э. одно и то же стандартное наименование — «О природе». Не следует принимать  это наименование за авторское заглавие — ученые той ранней эпохи еще  не имели обыкновения как-либо озаглавливать  свои сочинения; его следует скорее рассматривать как указание на их основную проблематику. В связи с  этим представляется целесообразным по возможности точнее уяснить смысл  греческого понятия «природа», тем  более, что этот смысл существенно  отличается от того основного значения, которое слово «природа» приобрело  в языках нового времени.

В нашу эпоху под  природой подразумевается прежде всего  окружающая человека естественная среда, в которой он живет, но которая  не является делом его рук. Причем в более узком смысле природа  отождествляется с совокупностью  особенностей почвы, климата, растительного  и животного мира и т. д., присущих данному географическому району (стране, климатической зоне, материку) , а в более широком — под  природой может понимать ся весь мир, вселенная в целом, воспринимаемая как органически связанное и  в каком-то отношении даже одухотворенное единство. В другом значении, говоря не о природе вообще, а о природе  какой-либо конкретной вещи, мы имеем  в виду главную характеристику этой вещи, ее основное, чаще всего внутреннее, неявное свойство, или сущность.

В древнегреческом  языке первое из этих значений появляется сравнительно поздно и для VI—V вв. до и. э., когда писались сочинения «о природе», было еще совершенно нехарактерно. Само греческое слово «природа»  — «фюсис» - произошло от глагола, что значит «рождаю», «произвожу», «создаю» (а в формах среднего залога —  «возникаю», «происхожу»). Первоначально  оно было эквивалентно русским существительным  «рождение», «происхождение», «возникновение». Потом из него вычленились две  группы значений: с одной стороны, внешний вид, рост, осанка, с другой же — внутренняя структура, состав (в более отвлеченном смысле —  сущность) данной вещи или рода, к  которому она относится. Первичный  смысл «фюсис» при этом полностью  не исчезает, а сохраняется «в снятом виде»: как внешний вид, так я  внутренняя структура понимаются в  качестве конечного итога (результата) процесса возникновения или развития, аналогичного процессу возникновения  или развития живого существа. И, наконец, последнее, самое интересное для  нас значение — «фюсис» как  внутренне присущая данному предмету (или роду предметов) сила или закономерность, которая обусловливает характер его развития, определяя тем самым  его внешний облик, структуру, а  также его внутренние возможности  и поведение (действия). Последнее  значение особенно характерно для форм «по природе», «согласно с природой». В этом значении природа начинает противопоставляться в качестве естественной закономерности человеческому (или божескому) установлению (антитеза «фюсис» — «номос», получающая широкое  распространение в литературе конца V в. до н. э.).

В заключение приведем сжатое и лаконичное определение  понятия природы, которое было дано позднее Аристотелем: «Природою  в первом и основном смысле является сущность — именно сущность вещей, имеющих начало движения в самих  себе, как таковых». Появление такого сложного и многоаспектного понятия, некоторым образом отвечавшего  синкретичному характеру ранней греческой науки, было весьма симптоматичным фактом. Оно означало замену любых  сверхъестественных, божественных и  вообще внеположных по отношению  к данной вещи факторов естественными  причинами, которые надо искать в  самой вещи. Правда, эти причины  еще не дифференцируются и не анализируются, все они сводятся к одному общему нерасчлененио-му понятию «природа». Но даже в таком виде новая постановка вопроса о причинах всего происходящего  явилась важным шагом в становлении  рационального теоретического мышления.

Теперь мы можем  дать более точное определение нау, ки «о природе». Это была наука о  естественных причинах возникновения, развития и строения мира в целом  и входящих в его состав отдельных  вещей. Позднее Аристо-тель назовет  эту науку (от слова «фюсис») физикой, а мыслителей, которые ею занимались, физиками или физиологами. Вначале  же она вообще не имела никакого наименования. После этого вступления перейдем к рассмотрению воззрений  наиболее выдающихся представителей науки  «о природе».

Милетская школа. Первым корифеем греческой науки, согласно античной традиции, считается милетец  Фалес. Он занимался торговлей, много  путешествовал и был в своем  городе одним из наиболее влиятельных  и уважаемых граждан. Время жизни  Фалеса устанавливается по сообщениям о том, что он предсказал полное солнечное  затмение, случившееся в 585 г. до н. э. (об этом, в частности, писали | Ксенофан и Геродот), хотя реальная возможность  такого предсказания — даже при  допущении знакомства Фалеса с вычислениями вавилонских астрологов — в настоящее  время подвергается сомнению. Научных  сочинений Фалес, по-видимому, после  себя не оставил, и о содержании его  учения уже в эпоху Аристотеля имелись лишь самые общие представления.

Основные положения  космологической концепции Фалеса сводятся к двум пунктам: 1. Все произошло  из воды; 2. Земля плавает на воде, подобно куску дерева. Вполне вероятно, что к этим положениям Фалес пришел под влиянием восточных космогонических  мифов, с которыми он мог познакомиться  во время своих поездок в Египет или Месопотамию. Сообщалось также, что Фалес развивал доктрину всеобщей одушевленности вещей (приписывая, в  частности, душу магниту, притягивающему железо) и утверждал, что «все полно  богов».

В древности Фалесу приписывалось много открытий в  области математики и астрономии, однако достоверность этих сведений неясна. Неоплатоник Прокл сообщает, со ссылкой на ученика Аристотеля Евдема, о якобы впервые доказанных Фалесом геометрических теоремах (о  равенстве углов при основании  равнобедренного треугольника, том, что диаметр делит круг на две  равные части я т. д.)- Историки науки  по-разному интерпретируют эти сообщения. Так, Ван-дер-Варден считает, что к  свидетельствам Евдема надо отнестись  вполне серьезно и что именно Фалес, опираясь на достижения египтян и  вавилонян, ввел в геометрию доказательства, придав этой науке логическое построение. Другие ученые полагают, что доказательства Фалеса еще не могли иметь строго логического характера и, скорее всего, были основаны на приемах наложения  и вращения чертежей. Скептическую позицию занимает О. Нейгебауэр, считающий, что «традиционные рассказы об открытиях, сделанных Фалесом, следует отбросить  как совершенно неисторические».

Все же славу Фалеса как математика не удается полностью 'отнести на счет легенд позднейшего  времени, ибо о ней свидетельствуют  достаточно ранние источники (укажем на упоминание о Фалесе-математике в  «Птицах» Аристофана). Возможно, что, познакомившись в странах Востока с некоторыми геометрическими положениями, применявшимися там для решения практических задач, Фалес впервые проявил  к ним теоретический интерес  и попытался как-то обосновать их.

Анаксимандр, которого древние считали учеником и преемником Фалеса, жил до 40-х годов VI в. до н. э. Свое учение он изложил в книге, написанной прозой, которую можно  рассматривать как первое в истории  европейской мысли научное сочинение; к сожалению, до нас от него дошла  всего лишь одна фраза, показывающая, что оно было написано образным, возвышенным стилем. Однако косвенные  свидетельства об учении Анаксимандра позволяют сравнительно точно реконструировать основные его положения.

В основе этого  учения лежала детально разработанная  космогоническая концепция. Источником всего сущего у Анаксимандра была уже не -вода, а некое вечное и  беспредельное начало, которое, согласно позднейшим источникам, он называл  «божественным», утверждая, что оно  «всем управляет». По традиции, восходящей к Аристотелю, это начало обычно трактовалось как бескачественное  и неопределенное первовещество, однако в ряде новейших работ эта традиционная точка зрения подвергается сомнению.

Возникновение мира Анаксимандр рисовал как борьбу и обособление противоположностей — в первую очередь тепла и  холода (причем он, по-видимому, еще  не проводил разграничения между  понятиями силы, качества и вещества). В недрах беспредельного начала возникает  как бы зародыш будущего мира, в  котором влажное и холодное ядро оказывается окруженным огненной оболочкой. Под воздействием жара этой оболочки влажное ядро постепенно высыхает, причем выделяющиеся из него пары раздувают  оболочку, которая в конце концов лопается, распадаясь на ряд колец (или  «колес»). В результате этих процессов  в центре мира происходит образование  плотной Земли, имеющей форму цилиндра, высота которого равна Уз диаметра основания. Этот цилиндр не имеет опоры и пребывает неподвижно в центре, так как у него нет оснований двигаться в какую-либо сторону. Звезды, Луна и Солнце находятся от центра мира на расстояниях, равных соответственно 9,18 и 27 диаметрам земного диска; эти светила представляют собой отверстия в темных воздушных трубках, окружающих вращающиеся вокруг Земли огненные кольца, некогда составлявшие часть внешней огненной сферы. С помощью такой картины Анаксимандр объясняет ряд астрономических и метеорологических явлений.