Античная наука

Архаичность изложенной концепции не вызывает сомнений: об этом свидетельствует, в частности, ее своеобразный зооморфизм. В то же время на ее примере мы видим, как  «работают» основные противоположности  пифагорейцев — предел и беспредельное, единое и многое, мужское (Единица) и  женское (неоформленная пустота), свет (огненная Единица) и тьма (темный воздух).

Греческая в эпоху платона  и аристотеля

Общая обстановка в конце V в. до н. э. Последние десятилетия V в. до н. э., ознаменовавшиеся трагической  Пелопоннесской войной, были временем глубокого кризиса греческой  политической формы города-государства. Рабовладельческая демократия в  той форме, в какой она установилась в Афинах и в большинстве других полисов тогдашнего эллинского мира, начала обнаруживать присущие ей внутренние дефекты. Она оказалась неспособной  обеспечить ни мир, ни всеобщее благосостояние, ни такой правопорядок, который гарантировал бы жизнь и безопасность граждан. Неограниченное народовластие стало  оборачиваться неограниченной тиранией. Война крайне обострила противоречия, существовавшие между различными группами общества,— между потомственной  аристократией и демосом, богатыми и бедными, жителями городских и  сельских общин, наконец — между  всадниками и гоплитами (тяжеловооруженными воинами), с одной стороны, и моряками (фетами) —с другой. Классовая борьба приводила к кровавым столкновениям, порою завершавшимся массовой резней.

И, действительно, ранняя греческая наука «о природе» оказалась к тому времени в  тупике. Она не располагала критериями, которые позволили бы произвести выбор между многообразными концепциями, выдвинутыми рядом мыслителей, начиная  с Фалеса Милетского. Она не смогла привести к знанию, которое имело  бы общезначимый характер, и в конце  концов начала вырождаться. Последние  «физики», имена которых дошли  до нас,— Архелай Афинский и Диоген из Аполлонии— уже не создали ничего, что можно было бы сравнить с достижениями их предшественников: Архелай ограничился  разработкой отдельных аспектов воззрений своего учителя Анаксагора, а учение Диогена представляло собой  эклектический сплав взглядов Анаксимена, атомистов и того же Анаксагора. Для дальнейшего движения вперед нужно было разработать методы обоснования  знания, а для этого требовалось  создать теорию познания. Наряду с  этикой и политикой в центре внимания нового поколения философов оказывается  также гносеология.

Носителями этого  нового подхода к знанию становятся софисты. Этим именем называлась не какая-либо философская школа и не определенное научное направление; оно обозначало скорее своеобразную социальную прослойку, которой раньше не существовало и  которая появилась именно в эту  кризисную эпоху. Софистами именовались  странствующие учителя мудрости, совмещавшие в себе функции ученых, популяризаторов науки и преподавателей, а порой выполнявшие и другие (например, дипломатические) обязанности. Они не жили подолгу в каком-то определенном месте, а останавливались  то в одном, то в другом городе, где  за плату обучали молодых людей  всем наукам, которые могли быть полезны гражданину и политическому  деятелю. На примере Антифона и Гиппия мы видели, что софисты не чуждались  и чисто научных, в частности  математических проблем, но в целом  их интересы лежали в другой области.

Наиболее выдающимися  философами среди софистов были Протагор из Абдер и Горгип из Леонтин (в  Сицилии). Они внесли существенный вклад  в разработку гносеологических проблем, которые решались ими в духе релятивизма  и скептицизма. Релятивистская установка  Прота-гора была выражена в знаменитом его положении: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Испытавший значительное влияние элеатов, Горгий разработал рассуждение, в котором  доказывал: 1)что ничто не существует; 2) что если нечто и существует, то оно непознаваемо; 3) что если оно  познаваемо, то это познание не может  быть высказано. Скептицизм софистов был  естественной реакцией против догматизма «физиков», которые в большинстве  случаев даже не пытались обосновывать постулируемые ими положения  и концепции.

В Афинах просветительская деятельность софистов натолкнулась на сильную оппозицию. Консервативные круги полагали (и не без основания), что широкое распространение  пропагандируемых софистами взглядов может привести к подрыву традиционной религии и морали. Аттическая комедия  подвергала софистов жестоким насмешкам. Непримиримым врагом софистики явился афинянин Сократ (469—399 гг. до н. э.), хотя по духу своего мышления он был кое  в чем близок своим оппонентам. Сократ не был ученым в обычном  смысле слова; скорее это был народный мудрец, оказавший большое влияние  на современников не содержанием  своего учения (которого — в позитивном смысле — у него, собственно, и  не было), а своей яркой личностью, с большой художественной силой  обрисованной в диалогах Платона. В  конце жизни Сократ был привлечен  афинянами к суду по обвинению  в пренебрежении к традиционной религии и в развращении юношества. Истинной подоплекой вынесенного ему  смертного приговора было, по-видимому, резко критическое отношение  Сократа к афинской демократии.

После смерти Сократа  возникла целая литература, героем которой он сделался: это так называемые «сократические сочинения», главным  образом в форме диалогов, авторами которых, помимо Платона, были Ксенофонт, Антисфен, Эсхин (все трое — из Афин), далее Евклид из Мегары, Федон из Элиды и Аристипп из Кирены. Это  были люди, хорошо знавшие Сократа; некоторые из них (Антисфен, Евклид, Аристипп) сами стали основоположниками  философских школ, весьма различавшихся  как по принципиальным установкам, так и по деятельности их представителей, но все они отражали уже отмеченный выше крен в сторону этических  и политических проблем и на развитие точных и естественных наук не оказали  сколько-нибудь заметного влияния.

Платон и его  картина мира. Платон (428—348 гг. до н. э.) оставил глубокий след в истории  всей античной культуры. Он был не только великим философом, создавшим первую в истории человечества систему  объективного идеализма, но также блестящим  художником слова, политическим идеологом, организатором и теоретиком науки  и не в последнюю очередь —  проницательным ученым, высказавшим  большое число важных и плодотворных идей. Но наряду со всем этим Платон был  гражданином Афин, болезненно ощущавшим  кризис политической формы города-государства  вообще и афинской демократии в частности. Он видел все недостатки этой демократии, а после казни его любимого учителя Сократа она стала  для него неприемлемой. Этим объясняются  его настойчивые поиски идеального государственного устройства, его социально-утопические  концепции, которые он не только формулировал теоретически, но пытался (хотя и неудачно) осуществить в реальной жизни.

Из 36 дошедших до нас  сочинений, которые традиция связывает  с именем Платона, большая часть  посвящена, нравственным, эстетическим и другим чисто человеческим проблемам. Многие диалоги Платона имеют  остро полемический характер: в них  он критикует софистов и прежде всего  — их релятивистские установки в  вопросах морали и политики. Платон ищет абсолютных ценностей; он хочет  найти опору для морали, которая  не зависела бы от человеческого установления. Идя по пути поисков абсолютного, он приходит к своей знаменитой теории идей, изложенной в ряде диалогов, принадлежащих  к зрелому периоду его творчества («Федон», «Федр», «Пир», «Парменид», «Государство»  и др.).

Сама по себе теория идей как особых умопостигаемых сущностей, имеющих более высокий онтологический статус по сравнению с находящимися в пространстве и времени чувственно воспринимаемыми вещами, относится  к области философии и не имеет  прямого отношения к позитивным наукам. Поэтому на ней мы здесь  задерживаться не будем. Отметим  только, что рассматриваемая в  ее логическом аспекте теория идей явилась важнейшим вкладом в  развитие понятийного научного мышления, представляя собой дальнейшую разработку проблем, поставленных элеатами. С этой точки зрения идеи Платона суть не что иное, как общие понятия, переведенные в онтологический план.

В процессе создания теории идей Платон столкнулся с математикой. Возможно, что интерес к математике возник у него под влиянием знакомства с Архитом Тарент-ским, с которым  он встречался во время своего пребывания в Италии (после смерти Сократа  Платон уехал из Афин и около двенадцати лет провел к путешествиях). Вернувшись на родину, Платон основал научную  школу — Академию, которая была размещена на участке, специально купленном  для этой цели Платоном в роще, носившей имя древнеаттического героя  Академа (отсюда и ее название). Это  была первая в истории человечества подлинно научная школа, над дверями  которой, согласно преданию, было написано: «Необученным геометрии вход воспрещен». Высокая оценка математики определялась философскими установками Платона: он считал, что занятия математикой  являются важным этапом на пути познания идеальных истин. В «Государстве» Платон рекомендует включить четыре дисциплины — арифметику, геометрию, стереометрию и теоретическую астрономию — в число предметов, подлежащих изучению «стражами», стоящими во главе идеального государства. При этом он подчеркивает, что имеет в виду не практическую полезность этих наук, которую он отнюдь не отрицает, а их важность для упражнения ума и для того, чтобы подготовить душу к размышлениям над высшими философскими проблемами. В последний период, находясь под большим влиянием пифагорейцев, Платон был склонен отождествить свои идеи с пифагорейскими числами.

Сам Платон не внес существенного вклада в математику, но его влияние на развитие математических наук было весьма значительным. Он руководил  научной деятельностью внутри своей  Академии и находился в дружест-венных отношениях с крупнейшими математиками того времени — Феодором, Теэтетом и Евдоксом (о влиянии, которое  оказал на Платона Архит, уже было сказано выше). Математические проблемы рассматриваются в ряде диалогов Платона, в частности в «Меноне», «Теэте-те», «Государстве». А в своем  последнем (и, по-видимому, изданном посмертно) сочинении — «Послезаконии» —  Платон изложил теорию непрерывных  пропорций Архи-та. Однако с историко-научной  точки зрения основной заслугой Платона  следует считать то обстоятельство, что оп был первым греческим мыслителем (пифагорейские спекуляции с числами  здесь в счет не идут), осознавшим значение математизации знания, т. е. того пути, по которому пошло развитие науки в александрийскую эпоху  и по которому оно продолжает идти до нашего времени. Умозрительное и  в том числе математическое знание ставилось Платоном выше знания эмпирического. Из этого не следует, что Платон вообще отвергал ценность знания, получаемого  с помощью органов чувств (как  иногда пишут), но он считал, что это  знание дает информацию только о мире явлений и потому не может не быть приблизительным, неточным п обладающим лишь некоторой степенью вероятности. Познание же идеальных истин является, по Платону, высшей формой познания и  осуществляется с помощью чистого  умозрения, родственного теоретическому мышлению математика.

В нескольких диалогах Платон касается и астрономических  вопросов. В «Федоне» он впервые  прямо и недвусмысленно утверждает тезис о шарообразности Земли. В  последней (10-й) книге «Государства»  содержится набросок облеченной в сказочно-фантастическую форму пифагорейской картины  космоса. Но наиболее обстоятельное  изложение космогонических воззрений  Платона мы находим в «Тимее»  — одном из поздних и вместе с тем знаменитейших платоновских диалогов.

Рассказ об устройстве космоса здесь ведет некий  Ти-мей из Локр, по всей видимости  пифагореец, который характеризуется  как «глубочайший знаток астрономии». Однако Тимей не просто пересказывает  пифагорейское учение. Все общие  рассуждения и обоснования, содержащиеся в диалоге, несомненно принадлежат  самому Платону. Резкий разрыв с пифагорейской  традицией очевиден в постановке проблемы о происхождении мира. Архаичная  пифагорейская космогония с ее огненной единицей, порождающей многообразие чисел и вещей, была для Платона  уже неприемлема. Космос в целом  рассматривается им как произведение, созданное высшей творческой силой  — Демиургом — в подражание некоему идеальному первообразу. Следовательно, космос существовал не вечно; он зрим, осязаем и телесен, а все вещи такого рода, по мнению Платона, возникают  и порождаются. Вместе с космосом возникло и время; поэтому нет  смысла ставить вопрос о том, что  было до возникновения космоса. Космос един — это живое существо, наделенное душой и умом.

Основными компонентами при образовании космоса послужили  огонь (носитель зримой предметности) и земля (носитель осязаемой предметности). Между этими Двумя компонентами помещены еще два средних члена  — воздух и вода, причем воздух относится  к воде, как огонь к воздуху, а вода к земле, как воздух к  воде т. е., в соответствии с пифагорейскими представлениями, между четырьмя элементами существует отношение пропорции. Каждый из четырех элементов вошел в  состав космоса целиком, чтобы не было никаких остатков, из которых  мог бы родиться другой космос и  чтобы не было никаких сил (тепла, холода, и т. д.), которые могли  бы действовать на этот космос извне.

Космосу как совершенному существу придана форма абсолютно  гладкой сферы. Космос не обладает никакими органами, направленными наружу; ничто  не выходит за его пределы и  не входит в него откуда бы то ни было. В центре космоса помещена его  душа, откуда она распространяется по всему его протяжению и облекает его извне. Структуре души, подробно описываемой Платоном, точно соответствует  телесная структура космоса.

В теле космоса  Демиург выделил два вращающихся  круга, соответствующих, согласно нашей  терминологии, плоскости экватора и  плоскости эклиптики. Один из этих кругов является внешним по отношению ко второму, причем оба они вращаются  в противоположных направлениях, образуя друг с другом угол, подобно  углу между стороной прямоугольника и его диагональю (рис. 4). Внешний  круг выражает собой природу —  тождественного (истинного, благого); его  движение едино и нераздельно  — это движение внешней небесной сферы. Внутренний круг означает природу  иного (изменчивого, неразумного) ; он' расщепился на семь неравных кругов, по которым движутся Луна, Солнце и  пять планет. Из планет в «Тимее»  называются только «звезда Гермеса» (Меркурий) и «Утренняя звезда» (Венера). Имена внешних планет мы находим  впервые лишь в «Послеза-конии» —  диалоге, принадлежность которого Платону  оспаривалась многими учеными.

Наряду с общими положениями Платон в ходе своего изложения высказывается по ряду частных вопросов, относящихся главным  образом к движению небесных светил. Эти высказывания далеко не всегда допускают однозначное толкование. Надо иметь в виду, что «Тимей»  не был научным трактатом по астрономии и не претендовал на то, чтобы  служить систематическим изложением дан-пых, которые были известны в  этой области Платону и его  современникам. К тому же далеко не все в «Тимее» надо понимать буквально; многое (в том числе описание акта творения космоса Демиургом) Платон изложил иносказательно — в форме  мифа, к которой он нередко прибегал и в других своих диалогах. Несмотря на это (а может быть, именно благодаря  этому) картина космоса, нарисованная в «Тимее», стала классическим образом  античного космоса, который считается  одним из наиболее ярких и характерных  созданий эллинского духа.