Идентичность

Идентичность, или “Я-концепция”, представляется Х. Тэджфелом и Дж. Тэрнером (1986) как когнитивная система, выполняющая роль регуляции поведения в соответствующих условиях. Усилия Х. Тэджфела и Дж. Тэрнера направлены прежде всего на разрешение проблем социальной идентификации человека и кризиса социальной идентичности.

Объектом исследований А. Гидденса (1990) выступает процесс повторяющегося нахождения себя в жизненных ситуациях, возникновения новых психосоциальных механизмов идентичности, которые формируются под влиянием трансформирующихся институтов со временности и, в свою очередь, трансформируют их.

Идентичность у Гидденса предстает как результат культуры позднего модерна.

Традиционные связи уступают место более абстрактным, в которых следует искать свою интимность, свой круг, свое место. Сложные, расширенные социальные системы современности абстрактно организуют жизненные пути, в которых каждому еще надо обрести себя конкретно. Обоюдная взаимосвязь индивидуального опыта и абстрактных систем требует постоянного обновления опыта, вновь повторяющегося нахождения себя в жизненных ситуациях [108].

Э. Гоффман (1964) выдвинул драматическую модель социального взаимодействия, где “Я” представляет собой совокупность социальных ролей и одновременно рефлексию на собственные социальные роли [163].

24

В феминистских теориях и гендерной социологии выявлены такие фундаментальные свойства идентичности, как сохранение себя во времени, вертикальное (связность истории жизни) и горизонтальное (возможность выполнять различные требования в ролевых системах) измерения идентичности, континуальность и отличительность, а так же следующие функциональные аспекты идентичности: лично-целенаправленный выбор, интерперсональный аспект и жизненные цели и задачи [108].

Традиция словоупотребления идентичности в психологической литературе совпадает с терминологической значимостью таких понятий как: соответствие, самобытность, целостность, единство, тождественность, самость, подлинность. Антонимы понятия идентичности: разрыв преемственности, неустойчивость, противоречивость.

В своем первоначальном значении вышесказанное совпадает с понятием следующей онтологической истины: вещь является самой собой и не чем-либо другим.

Дериси О. Н. означает подлинное как тождество между тем, что мыслится, и тем, как это оформляется в словах, между тем, что имеется в сознании, и тем, какое это находит выражение во внешнем поведении, одним словом, подлинное выражает тождественность сущности с тем, как выглядит личность [94; 156].

Понятие “идентичность” в таких науках, как история и политология, анализируется в концепции К. Е. Джейсмана, подчеркивающего значение исторического аспекта и структуры знаний.

Определяющие идентичность знания являются по сути своей историческими, потому что стабильные, релевантные идентичности характеристики проявляются в обусловленных временем фактах, событиях, поступках и т. п. Характеристики идентичности уходят корнями в прошлое, проявляются в настоящем и соотносятся с будущим, порождая определенные ожидания.

В этом плане можно утверждать, что идентичность человеку не дана, она задана (Фихте), ее развитие поддается обсуждению не в терминах “формирования”, а терминах “достижения”. Она не создается чьим-то “Я”, не является чьим-то обладанием; это, скорее, вселенская пробужденность, в которую способен проникнуть каждый человек [261; 5].

Одно из значений термина “идентичность” заложено в теории когнитивного развития Ж. Пиаже. В раннем возрасте важнейшим шагом развития человека является становление восприятия окружающего мира как совокупности объектов, существующих независимо от нашего бытия и восприятия. Пиаже связывает это явление с развитием понятия объектной неизменности. Неизменность означает

25

стабильность во времени и независимость от текущего опыта. Идентичность объектов означает, что есть объекты, которые существуют независимо от производимого впечатления, вне зависимости от обстоятельств и остаются такими же, то есть идентичными сами себе. Следовательно, неизменность объектов и идентичность объектов эквивалентны [240].

С формальной точки зрения, понятие “индивидуальная идентичность” совпадает с понятием “объектная идентичность”. Индивидуальная идентичность означает, что человек не меняется при изменении условий. Предполагается также ее стабильность во времени. Фр. Хейдер (1958) высказывался в том смысле, что формально объектная идентичность и индивидуальная идентичность совпадают.

Л. М. Путилова выводит обсуждение этого аспекта идентичности на диалектический уровень и предполагает в связи с взаимообусловленностью субъективной и объективной реальности наличие таких разновидностей идентичности, как формальная и реальная. Формальная идентичность, по ее определению, является качеством каждого объекта, включая и абстрактные. Реальная же идентичность, утверждает автор, присуща только эмпирическим объектам и имеет разные формы в зависимости от онтологического статуса конкретного объекта — организма, личности, какого-либо неорганичного предмета или социального института. Базируя свои рассуждения на диалектической логике, Л. М. Путилова замечает, что любой вещи, любому явлению свойственны развитие, изменчивость, а идентичность должна быть статична. Это означает тождество между объективно существующим, тем, что мыслится, и тем, как это оформляется в словах. По ее мнению, идентичность нарушается в тех случаях, когда думается одно, а говорится другое; когда человек внутренне поступает одним образом, а внешне — другим [263].

Изучение постоянства-изменчивости человека всегда было и продолжает оставаться одной из самых интригующих тайн и самых трудных проблем.

Дискуссия по данному вопросу разворачивается в том аспекте, что, с одной стороны, в поведении большинства людей обнаруживается устойчивость и предсказуемость. Некоторые личностные характеристики носят постоянный характер. Нарушения непрерывности развития, связанные с обстоятельствами, приводящими к разным исходам, имеют место только на поверхностный взгляд, поскольку на самом деле на предсказательном и теоретическом уровне непрерывность сохраняется.

Психологи, придерживающиеся этой точки зрения, отрицают возможность изучения “частичных” процессов в структуре личности;

26

они считают, что сущностью личности является структура характеристик внутри уникального целого.

Сторонники других взглядов (Д. Марлоу, К. Герген) утверждают, что длительно существующих характеристик у человека нет. Они ссылаются на примеры различного проявления личностных свойств в зависимости от изменений социальной ситуации. Из их работы следует, что каждый индивид не сохраняет единообразия поведения в различных ситуациях. [258; 6—20].

Мы исходим из того, что идентичность есть синтез всех характеристик человека в уникальную структуру, которая определяется и изменяется в результате адаптации и субъективной прагматической ориентации в постоянно меняющейся среде. В психологии установлено, что каждый человек имеет определенную концепцию самого себя, варьирующую от очень узкой до весьма широкой и гибкой, и именно эти границы определяют поведение индивида в каждой данной ситуации (Дж. Келли, 1963). Это отражение того факта, что изменение психики зависит от того, каким человек пребывает с самим собой, нежели от того, что мы делаем, стараясь улучшить себя. Современная наука признает взаимодействие между личностью и окружением, которое может способствовать как устойчивости, так и гибкости личности.

Проблема описания идентичности обретает дополнительную сложность в силу необходимости понимания различного поведения индивида в разных ситуациях и различий оценки своего поведения в зависимости от оценок других лиц.

Социальных психологов интересуют аспекты и других видов идентичности, а именно, идентичность отдельных людей и групп.

Б. Шефер, Б. Шледер, анализируя понятие групповой идентичности, имеют в виду духовную или идейную идентичность некоторых основных свойств групповой жизни [362]. Групповая идентичность предполагает основные правила ориентации и поведения людей, управляющие их взаимоотношениями и общением членов группы.

Из приведенного выше анализа следует, что индивидуальная идентичность должна иметь двойную характеристику на основе субъективно-объективного принципа, т. е. принципа, который объективно определяет стабильность человека во времени, и принципа субъективности, которому человек привержен и свободно подчиняется. Эта ситуация достаточно хорошо охватывается понятием “ценности”. Ценности создают идентичность. Ценности могут рассматриваться в качестве основополагающих аттитюдов человека.

Одно из наиболее известных определений ценностей принадлежит Клайду Клакхону (1954):

27

“Ценности — это представление о желаемом, явное или скрытое, отличающее одного индивида или характеризующее группу, влияющее на выбор действий, целей и средств”. Понятие “представление о желаемом” означает, что ценности используются при оценивании объектов, событий, они определяют цели и средства поведения. [362].

В качестве норм группы, ценности должны рассматриваться как общие правила, определяющие нормативное поведение, в особенности взаимодействие членов группы.

Индивидуальные ценности интегрируют поведение и переживания отдельного человека, придают им целостность. Групповые ценности функционируют как правила социального взаимодействия, определяющие поведение в общении по крайней мере двух людей и придающие единство взаимным действиям этих людей. В обоих случаях ценности создают идентичность одного человека или группы. Индивидуальные ценности составляют подкласс коллективных, или социальных репрезентаций.

Эта концепция, предложенная французским социологом Э. Дюркгеймом (1989) и разработанная социальным психологом С. Московичи (1981), помогает понять социальный аспект процессов познания и оценивания. Социальные (коллективные) репрезентации — это общие представления членов группы.

Культура общества определяется тотальной суммой наиболее распространенных ценностей и соответствующих символических систем. Между различными частями системы культуры существуют семантические взаимосвязи. Социальные представления не могут существовать независимо от проявлений отдельных людей. На индивидуальном уровне люди объединяются друг с другом посредством общности социальных взглядов. В этом проявляется интегрирующая функция социальных представлений.

В онтологической герменевтике рассматривается ценностный подход к проблеме идентичности. Английский философ Ш. Тейлор (1977) следующим образом характеризовал идентичность:

“Понятие идентичности относит нас к определенной системе оценок, которые очень важны, так как представляют собой необходимый круг оснований, опираясь на который, мы размышляем и делаем оценки как личности”.

Идентичность субъекта, по мнению Тейлора, зависит от того, как он сам себя интерпретирует, что для него является ценностью.

В современной психологии известна другая точка зрения, при надлежащая Б. Вилману (1988), отрицающему приоритет ценностей в

28

развитии идентичности. Б. Вилман высказывался за первичность структурных образующих социального окружения индивида по отношению к его ценностно-нормативным ориентациям [370].

Идентичность в словаре НЛП определяется так: “Ваш Я-образ или Я-концепция. Кем вы себя считаете. Целостность вашего существа” [218; 275]. П. Врица определяет идентичность как

“чувство индивидуальности, которое охватывает разнообразные убеждения, ценности, способности и виды поведения на более высоких логических уровнях. Мы чувствуем идентичность, касаясь материй глубокой и непреходящей для нас важности. Мы также чувствуем идентичность в других в моменты глубоких межличностных контактов.” [113; 31—32]. Г. Бейтсон предполагает, что идентичность это сумма всего, что мы узнали о том, кто мы и что мы, соединенная с чувством “я” — “самой большой номинализацией”
[там же, с. 32].

К противоположным выводам о случайности и безосновности человеческого бытия, лишенного ценностного смысла, приходит Р. Рорти. Он предлагает отказаться от поиска идентичности и исследовать скрытые “квазиличности”, которые составляют Я. Идея целостного Я заменяется Рорти описанием более или менее случайных фрагментов индивидуальных жизней. [163;. 5].

Иррационалистическая традиция в осмыслении проблемы самоидентичности развивается в западной и восточной мистике, брахманизме, буддизме, суфизме, в восточной традиции “духовного наставничества” — Дж. Кришмамурти, Д. Корнфилда, М. Миюки, Р. Д. Сасаки, Ч. Трунгпы, Г. Гурджиева, П. Успенского. Идентичность как вещь в себе, в-себе-бытие есть феномен, интегрирующий многие психические реальности и ускользающий от четкого означивания. “Путь ведет через вас самих за пределы вас самих” (Шри Нисаргадата). Невозможно выразить в термине непосредственно-сиюминутную сложную эквивалентность состояния “Я есть” и слияния в чувстве существования самом по себе.

Единство личности А. Адлером подразумевается в каждом человеке. Каждый индивид представляет собой одновременно единство личности и индивидуальный стиль выражения этого единства. “Главным показателем развития человека является активное поступательное движение его души”, — утверждает А. Адлер [5; 18—19].

В психосинтезе утверждается, что “как бы ни трактовалось отношение между индивидуальным “Я” и всеобщим “Я” — как отношение тождества или сходства, различия или единства, — самое главное — ясно видеть (в теории и на практике) разницу между “Я” в его